Путевые заметки любителя этнографии

В свой летний отпуск я был на Кавказе, на этнической Родине – Чечне, в родном селе Старые Атаги. Там живут мои родные, друзья детства и юности. Очень добрые, достойные, честные, порядочные люди. Один из друзей детства - Сайд-Эми Джабраилов, 54 года от роду. Это - Человек неугасающей энергии и энтузиазма. Человек с врожденной высокой грамотностью, которую он пополняет всю жизнь от самых малых лет, когда выписывал годами и читал журнал «Вокруг света». Все мы мечтали стать путешественниками, но он смог свою мечту реализовать, хотя жизнь заставляет зарабатывать хлеб другим ремеслом. Закончил в 1980 г. успешно географический факультет ЧИГУ, при этом в географическом обществе университета вел активную студенческую научно-поисковую работу. Обошёл тогда все горы и ущелья Чечено-Ингушетии. Подготовил кандидатскую диссертацию. И сейчас продолжает исследование ландшафта Республики, преподает на географическом факультете ЧГУ, готовит и соведёт цикл телепередач «Чечня неизведанная». Сайд – Эмин предложил мне однодневный экскурс в горы Шатоя. На его пятидверном вездеходе НИВА рано утром 28 августа мы втроём (с Хизаром, 18 лет) выехали из родного села Старые Атаги.

Мы едем по хорошей асфальтовой дороге, идущей в горах вдоль берегов Аргуна. Проехав село Зоны вскоре остановились у родника. Здесь горная дорога расширена настолько, чтобы машины могли останавливаться, не сужая проезд. Сам родник заправлен в трубу и сделан с двумя трубными рукавами-выпусками. Один выпуск обложен камнем в форме грота небольшого. Всё сделано заботливо для удобства людей, которые пьют её. Перед склоном над родниковыми выпусками построена довольно высокая стена, на которой столь искусно изображён рельефный горный пейзаж с сюжетом из жизни горцев. Полюбовался барельефным скульптурным изображением классической сцены свидания молодых у родника. Три парня с одной стороны беседуют с двумя девушками по другую сторону от родника. Между ними расстояние достаточное (по обычаю должно быть не менее трёх шагов). При этом девочка-подросток наполняет кувшины родниковой водой, слушая и внимая для себя, как и она должна себя вести в будущем, когда вступит в совершеннолетие по адату. Строгость чеченских нравов была и остаётся таковой, что свидание парня и девушки должно быть непременно при свидетелях. Девушка приличная пойдёт на свидание с сестрой или подругой. Парень может прийти и сам, но может и с другом (друзьями). Так или иначе, свидание не должно быть без свидетелей.
По краям пейзажной стены построены башенки, поверх стены также видны стилизованные контуры башенных построек. Увидев такую красоту, не смогли не остановиться и не полюбоваться этим грандиозным художественным творением. По горской легенде, этот родник появился в начале 20 века в том месте склона, куда ткнул своим посохом святой УСТАЗ (Учитель) Узум-Хаджи и приговорил при этом, что воды сего родника будут целебными для людей. Мы тоже набрали целебной воды, сфотографировались. Отъезжаем отсюда с чувством искренней благодарности ко всем, кто причастен к благоустройству этого родника.

Отсюда далее мы довольно быстро добрались до Шатоя. Как и планировали, купили там несколько буханок хлеба местной пекарни, который хвалят все. Даже в Грозном «Шатойский» хлеб пользуется высоким спросом. В Шатое мы свернули налево на дорогу, ведущую в сторону сел Памятой, Сатты, Юкъарч-Кела, Хьен-Кхаьл (Асланбек Шерипов). Эта дорога древняя. Проложена по склонам горной гряды, называемой местным населением «Б1аьн дукъ» (буквально - «Войска хребет», то есть горный хребет, вдоль которого или по которому двигалось войско.

