ЧЕЧНЯ. Далекие горы не чужого горя

Но сегодня по центральным телеканалам вы не увидите ни одной передачи или фильма, посвященного этой теме. Ни одного заявления от имени высокопоставленных российских чиновников. Страна отмечает День защитника Отечества. И только. А уничтожение целых народов, учиненное Сталиным, оказывается темой настолько незначительной, что заслуживает ни внимания государства, ни внимания общества.

Народ помнит.

В Ингушетии в этот день ежегодно проводят многочисленные мероприятия, в том числе на государственном уровне, посвященные этим трагическим событиям. Они проходят везде, в каждом доме, селе, мечетях, школах, университетах, министерствах и ведомствах.

Нет ни одного человека и семьи, которых эта беда не коснулась. Ужасы и лишения, с которыми столкнулись родители, бабушки и дедушки. Народы обеих республик бережно хранят память о тех ужасах, десятках тысяч погибших, тяготах и лишениях ссылки. Эти рассказы передаются из поколения в поколения.

Подобные мероприятия проходят во всех во всех странах и регионах, где проживают выходцы из этих республик. В первую очередь в различных регионах Росси, а также  в Казахстане, Киргизии, Германии, Франции, Австрии, Испании, США, Канаде, странах Бенилюкса и Ближнего Востока.

Кроме физических лишений, выселенные горцы пережили невероятную по своей чудовищности моральную и психологическую травму. Этот удар был «талантливо» рассчитан идеологами репрессий. Горцы не могли смириться с обвинением в предательстве. Это было невыносимое унижение для них. Горцы исторически славились не только как превосходные воины, отличавшиеся призрением к смерти, но и как самые преданные, верные присяге.

Это качество было общеизвестным и поэтому многие царские персоны, как в России, так и за рубежом, исторически предпочитали формировать свою личную охрану из числа северокавказских горцев. В частности ингушей, чеченцев, черкесов и дагестанцев. Как рассказывает 86-летня Айшат Баркинхоева,  они до последнего не верили в то, что с ними творили солдаты. Все говорили, что это какая-то ошибка и скоро власти это осознают. «Даже уже пути в Казахстан, многие верили, что поезд вот-вот развернут и их вернут домой. И в первые годы самой ссылки такие надежды не покидали их.  Мы были не способны  тогда осознать весь масштаб трагедии».

Долгие 13 лет чеченцы и ингуши продолжали борьбу не только за выживание, но и за восстановление справедливости, честного имени и государственности. Многим это стоило жизни и свободы, но на их место приходили новые патриоты и национальные лидеры.

Большую роль в выживании чеченцев и ингушей, а также сохранении ими своей этнической и культурной идентичности сыграли старики и духовенство, а также исторически свойственный вайнахам военно-демократический уклад жизни.

Отдельно в этой связи стоит сказать о безграничной вайнахской благодарности казахскому и киргизскому народам, которые трудную минуту буквально делились с ними последним куском хлеба. Ни одно ингушское или чеченское мероприятие, посвященное депортации, не проходит без слов благодарности в адрес братских народов этих среднеазиатских республик.

«Награда» за героизм.

Депортации народов стала одним из чудовищных «достижений» тоталитарного режима наряду с ГУЛАГом. Делалось это с особым цинизмом. В то время, когда десятки тысяч сынов Чечено-Ингушетии сражались на фронтах Великой Отечественной войны, по многочисленным свидетельствам проявляя массовый героизм.

Только в обороне Брестской крепости их погибло более 400 человек. А их самих, их семьи и народы объявили предателями и врагами народов, ложно объявив в сотрудничестве с немцами.

Более того, войска НКВД и других ведомств, предварительно были расселены как фронтовики, нуждающиеся в отдыхе и восстановлении, в частном секторе в чеченских и ингушских семьях, которые им предстояло выселять, а некоторых физически уничтожить в назначенный час.

Об этом свидетельство одного из ветеранов Второй Мировой войны Бориса Машалова. Ему в то время еще не было 19 лет. Тогда он в составе своей дивизии был послан на Северный Кавказ, естественно не зная до последней минуты для чего.

«Нас по тревоге разбудили в час ночи и приказали оцепить большую площадь в каком-то городке. Потом, по двое военных с автоматами наперевес входили в каждый чеченский дом, зачитывали приказ Коммунистической партии и выгоняли людей на площадь. Там было столько детей! Они все плакали, кричали, ночью, в мороз! Это было ужасно, невинные дети, со сна, ночью!».

Народ под корень.

В товарных составах, которые двигались почти месяц в Казахстан, погибли до 50% всех чеченцев и ингушей, в основном детей, – от голода, холода и эпидемии тифа. На коротких, глухих стоянках, на безлюдных разъездах, возле поезда, в черном от паровозной копоти снегу, хоронили трупы. Не разрешалось отходить от поезда более чем на 5 метров, – стреляли на месте.

