Тапа (Абдул-Меджид Арцуевич) Чермоев

Память об этом славном сыне чеченского народа, несмотря на десятилетия лжи и клеветы советской официальной пропаганды, остается жива в Чечне. Судьба Тапы Чермоева необычна и насыщена событиями. Храбрый офицер, удачливый бизнесмен, опытный политический деятель, мудрый лидер национального движения. Трудно перечислить все стороны многогранной деятельности Тапы. Пожалуй, наибольшую известность он приобрел как первый премьер-министр национального правительства, провозглашенной в мае 1918  г. Республики союза горцев Северного Кавказа. И  потому личность главы «горского правительства» привлекает пристальное внимание.

Абдул-Меджид (Тапа) Чермоев – выходец из влиятельной чеченской аристократической семьи со славными военными традициями, возводящей свое происхождение к белгатоевскому тейпу, его отец генерал-майор русской армии Арцу Чермоев (16.07. 1825–27.09. 1895), участвовал в Крымской войне 1853–1856 гг., и Русско-турецкой войне 1877–1878  гг. Под руководством генерала Чермо ева Чеченский полк в 1877–1878 гг. сражался против турецких войск на Кавказском театре военных действий, участвовал в Аладжинской операции, в боях у Зивина, в блокаде и взятии крепости Карс и других крупных операциях российской армии.

Вскоре после окончания Русско-турецкой войны Арцу Чермоев вышел в отставку и поселился с семьей в Грозном. Здесь 15 марта 1882 г. у него родился сын Абдул-Меджид, которого в семье стали ласково называть «Тапа». Это домашнее имя впоследствии и стало наиболее известным именем Абдул-Меджида Арцуевича Чермоева. Спустя некоторое время семья генерала переехала во Владикавказ, где Арцу Чермоев приобрел большой дом на Лорис-Меликовской улице. Скончался он 27  сентября 1895 г., когда Тапе было 13 лет от роду. Во Владикавказе Тапа вырос, воспитывался, окончил реальное училище, после чего юноша избрал военную карьеру, решив пойти по стопам отца-генерала и старшего брата Аслахана, который к тому времени был поручиком грозненской милиции. 

С помощью знакомых отца в российском генералитете, Тапа поступил в Николаевское кава лерийское училище, которое считалось одним из наиболее привилегированных учебных заведений царской России. 17-летний Тапа Чермоев стал юнкером училища, успешная учеба в котором сулила блестящую карьеру. Хотя формально привилегии училища сводились к тому, что его воспитанники при зачислении на военную службу выгадывали один чин, но гораздо более важным был высокий авторитет училища и его традиционные связи с военной верхушкой, которые открывали двери в самые перспективные военные учреждения  – лейб-гвардию, Академию Генерального штаба и царскую свиту.

Тапа быстро освоился со строгими правилами военного училища и вскоре стал одним из лучших юнкеров. Училищное начальство обратило внимание на способного юношу «из туземцев», и после окончания училища в 1901 г. Тапа получил назначение в собственный конвой Его Императорского Величества государя-императора Николая II.

Служба в царском конвое была почетна и не обременительна для молодого офицера. Начальник конвоя генерал-майор барон фон Мейндорф, которого современники считали «очень милым, хорошим человеком, но в высшей степени пустым и бессодержательным», был в основном занят сложными финансовыми аферами и не особенно докучал подчиненным. Гвардейская молодежь, принадлежавшая к самым аристократическим фамилиям империи, весело прожигала жизнь. Тапа с интересом окунулся в еще незнакомый ему мир российского высшего общества. Караул в царской резиденции, церемониальные парады и ежегодные инспекторские смотры императора чередовались с балами, светскими приемами и кутежами в шикарных ресторанах.

В 1906 г. 24-летний сотник императорского конвоя решил немного остепениться и женился на персидской княжне Хавар-Султан-Ханум Ибрагимбековой. Тапа покинул холостяцкую квартиру на Миллионной и поселился с супругой на Сергеевской. Однако молодожены недолго прожили в столице. В 1908 г., Тапа вышел в отставку в чине поручика гвардейской кавалерии. В следующем году семья Чермоевых переехала во Владикавказ.

К тому времени Терек переживал бурный подъем экономики, связанный с разработкой нефтяных месторождений близ Грозного и возникновением грозненской нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности. «Нефтяная лихорадка» манила тысячи людей. Немногие искатели счастья наживали сказочные состояния, гораздо больше разорялись в пух и прах. Тапа решил пополнить заметно оскудевшее состояние семьи за счет торговли нефтеносными участками. Он нанял инженеров, которые вскоре обнаружили месторождения «черного золота» на чермоевских землях в районе Ханкалы. Получив начальный капитал, Чермоев с головой окунается в нефтяной бизнес: добычу и продажу нефти, аренду нефтеносных земель, перепродажу «перспективных» участков и т. п. На первых порах вчерашнему гвардейскому офицеру пришлось туго в новой для него среде нефтяных «королей» и керосиновых «баронов», но быстро освоившись и приобретя навыки предпринимательства, Тапа широко развернул дело и вскоре сам вышел в промышленные воротилы. Особо крупную удачу новоиспеченному миллионеру принес второй нефтяной бум, начавшийся после открытия Новогрозненских промыслов в 1912 г.