Проехали родовое село Памятой, в котором издали видна большая мечеть, у которой в войну разрушили купола и крышу. Затем доехали до села Саьтта, являющегося родовым селом чеченского тайпа (ваьра) Сатто.
Все села ближайшей округи входят в Шатойское Общество (Шотой Тукхум). Это одно из 9 Обществ, составляющих чеченский народ. Свернули на дорогу к родовой боевой башне тайпа Сатто. Вблизи башни на площади установлена на бетонном постаменте скульптура ствола дубового дерева из массива минерального гранита. Заметно сразу очень высокое мастерство скульптора. Этот «каменный дуб» (назовём его так) возвышается над постаментом на 2,5 метра, а в фундамент он заглублён на 0,4 метра. Его ствол в обхвате - 1,5 м., диаметр равен 0,48 метра, а внизу обхват корневища – 2,3 метра, диаметр – 0,73 м. По моему расчёту с учётом плотности гранита вес должен быть около 1,5 тонны. Этот исполин привезен сюда в 1993 году из села Старые Атаги. Известная стория этого камня следующая. В начале 20 века в Гражданскую войну возле села Старые Атаги и крепости Воздвиженской происходили кровополитные бои между Деникинскими войсками и Чеченской Красной Армии под командованием Асланбека Шерипова. Деникинцы были выбиты из крепости и она затем в течение нескольких лет была разрушена. Жители окрестных сел разбирали здания на кирпичи, черепицу и другой материал. Сама крепость Воздвиженская (Чехкар-г1ала) была заложена 22 августа 1844 года русскими войсками на месте сожжённого и разрушенного в 1841году чеченского села Чехкара. Жителям же села и хуторов, к нему прилегающих, было разрешено оккупационной царской военной властью поселиться на южной окраине ближайшего села Большие Атаги. Так образовалось село Чехкар-Атаг1а, где, как и в Б.Атагах, также царской администрацией назначался отдельный старшина села (так было до конца 19 века). Вплоть до последних десятилетий жителей южной части (примерно от здания сельсовета и в сторону гор) Старых Атагов называли Чехкархой или Чехкар-Атаг1ой. В период разрушения Воздвиженской Чехкар-Атагинцы имели на эту крепость больше прав при разборе её строений. Атагинец Салман Тукаев рассказал нам, что в эти годы его дед Но1ма Тукаев на санях зимой привёз этот камень – исполин в село Старые Атаги. До дома своего не смог довезти, потому что сани, запряженные парой лошадей, сломались под тяжестью камня. Перед спуском дороги в подгорную, нижнюю часть села (шук1ела) Но1ма положил камень на пустыре, где потом был колхозный (совхозный) двор. В период, когда чеченцы были в Сталинской депортации (в ссылке), строили канал, несущий воды Аргуна в сторону Грозного. Тогда этот камень, как и намогильные каменные памятники (чурташ) атагинского сельского кладбища, советские строители уложили для укрепления берегов канала перед первым водопадом после шлюзового гидроузла в Атагах. В 1990 году Апаев Махьма, Ахмадов Паша и другие члены атагинского общества «Кавказ» вытаскивали все намогильные камни-чурташ из берегов канала и с ними этот камень. Осенью 1993 года проводился второй всесаттоевский тейповый съезд, на котором были представители всех его гаров (и саттой, и келой со всех мест). Тогда этот каменный дуб и привезли атагинские сатто к родовой башне и установили на этот постамент как Памятник жертвам сталинской депортации нашего народа 1944-1957 годов, совершив при этом религиозный обряд раздачи мяса 4 коров как «саг1а, садакъа» в пользу душ усопших.

Это доподлинно известные факты истории «каменного дуба». Нет точной информации, для чего и где этот камень изготовили. Есть гипотезы. По словам Сайд-Эмина, возможно, что этот камень изготовлен для чурта, памятника намогильного. Он слышал, что Тапа Чермоев подобный камень также в виде ствола дерева, но гораздо большего размера, заказал в России для чурта на могилу своего отца, Орцы Чермоева, царского генерала. Не исключаю предполагаемое назначение этого камня, как намогильного памятника (чурт). Но если и было так, остаётся загадкой, кто в Воздвиженской слободе мог его заказать. Заказчик, судя по всему, должен был быть не бедный. Кроме того, в крепостной слободе жили отслужившие военную службу пришлые, временные люди, не связывавшие свою жизнь здесь в будущем. А чеченцев там было вообще мало. Я выдвинул свою гипотезу. Есть воспоминания историка М.Я. Ольшевского, который служил здесь в 1844 году офицером-картографом. Он пишет, что поводом к тому, что крепость Воздвиженскую отряд царских войск 22 августа года заложил в том месте и назвали так, послужило то, что на окраине бывшего села Чехкара они в густом орешнике нашли каменный крест. Автор не описал размеры креста, в каком виде и состоянии, в земле ли, на постаменте ли его нашли. Смею предположить, что этот каменный дуб был постаментом этого каменного креста. Выточивший из камня крест мог выточить и подставку под него. Если это так, то этот крест и его постамент мог иметь корни только из Грузии, потому что в далеком прошлом попытки привить христианство среди чеченцев были предприняты из Грузии. Крест мог быть привезён только оттуда миссионерами. С Грузией у чеченцев всегда были добрососедские отношения, чеченские отряды вместе воевали за свободу Картли (Грузии) против войск Персии. Моя версия нуждается в более детальной проработке, для чего нужно подробнее ознакомиться с историческим наследием Милентия Ольшевского. Первоначальное назначение и происхождение «гранитного дуба» остаётся загадкой истории.

