ЧЕЧНЯ.В нач. 30-х гг. первым секретарем Северокавказского крайкома ВКП(б) был известный деятель Коммунистической партии и Советского государства Анастас Иванович Микоян. Ему приписывают слова, которые сейчас довольно часто цитируются. Он, говорят, как-то сказал: «Если хотите знать положение дел в Северокавказском регионе, достаточно подняться на Эльбрус и посмотреть в сторону Чечни. Если там спокойно, то знайте, что спокойно на всем Северном Кавказе».
Жестокие законы и репрессии ни в чем не повинных людей, их аресты и расстрелы, раскулачивание, тяжелый труд в колхозах за трудодни, ничем неоплачиваемые, озлобляли людей. И эта злоба в первую очередь была направлена против власти. На этой почве происходили стихийные вспышки с участием недовольных, отдельные люди примыкали к группировкам, образовавшихся из несогласных. Отчаявшись найти справедливость у тех, кто представлял власть на местах, не вынеся кровавого натиска власти, эти группировки приобретали некие очертания, которые впоследствии именовались бандами. Именно это утверждение и стало впоследствии предметом различных спекуляций, когда речь заходила о чеченском народе.
Теперь, уже задним числом, я стараюсь понять природу абречества, которое злопыхатели называли и продолжают называть бандитизмом. Между тем это были обыкновенные неграмотные крестьяне, которые в силу разных причин оказались по ту сторону баррикад. Со временем их преступления против власти множились и обрастали невероятными слухами. Найди власть подход к ним, ослабь она свой репрессивный аппарат, будь она последовательна в своих поступках, ничего подобного в нашей жизни не наблюдалось бы. А между тем власть сама толкала несогласных в объятия врагов.
В марте 1933 года произошло событие, известное под названием «Мартовское событие в Ножай-Юртовском районе». Люди, разбирающиеся в политике, говорили, что это исходит от организованных антисоветских сил и их руководства не только в Чечне, но и в других регионах страны Советов. Организаторы мартовских событий 1933 года в Ножай-Юртов¬ском районе имели связь и получали руководящие и направляющие директивы от руководства антисоветского движения извне. Эти события готовились известными абреками как Маккхал из Майртупа, Асахи и его брат (вежарий Acarlap) из Бачи-Юрта Курчалоевского района.
Они подыскивали человека, которого можно было бы использовать в дальнейшем в своих целях. Этим человеком оказался никому неизвестный, неграмотный, психически ущербный Моцу, проживавший в маленьком хуторке на территории Малой Шуани, который иначе называли Чари-мохк. Им нужен был человек в роли имама, под водительством которого можно было бы поднять народ для восстания против Советской власти.
По совету этих людей Моцу вырыл в земле своего неказистого двора яму, называемую на чеченском языке «холбут», и закрылся в ней. Объявив голодовку, он пробыл там две недели без света, без пищи и воды, в полной темноте. По истечении двух недель Моцу вышел из ямы и объявил, что Всевышний сказал ему: «Твое время пришло. Выйди оттуда».
После этого абреки возвеличили Моцу и наделили титулом имама в надежде, что народ поддержит новоявленного имама, и с горсткой своих подвижников двинулись через Шуани в сторону селения Беной, ожидая, что беноевцы встанут под знамена имама Моцы. Когда эта процессия двинулась в сторону Беноя, очевидцы рассказывали, как они по пути грабили магазины, раздавали детям конфеты, разбрасывая их на дороге, а также громили в селах здания сельских Советов.
В это время, заметив приближающихся вооруженных людей и опасаясь, что они войдут в селение Гордали и возмутят людей, житель Мааси-хутора по имени Дууш, поднявшись на высокий холм, громко произнес воззвание: - Эй, гордалинцы! Приближается вооруженная толпа под предводительством имама Моцы. Они идут через Шуани в направлении к Беною. С ними вместе идут абреки. Если толпа повернет в сторону селения Гордали, не пускайте их в село. Это большое зло, из-за которого могут пострадать многие мирные люди.
Во время похода на Беной собралось значительное количество зевак, которых, как правило, интересовало, чем все это закончится. «Имам» Моцу между тем выкрикивал: - Мы возьмем Грозный без единого выстрела!
Люди недоуменно спрашивали: Как же это так? Ведь Грозный надежно защищают вооруженные силы Советской власти. Возможно ли такое? На это Моцу возражал: Как имам, я возьму горсть земли и брошу ее в сторону вооруженных людей. Каждая крупинка этой земли будет превращаться в пули и поражать противника. На чеченском языке это звучит более колоритно: «Ас схьа а оьцуш, сайн канаш юьззина мостаг1чун б1аьхошна т1е латта кхуссур ду, т1аккха цу лаьттан х1ора буьртигах х1оъ-молха хир ду».
Надежды организаторов выступления на то, что все беноевцы встанут под знамя «имама» Моцы, не оправдались. Очевидно, люди поняли, в чем дело, и не поддались на эту уловку и не поддержали толпу.
Словесный портрет «имама» Моцы: ниже среднего роста, одет в шубу из сыромятной овечьей шкуры, шапка из белой овчины, обувь из кожи крупного рогатого скота. У него также была белая неказистая лошадь.
Вскоре оправдались высказывания «имама» Моцы о том, что они «без единого выстрела возьмут Грозный», только все случилось с точностью до наоборот. Вскоре «имам» Моца вместе со своей шайкой был схвачен и заточен в Грозненскую тюрьму. Из-за мартовских событий 1933 года много — вот таких зазывал были арестованы и отправлены в Сибирь вместе с действительными участниками восстания.