Одновременно во Владикавказе Тапа сделал первые шаги, как политический деятель, защитник интересов горских народов Кавказа. Возмущение молодого предпринимателя вызвали махинации местных чиновников и приезжих дельцов, с помощью крючкотворства пытавшихся обобрать горцев и присвоить доходы от нефтеносных земель. Так, Ставропольское горное управление и представители Министерства земледелия начали тяжбу против общества селения Новые Алды с целью изъять у крестьян деньги, полученные за продажу алдынских нефтяных участков. Чиновники и стоявшие за их спиной крупные нефтепромышленники пытались доказать, что горцы не имеют прав на недра и разработку полезных ископаемых. Против аферистов решительно выступил Чермоев, который стал «главным ходатаем» в правительственных кругах по вопросу о правах кавказцев на недра принадлежащих им земель. Ссылаясь на неоднократные обещания наместников Кавказа, данных от имени Государя, о незыблемости прав собственности горцев, а также на Высочайше утвержденное императором мнение Государственного Совета (1888) и постановление Правительствующего Сената (1894) в пользу прав горцев Тапа добился отмены судебных исков против крестьян. Более того, чтобы пресечь новые попытки присвоения крестьянских доходов, Чермоеву удалось передать ходатайство чеченцев о праве на недра и землю, минуя нижние бюрократические инстанции, на рассмотрение Правительствующего Сената Российской империи.

Август 1914 г. принес новый крутой поворот в жизни Тапы Чермоева. Вступление России и ее союзниц Франции и Англии в войну против Тройственного союза Германии, Австро-Венгрии и Турции вызвал горячий патриотический подъем всего российского общества, вплоть до самых окраин страны. Лучшие сыны Кавказа, как и многие граждане России, выразили желание стать добровольцами и защитить общую Родину. В августе 1914 г. была сформирована Кавказская туземная конная дивизия, в популярной литературе больше известная как «Дикая дивизия». Командиром «Дикой дивизии» стал младший брат царя великий князь Михаил Александрович, а офицерский корпус был набран из гвардейских частей и кавказской аристократии. Входивший в состав «Дикой дивизии» Чеченский полк возглавляли полковник князь Святополк-Мирский, представитель династии персидских шахов генерал принц Фатали-Мирза Каджар и полковник граф Келлер. В чине штабс-ротмистра (капитана) в штат Чеченского полка был зачислен Тапа Чермоев. Вскоре он стал адъютантом полка.

Чеченский конный полк в составе 11-й и 9-й Армий Юго-Западного фронта сражался в Галиции, вел ожесточенные бои в Карпатах, отражал нашествие германо-австрийских войск к Перемышлю, принимал участие в знаменитом «брусиловском прорыве», в ноябре 1916 г. был переброшен на Румынский фронт. Вместе с полком Тапа прошел славный путь боевого офицера, доказав свою храбрость и мужество. Николай Брешко-Брешковский в своем романе «Дикая дивизия», написанном на личных впечатлениях, рассказал об одном из молодецких выходок Тапы: 

«Недавно Чермоев выкинул номер. Средь бела дня, увлекшись разведкой, не заметил, как очутился буквально в пятидесяти шагах от окопов противника. Эта дерзость так ошеломила австрийцев, что они даже не стреляли, а уже чего выгоднее мишень: всадник в полусотне шагов. Чермоев не был бы горцем, если бы, заметив свою оплошность, бросился наутек. И он сделал так же лихо, как делали его предки чеченцы в борьбе с русскими. Он задержал коня и, молодецки заломив папаху, посмотрел на ошеломленных австрийцев, а потом с гиком, стегнув коня плетью, взвил его на дыбы и повернув, как на оси, с места понесся карьером назад, к своим. И это было так ошеломляюще – ни одного выстрела вдогонку. Нет, клянусь Богом, это была картина...».

В одном из боев Чермоев был серьезно ранен и его отправили на излечение в госпиталь. Поэтому Февральскую революцию и весть об отречении царя 2 марта 1917 г. Тапа встретил во Владикавказе. Там в начале марта представители интеллигенции горских народов основали Временный центральный комитет объединенных горцев, в который вошел и Тапа Чермоев. Он финансировал деятельность этого органа, участвовал в созыве Первого чеченского национального съезда 14 марта, а в апреле от имени Временного ЦК был направлен в Грузию, где, по его словам, «встретил у них самый братский прием». Установив контакты с национально-демократическими организациями Грузии, Чермоев вернулся во Владикавказ, где включился в работу по созыву общегорского съезда.