За прошедшие века башня частично разрушилась, но в советские времена её отреставрировали. В основании башни её размер 5 на 5 метров, толщина стены - 88 см. В годы военных действий 1995-2000 годов были снесены пятый этаж и крыша. Министерство культуры Чечни выделило средства на реставрацию этой башни. Присутствовавшему на церемонии открытия в 2010 г. отреставрированной родовой Саттоевской башни Министру культуры ЧР Дикалу Музакаеву шатойцы выразили искреннюю благодарность, а также Главе Республики Рамзану Кадырову.
Огромная заслуга в этой реставрации принадлежит и Саиду Саратову, который до пенсии многие годы работал директором Аргунского государственного историко-архитектурного природного музея-заповедника. Интеллигент в лучшем смысле этого слова, добрейший, порядочнейший человек и настоящий патриот чеченского народа. Многие годы он посвятил охране горных башен и природы горной Чечни. В самые тяжелые годы военных действий он, порой рискуя своей жизнью, делал даже невозможное, чтобы войска не разрушали памятники средневековой архитектуры в Аргунском ущелье. Саратова Саида знают во всей Чечне все те, кому небезразличны ценности истории и материальной культуры нашего народа.

Если народное признание Саида Саратова и состоялось, то его заслуги по достоинству ещё не оценены властями. Не теряю надежды, что и руководство нашей Республики от имени государства по достоинству и справедливости оценит заслуги Саида Саратова перед чеченским народом. Ведь во все времена у нашего народа СПРАВЕДЛИВОСТЬ всегда ценилась превыше всего!
Из окон-бойниц 5-го этажа родовой башни открываются красивейшие виды Шатойской котловины.

Недалеко от родовой башни, через речки «Нут1и-аьхк» и «Ваьрди-аьхк» находится небольшое плато «Туьшпа1-Корта», расположенное в пределах нынешнего села Урд-Юххе.

Это место, где более 600 лет назад поселился общий предок всех тех нохчи, кто называет себя Саттой и Келой. Он первым переселился со своими родственниками сюда из прародины всех чеченцев НАШХА. Позже здесь построили три башни, окружили их крепостной каменной стеной («Г1АП»), имевшей в плане вид неправильного вытянутого треугольника. До сталинской (1944 года) высылки нашего народа ещё оставались на этом месте каменные останки стен этих трёх башен и крепостной ограды. Сейчас остались только их фундаменты, поросшие растительностью. Старики из этих двух сёл сохранили эту легенду, которая в скором времени может оказаться в числе вообще забытых, потерянных легенд. Многие десятилетия отсюда камни разбирались жителями сел «Сатты» и «Урд-Юххе» на постройку своих строений. Последние большие камни, разобранные из останков башенной крепости, использованы во дворе жителя села Урд-Юххе для устройства стены, подпирающей склон.

