Не бывает хорошего национализма

«В хорошем смысле русский националист». Когда так говорят о себе самые большие люди, то мудрено ли, что некогда одиозное слово «национализм» становится все более модным.

Однако лингвистическая экспертиза свидетельствует, что никакого «хорошего смысла» в словах «национализм» и «националист» нет.Что говорят научно выверенные толковые словари о национализме?

«Идеология и политика, направленные на разжигание национальной вражды путем утверждения превосходства одной нации над другими» («Толковый словарь иноязычных слов» Л.П. Крысина). «Проявление психологии национального превосходства, национального антагонизма, идеи национальной замкнутости»(Словарь С.И. Ожегова). Вот так. И никакого «хорошего смысла»

С точки зрения культуры речи «националист в хорошем смысле» - это просто стилистическая ошибка. По контексту здесь требуется слово «патриот». Представим, что школьник в сочинении напишет: «Лермонтов - русский националист» и процитирует в доказательство знаменитую «Родину»: «Люблю отчизну я...». Учитель просто обязан его поправить. Слово значит то, что оно значит, а не то, что в него пытаются втиснуть.

Попытки рассуждать по принципу: «националист - это тот, кто любит свою нацию и ставит ее интересы превыше личных интересов» неизменно демагогичны. Эдак можно сказать: «педофил в хорошем смысле», ссылаясь на то, что по-гречески сие слово значит «любящий детей».

В советское время нормой считался «интернационализм», иногда с эпитетом «пролетарский». Утопичность и лицемерие этого понятия ощущали все. От имени реальных пролетариев, «рабочих тамбовского завода» Высоцкий обращался к китайским руководителям:

Когда вы рис водою запивали,

Мы проявляли интерна...ционализм.

Длинное, неуклюжее слово. Ударение поневоле переходило на слог «на», а лишнее «интер» как бы проглатывалось, убрать его - так и размер выправится, будет правильный пятистопный ямб. По сути в этом (конечно же, ироническом) монологе звучал национализм, чувство превосходства над незадачливыми едоками риса.

Но, реально говоря, в шестидесятые - восьмидесятые годы националистическое поветрие было несильным и в гуманитарной среде оно почти полностью сводилось к антисемитизму. Именно так поляризовались литературные силы. После августовского путча Союз писателей разделился надвое. В чем разница между двумя организациями с почти тождественными названиями? Проще всего было объяснить, что «тот» союз - националистический.

В «Литературной газете» тогда прошел цикл диалогов между «левыми» и «правыми» критиками, в котором довелось участвовать и мне.«Левыми» в ту пору назывались прогрессисты, «правыми» - реакционеры. Мой оппонент, член КПСС и убежденный националист, в кулуарах исповедовался мне, беспартийному либералу: «Пойми, дело не в евреях. Их место могут занять кавказцы». Его прогноз в значительной мере сбылся.

После распада Советского союза в бывших республиках национализм начал поднимать голову, но вслед за тем ее пристыженно опускать. Националистическая карта поначалу приносила тактические выигрыши отдельным политикам, но стратегически народы и страны от этих игр получили немного. Стоит ли России эксплуатировать такую гиблую идеологическую модель?

Куда несется Русь - не знает никто. Как литератор и филолог я уповаю прежде всего на правду языка. Он пока против национализма и, судя по всему, на конъюнктурные уступки не пойдет.

Апологеты русского национализма в русский язык не верят и на своих сайтах демагогически ссылаются на то, что, мол, в иностранных языках слово «национализм» - не ругательное. Ну, это где как. По-французски «национализм» был отчасти связан с освободительным движением колониальных народов, их борьбой за независимость. Потом оживился он и в метрополии, залез в парламент, но все-таки играет в политике роль неизбежного зла. По-английски уважающий себя политик «националистом» не назовется, только - патриотом. Итальянские коллеги мне пишут, что в их языке слово «национализм» бесповоротно скомпрометировано со времен Муссолини. А наиболее ригористичны тут немцы. У них самоаттестация «Я - националист» просто криминальна и тождественна утверждению «Я - неонацист». Без каких-либо оговорок.

Стоит об этом серьезно подумать, а то не очень грамотные юристы у нас уже норовят защищать от оскорблений скинхедов (для названия которых и русского слова-то нет). Того гляди поставят вопрос о правах фашистов как «социальной группы».

Мысленно заглядывая в будущее, я уверен, что слово «национализм» и через полвека по-прежнему будет фигурировать в словарях исключительно в негативном значении.

Почему?

Да потому что русский язык при всей его широте отличается особенной чистотой и целомудрием. Это не «превосходство» его над другими языками, а просто особенность такая. В русском языке, например, мат табуирован в гораздо большей степени, чем в английском, французском и немецком. Так и дурное, злое слово «национализм» в нем никогда не станет добрым и чистым.

Таков уж наш особый русский путь. В хорошем смысле.

Владимир Новиков

checheninfo.ru