Только в первые 2-3 года в Казахстане погибло до 20% переселенцев. Самый страшный удар чеченскому и ингушскому народам был нанесен при самой депортации и в первые 2-3 года ссылки, когда голод и ужасные болезни вынуждали хоронить тысячами своих соплеменников в азиатских степях.

Численность ингушей при выселении составляла 134 178 человек. Но через 13 лет, в 1957 году, их было всего  около 75 000. Учитывая не родившихся детей, урон был колоссальный. О культуре и образовании говорить даже не приходится. Они были поставлены на грань выживания. 

Горные зачистки.

Тех, кого по различным причинам не смогли вывезти сжигали заживо, топили, расстреливали и закалывали штыками.  Так жители горного села Хайбах, 705 человек, в том числе женщины, старики и дети, были сожжены заживо. Информация об этом была полностью засекречена, а село исчезло даже с карты. Об этой ужасной казни стало известно случайно.

На Украине, у города Новгорода-Северского в половодье берег Десны обнажил останки кавалеристов в кавказских бурках. Разведчики 2-го гвардейского Кавказского кавалерийского корпуса погибли 12 марта 1943 года, выполняя в тылу врага особое задание генерала Рокоссовского.

У одного из них в непромокаемом пакете были смертный медальон, фотокарточка, вырезка из армейской газеты и письмо матери в Хайбах. Как вспоминал президент Международного центра по розыску и увековечению памяти павших героев Великой Отечественной войны Степан Кашурко, это был командир взвода Бексултан Газоев.

Он сообщил  о герое на его малую Родину. Ответ из Грозного: «Населенного пункта Хайбах в Чечено-Ингушской АССР нет». Но в письме матери Газоев указал адрес: Хайбах, Галанчожский район, Начхоевский сельсовет. С этой «загадки» и началось расследование.

Прибыв на пепелища Хайбаха, он обнаружил родовую башню, обгоревшие столбы конюшни. И стариков-чеченцев – они добирались туда двое суток. «Мы кинулись на пепелище. К ужасу, моя нога провалилась в грудную клетку сгоревшего человека. Кто-то закричал, что это его жена. Я с трудом высвободился из этого капкана»,  – с ужасом вспоминал Кашурко.

Очевидец сожжения Дзияудин Мальсагов, бывший замнаркома юстиции ЧИАССР рассказал плачущим старикам, что он пережил на этом месте 46 лет назад, когда его прикомандировали в помощь НКГБ. Людей прорвало. Говорили о сгоревших матерях, женах, отцах, дедах…

 Но было и немало порядочных людей среди конвоиров, настоящих офицеров, людей чести. Некоторые из них не выдерживали. Как мне рассказывала бабушка, утром 23 февраля 1944 года к ним постучались офицер и два солдата с этим жутким приказом на руках.

Когда он увидел на руках моей прабабушки 7 похоронок на 7 сыновей, он ничего не сказав, вышел на улицу. Через некоторое время раздался выстрел. Поняв, кого он пришел выселять как врагов народа и предателей, он просто не вынес этого и застрелился. Он не мог не выполнить приказ.

 Осмысление и последствия.

Несмотря на шесть десятилетий, прошедших с момента выселения, ни чеченское, ни ингушское общества не смогли до конца осмыслить и принять масштаб сотворенного с ними злодеяния. Изучением масштабов трагедии заняты ученые, сохранением памяти заняты общественники, сплочением нации вокруг этой исторической боли заняты политики.

Как показывает жизнь, подобные преступления получают соответствующую политическую и правовую оценку лишь в отношении некоторых народов. Да и то спустя время. Убежден, что в отношении чеченской и ингушской трагедии будет сломано еще немало копий, и будет реализована еще не одна попытка актуализации этих событий в современной политике.

Так, к примеру, ряд ингушских общественных деятелей озвучивает мнение, что сотворенной с чеченцами, ингушами и иными народами региона Сталиным, является ни чем иным, как «кавказским Холокостом». Недавно стало известно о просьбах «Европейской ассоциации ингушей» к Грузии о признании фактов массовых репрессий в отношении ингушского народа в советское время геноцидом.

Убежден, что при сохраняющемся равнодушии центральных властей к вайнахской трагедии, найдутся силы, которые от имени чеченской и ингушской диаспор, проживающих за пределами России, будут  пытаться использовать эту проблему против Москвы.  Активизация и консолидация черкесской диаспоры вокруг исторической трагедии 19 века – яркий пример такой возможности.

А пока политическая элита России оставляет чеченцев и ингушей наедине со «своим» горем, искусственно занижая роль и масштаб исторической драмы, загоняя проблему на региональный уровень. Тем самым продолжается противопоставление скорбящих народов Кавказа остальной, празднующей России. Мудрость же кавказской политики Москвы должна заключаться в том, чтобы народы единой страны радовались, скорбели и сопереживали друг другу вместе.