Башенный комплекс «Туьшпа1-Корта» был центром обширной местности «Саьтта», границы которой занимали территорию нынешних сел Саьтта, Юкъарч-Кела, Урд-Юххе. Спустя десятилетия, когда с приростом населения становилось тесно, отсюда наши предки расселялись далее, заселяя новые территории, основывая новые села и образуя ветви (гары) тайпа (ваьра) Саттой, имеющие названия: Саьтта, Юкъарч-Кела, Хьал-Кела (Саьрбала, Нуй, Лаьшкара, Саной), Нохч-Кела. Это место должно быть архи-интересно для исторической науки ещё и потому, что вокруг башен имелась каменная крепостная стена. Такие башенно-крепостные комплексы довольно редко ведь встречались в Чечне. Уверен, что должно наступить то время, когда ученые Чеченской Академии Наук, Чеченского Государственного Университета получат целевое финансирование и смогут провести полевые археологические исследования на месте бывшего башенно-крепостного комплекса «Туьшпа1-Корта».
Проведя небольшую фотосессию на и возле башни, мы двинулись далее в сторону села «Шаро-Аргун».
Вскоре проезжаем место, исстари известное как «Кхаа кхоре» («Трёх груш место»). С незапамятных времён до наших дней здесь по выходным дням устраивают горский базар. Сюда со всех аулов округи съезжаются люди, торгуют домашним скотом, птицей, продуктами, домашней утварью. Я слышал, что проживавших в этих местах старейшина Умаров Мокхаза до самой своей смерти говорил: «Атаг1а охьабахна баха «Кхаа кхорера» саттой» («Саттоевцы из местности «Кхаа кхоре» перселились жить в Атаги»). Атагинец Салман Тукаев мне рассказывал хранимое ими предание о том, что их предки (то есть предки сатто, ныне живущих в селе Старые Атаги и носящих 10 фамилий: Айдаевы, Баталовы, Осмаевы, Тукаевы, Тамбиевы, Хайтаевы, Цацаевы, Цокаевы, Чимаевы, Эльмурзаевы) в начале ХVII века с другими сородичами переселились из горной местности «Кхаа кхоре» на равнину и основали село Чехкара, в котором также поселились рядом и выходцы из тейпа Памятой. В последующем оно стало крупным селом (по меркам тех времён) с числом дворов около 300, в основном представляющих эти два тейпа, рода.
Как гласят и другие предания, переселившиеся на равнину предки саттой и памятой основали село Чехкара под северным склоном горы «Чехкара-Арц» на левом берегу реки Аргун. Эта равнина ныне носит географическое название «Чеченская равнина», растянута вдоль Чёрных гор (южная граница) Большого Кавказа в длину на 120 км, имеет ширину до 50 км., на севере граничит с Терским, Сунженским, Грозненскими хребтaми, на западе с Назрановской возвышенностью, на востоке с Гудермесским Хребтом. В те времена вся Чеченская равнина была покрыта густыми лесами. Поэтому для каждой семьи, вырубая лес, вычищали участок - «ирзу», строили небольшие турлучные дома – сакли. Технология была довольно практичная: делали каркас из древесины и стены из плетёнки. Затем эту конструкцию обмазывали раствором из глины, перемешанной с соломой (так раствор «армировали» соломой). Такие дома строились быстро, потому-что весь материал был на месте и делали вместе всей «большой семьёй», то есть народным методом «белхи». То есть, дружно всей родней принимались и строили одной семье дом, затем другой, третьей и так - каждой).

В конце 18 века из села Саьтта переселился в «Чехкара» и Х1уда, сын Г1уди, предок нынешних атагинцев, относящихся к «Г1уди-некъи» («некъи» - ответвление от гара) и носящие ныне фамилии: Азимовы, Апаевы, Арсемиковы, Канаевы, Мукаевы, Чакаевы и другие. Многочисленные потомки ветви Г1уди (Г1уди-некъи), предки которых в ту пору остались в горах, ныне живут в основном в селах Сатты и Урд-юххе, отдельными семьями – в г. Грозном, в селах Гехи, Гикало.
Вернемся в горы Шатоя, на дорогу, именуемую «Б1о-некъ». Проезжаем село Асланбека Шерипова, названное именем революционера, командира Чеченской Красной Армии, погибшего в 1919 году в бою с белогвардейцами - Деникинцами на окраине села Старые Атаги. Родное село героя гражданской войны имело историческое название Хьен-Кхаьл. Перед въездом в село Хьен-Кхаьл, слева, на склоне хребта, открывается каменная водяная мельница, которая использует силу вод родника (родник - шовда или хьоста). Здесь в прошлом впервые мельницу построил Шаптакъ, Чабдархи во1 (сын). Нажа, сын Шаптакъа, её восстановил после возвращения чеченцев из сталинской ссылки в 1957 году. В 1996 году в войну мельницу опять разрушили. Вот в таком каменном виде восстановил её Супьян Чабдарханов, сын Нажи. Надеюсь, что эта мельница отныне будет служить и музеем горских ремёсел, вызывающим интерес и у туристов.

Справа от дороги, далеко видны противоположные хребты, редкие дома. Нужно отметить, что все местности здесь чаруют изумительно красивыми пейзажами, ласкающими взор.
Позже в Москве, просматривая на свежую память фотографии, сделанные в горах, я с горечью заметил, что не может ни одно фото передать всю красоту и масштабы этих мест. Тем не менее, эти фотографии дают огромное эстетическое наслаждение и в мыслях возвращают вновь и вновь в горы Чечни. Вернёмся, читатель, и мы на горную дорогу. Она пошла вниз, к реке. На том правом берегу видны разбросанные дома села Шаро-Аргун. От Шатоя до него где-то 12 км. Когда слева по нашему движению заканчивается гряда «Б1аьн дукъ», спереди и справа открывается ущелье реки Шаро-Аргун.
Здесь изумительно красивые виды на склоны окружающих гор, создающих Шаройскую котловину. Разрезая эту котловину пополам, как некая живая ось, протекает могучий Шаро-Аргун, принимая в себя впадающие слева и справа горные речки (аьхкаш). Это село, как рассказал наш гид, создано после завоевания этих мест царскими войсками. Тогда царская военная администрация всех жителей округи, живших здесь небольшими поселениями, согнала в одно это место, «дабы было удобно ... под контролем держати...». Живут в селе выходцы из тайпов Д1ай, Босой, Зумсой. Домов немного, есть и пустующие вовсе. Со слов сельчан, в селе осталось жить всего 18 семей, то есть «к1ур» (дымов). После войны многие уехали, кто куда. Кто-то на равнину спустился жить, кто-то уехал за границу или в российские области. Тяжело ведь здесь жить, тем более, что работать негде, доходов стабильных нет. Натуральное хозяйство – вот экономическая основа всей жизни селян в горах Чечни сегодня.

Мы переехали по мосту на правый берег Шаро-Аргуна и повернули направо, вверх по правому его берегу. Доехали до ниспадающего по склону родника. Этот водопад небольшой, но вода прозрачная и светлая. Для путников здесь же построен небольшой домик для молитвы с ковриками, приспособлено у родника место для омовения. Радует такое внимание людей к нуждам путников, которые благодарны за эту заботу.Пока добираешься до села Нижний Дай грунтовая горная дорога несколько раз переходит на другой берег. Над дорогой нависают высокие горы, чаще скалистые отвесные. Ущелье узкое и глубокое, местами русло Шаро-Аргуна сужается настолько сильно, что ширина составляет всего 7-10 метров.

В этих местах Аргун и шумней, и быстрей несёт свои мутные воды. Пониже таких мест видны огромные валуны (размером с грузовик), которые (как рассказывает учёный-географ Сайд-Эмин) река годами отрезала от скальной горы и выкатила вниз от узкой расщелины. Мосты и сама дорога находятся в хорошем состоянии. Чувствуется, что уход за ними ведётся должный. Здесь часто, замечая свежие следы дорожной техники, в мыслях и вслух выражаешь благодарность дорожным службам «Чеченавтодора» за такую работу. Сайд-Эмин охотно соглашается со мной. Он говорит, что в горах нужен уход постоянный за дорогой, так как измениться ситуация может в любое время. Едешь по дороге, глядя на обрыв с одной стороны, и на отвесные склоны с другой стороны. Смотришь и думаешь, что теоретически вот этот крутой склон из скальных пород или тот откос вот-вот может сползти или (ещё хуже) завалить дорогу.
Доехали до места, где недавно в сильные дожди Аргун смыл участок дороги. Тогда жителям сел Нохч-Кела и Д1ай приходилось в объезд через Шарой и Итум-Кале ездить до Шатоя. Это удлиняло вдвое дорогу до Шатоя. К чести своей, власти Республики довольно быстро восстановили дорогу.

От села Шаро-Аргун до села Нижний-Дай ехать всего 7-9 км, но село растянуто на 3-4 км по левому берегу Шаро-Аргуна. Нижнее и Верхнее есть по сути две части одного села Дай. Верхняя часть находится повыше, на склонах гор. В обоих частях села ныне не более 130 дворов. Мы поднялись повыше Верхнего Дая, чтобы полюбоваться видами гор. В тени одинокой груши на лугу мы отдохнули часик. Тишина вокруг - абсолютная! Не слышно ни шума реки (высоко настолько), нет никакой работающей техники. От избытка кислорода я тут же заснул. Проснувшись через полчаса, почувствовал необыкновенную бодрость. Я слышал от нашего друга, московского журналиста Мусы Мурадова (он родом из села Дай), как в середине 70-х годов прошлого столетия великий советский писатель Сергей Михалков почти неделю жил в селе Дай. Он гостил в семье Ахмадова Шарпуди и Амы. Ама - сестра Мусы - жива по сей день, а зять Шарпуди лет 20 возглавлял местный колхоз, был передовиком - орденоносцем, умер в 1992 году. Михалков был тогда Депутатом ВС СССР от Чечено-Ингушетии, но отказался от городских удобств Грозненской гостиницы и захотел пожить здесь, в горном селе. И я понял, оценил Михалкова решение. Чистейший воздух, неописуемая красота природы, горское гостеприимство дайя. Отсюда, как на ладони, далеко видны вершины гор, ущелье реки Шаро-Аргун. И тишина, какую не отыщешь нигде более. На всю оставшуюся жизнь впечатлило! Не хочется отсюда уезжать, но надо.
Далее через мост мы свернули налево на дорогу, ведущую на село Нохч-Келой, до которого от этого моста всего 7 км пути вдоль реки Келой-Аьхк. Вода в ней не такая мутная, как в Аргуне, чувствуется, что родники его питают. А в месте, где Келой-Аьхк впадает в Шаро-Аргун, отчетливо видно, насколько её воды светлее аргунских (смотри фото).

Ущелье реки Келой-Аьхк оказалось попросторнее, склоны гор – пологие, не отвесные. На зелёных склонах всё больше растительности вперемешку с деревьями. Виды этих мест успокаивают и радуют глаз. Доехав до села «Нохч-Келой» и встретив первого местного жителя, остановились, познакомились с Ширвани Бахаевым, лет 45. Я спросил его, какого вы тайпа, рода чеченского. Он ответил: «Тхо тайпан нохч-келой ду» (Мы рода нохч-келой). Я переспросил: «Почему не говорите просто «келой»? Это вы, наверное, по названию села так говорите? Как правильно?» Ширвани ответил: «Да, правда, по названию села мы говорим так. А отцы наши переселились сюда из местности Саьтта, оттуда мы корнями». Я спросил, а все ли в селе жители родом из Саьтта? Ширвани: «Нет, не все, но большинство. Есть выходцы из тайпа Макажой», Хат1ин-гара (ветви)». Подошел к нам и второй селянин, тоже познакомились. Маазу Масхутову 51 год. Они вдвоём рассказали о преимуществах их села. Здесь климат хороший и земля настолько плодородна, что любая посаженная культура успевает дать урожай. В прошлые века в селе были 4 заводика, изготавливавшие кровельную черепицу, были кузницы, мельницы. Кроме того, их село имеет 4 горы, на которых селяне столетиями косили сено, пасли скот, держали улей. Действительно, село расположено в котловине, окруженной этими горами, имеющими пологие склоны. Вдали виден очень высокий водопад с чистой водой. Видны там же оголенные скальные породы белого цвета, каких на своём пути ещё не видели мы. Дома в селе расположены по обе стороны небольшой реки Келой-Аьхк, в которой ловится рыба карп и форель. В период двух войн их село также бомбили, дома разрушили. Мааз говорит, что в 1996 году он, после того, что его дом и хозяйственные постройки разбомбили, уехал жить на окраину Грозного, в поселок Андреевская долина. Тогда, в 1996 году, ещё было в селе 42 двора. Сейчас, после второй войны, осталось только 24 двора. Только в 2008 году сюда провели линию электроснабжения, а до этого на керосине перебивались. Селяне очень благодарны за электричество Рамзану Кадырову, Главе Чеченской Республики. Газ обещают провести в ближайшие годы, сейчас трубу проложили до села Шаро-Аргун. Да, радуют глаз здесь красивые виды! Но жить здесь очень тяжело! Далеко от своего райцентра Шатой (37 км) и до «Шароя» - 34 км.

Мы попрощались с Ширвани, отказавшись от приглашения в дом на чай и поблагодарив за гостеприимство. Мы поехали на машине дальше, попутно взялись подвезти Мааза на окраину села в сторону водопада. Там у Мааза стоит пасека. В машине я спросил Мааза, какого рода они. Меня удивило то, что Мааз на те же мои вопросы ответил такими же словами, как и Ширвани, хотя на эту тему я беседовал с ними порознь. «Хотя мы говорим, что мы тейпан «Нохч-Келой», далёкие отцы наши корнями из Саьтта, где ранее жили наши предки и откуда они переселились к своим родственникам из двух других ветвей (гаров): Элай-гар и 1умар-гар. Эти два гара переселились и основали село ещё в доисламскую эпоху. На старом языческом кладбище похоронили всего трёх мусульман, а потом начали новое (мусульманское) кладбище».
На обратном пути, когда вернулись в село и прощались с Маазом, к нам подошёл мужчина лет за 30 и попросил подвезти его до села «Нижний Дай». В пути разговорились. Артур Агамирзаев по профессии тракторист и едет, чтобы перегнать купленный там на днях свой колесный трактор «Т-41». Я начал те же расспросы. Артур ответил: «Тха дай кхуза Нохч-кела баьхкина Саьтта олучу меттигера», то есть также подтвердил, что их предки корнями из местности Саьтта.
Я вспоминаю чеченского классика - писателя и учёного М.Мамакаева. В условиях коммунистического режима и её беспощадной цензуры Магомед, чтобы ему разрешили опубликовать в 1973 году результаты своих научных этнографических исследований, назвал свою книгу «Чеченский тайп в период своего разложения». В этом труде учёный схематично утверждает, что «Тайп САЬТТОЙ делится на гары: Нохчкела, Кела, Саьтта, Хьалакела». Эти выводы великого сына чеченского народа подтверждают и три случайных попутчика, представителя одого из этих гаров – Нохчкела.
По живущей до сего времени легенде, наш общий предок со своей семьёй и роднёй переселился из прародины НАШХА в место «Тушпа1-Корт», недалеко от села Сатты, как и писал выше. С течением времени, когда становилось тесно в пределах крепости «Тушпа1-Корт», в разные времена отделялись от «большой семьи» и отцовского крова и основывали новые сёла: Саьтта, Юкъерч-Кела, Нохч-Кела, Хьал-Кела, Саьрбала, Лаьшкара, Нуй, Саной, Урд-Юххе, Чехкара. Позже поселялись они и в селах: Йоккха-Атаг1а, Г1ойта, Ведана, Доьйкар-Ойла (Толстов-Юрт).

Уверен, что ещё осталось немало чеченцев, которым интересна история, генеалогия не только народа в целом, но и своего тайпа (ваьра), гара, фамилии. Все мы испытываем недостаток исторической информации. Нет письменных источников о том, когда, каким маршрутом переселялись наши предки из нашей общей прародины НАШХА в Шатойскую котловину, другие ущелья и ареалы проживания чеченцев. Исследование одних лишь намогильных камней («чурташ»), там, где они и сохранились, могут дать только дополнительные сведения. Но и этого ничтожно мало.

В Чечне сделано много по возрождению Республики. Восстановлены научные и образовательные институты. В Чечне давно Древо науки «Археология» перестало приносить свои плоды. Необходимость создания научного археологического центра очевидна. Надеюсь, что это станет очевидно не только для общественности, но и для руководства Республики. Излишне говорить, что лабораторное оснащение такого центра должно быть на мировом уровне. Нужна серьёзная целевая программа развития археологии в Чечне, необходима подготовка научных кадров для этого центра. Не единицы отдельных учёных, а целой команды, способной поднять эту науку на современный уровень, позволяющий приносить новые научные плоды, которые восполнили бы пробелы в истории нашего народа, его древнего прошлого.

Писал эту статью, имея ввиду несколько целей. Важнейшими из них я вижу две:
- пробудить интерес широкой общественности к истории своих предков, своей генеалогии;
- и дать толчок к созданию серьёзного археологического научно-исследовательского центра в Чечне.

Я очень надеюсь, что наши учёные-археологи эту статью примут не как упрёк, а как некую попытку общественности дать толчок к развитию археологии. Эта статья и другие подобные (надеюсь, они есть уже или появятся ещё) помогут нашим учёным убедить власти выделить финансы на развитие археологической науки в республике. Я верю, что нужно только донести и объяснить Рамзану Кадырову важность археологии для создания объективной картины истории нашего народа в целом и её составных частей (родов, обществ) в частности. Если его в этом убедить, тогда он найдёт возможность решения проблемы с финансированием для создания археологической службы на современном организационно-технологическом уровне. Понятно, что эта работа должна вестись системно, многие годы.
Как это донести до Главы Республики и как его убедить в этом? Убедительные аргументы могут изложить специалисты-ученые: историки, археологи, другие, у которых есть понимание сути и важности этого дела. Следующее слово за учёными, если они не против...

checheninfo.ru