Первый съезд горских народов Кавказа собрался 1 мая 1917 г. по инициативе Временного Центрального Комитета объединенных горцев во Владикавказе. Сотни делегатов от чеченцев, ингушей, осетин, кабардинцев, балкарцев, черкесов, карачаевцев, народов Дагестана, кумыков, ногайцев и многих других собрались в большом зале Ольгинской гимназии. Председателем съезда был избран глава Временного Центрального Комитета, балкарский юрист и просветитель Басият Шаханов. Чермоев вошел в президиум съезда. 

Главным вопросом общегорского форума было объединение северокавказских народов для того, чтобы помогать друг другу организовать жизнь на новых, демократических началах и общими усилиями добиваться предоставления наиболее широкой формы самоуправления горцам в составе будущей Российской Демократической Федеративной республики. Тапа горячо высказался за объединение. Выступая перед делегатами, он сказал: «Когда спящего будят спокойно и неторопливо, он спокойно и просыпается, но если его разбудить резким внезапным толчком, то от неожиданности, спавший и, проснувшись, не знает, что с ним – он теряется. Так и мы, горцы, неожиданно разбуженные внезапным толчком от спячки, кинулись прежде всего к самым нам близким – к нашим братьям, к малым народностям Кавказа...».

Первый горский съезд провозгласил создание «Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана» и избрал Центральный комитет союза, в состав которого вошли представители всех северокавказских народов «от моря до моря». Председателем Центрального Комитета стал Тапа Чермоев, имевший большой авторитет и влияние на Кавказе.

«Союз объединенных горцев» создавался, как некий прообраз будущей автономии горских народов, как зародыш самоуправляющегося «штата» в составе Российской Федерации. Центральный Комитет союза стал главным политическим штабом, который координировал и направлял деятельность местных национальных органов власти, а также возглавлял национально-освободительную борьбу горцев за создание собственной автономии в форме, гарантирующей наиболее широкое внутреннее самоуправление. Поэтому, став главой Центрального Комитета «Союза объединенных горцев», Чермоев принял на себя одновременно функции государственного руководителя и политического лидера. Ближайшими соратниками и друзьями Тапы стали председатель Терского облисполкома Пшемахо Коцев, председатель Дагестанского облисполкома Зубаир Темирханов, заместители председателя Центрального Комитета союза князь Рашидхан Капланов и Башир Далгат, управляющий делами Центрального Комитета Васан-Гирей Джабагиев, глава дагестанской секции Центрального Комитета князь Нухбек Тарковский и многие другие. 

На 35-летнего руководителя обрушилась лави на самых разных проблем. ЦК «Союза объединенных горцев» должен был содействовать созданию демократических структур власти и органов самоуправления в национальных районах Северного Кавказа, координировать деятельность местных организаций, представлять интересы горцев в общегражданских органах власти, выступать посредником в разрешении межнациональных конфликтов и еще многое другое. Одной из основных забот Чермоева было установление взаимопонимания и согласия между горцами, казаками и русскоязычным населением городов. Глава горского союза и его соратники сознавали, что демократические реформы, национальное возрождение, любые благотворные реформы возможны только в условиях межнационального мира и единства всех народов. Потому лидеры национально-демократического движения решительно опровергали любые слухи о сепаратистских или антирусских настроениях горцев и выступали за установление более тесных, дружеских контактов между представителями всех этнических групп. «Моя единственная просьба: узнайте народ, ближе станьте к нему, – призвал Тапа во время выступления во Владикавказском Совдепе 7 июля 1917 г. – У нас, чеченцев и ингушей, никогда не было князей, не было и крепостных. Все мы свободны, все равны. В наших взаимных приветствиях всегда упоминается пожелание «быть свободным»... Идите и узнайте народ!». 

Летом 1917 г. серьезной проблемой стал огромный поток солдат-дезертиров, хлынувший на Северный Кавказ с фронта. Пьяные, расхристанные, деморализованные солдаты обстреливали аулы и станицы, грабили, затевали драки с горцами. От имени ЦК «Союза объединенных горцев» Чермоев неоднократно обращался к командованию Кавказского фронта с просьбой призвать солдат к порядку, а после того, как озверевшие дезертиры 6 июля устроили резню ингушей во Владикавказе, ЦК союза потребовал наказания виновных и предупредил «что, если эти погромы мирных горцев не прекратятся, то он слагает с себя всякую ответственность за могущие произойти от этого последствия, т.  к. он не будет в состоянии дальше сдерживать чувство справедливого негодования горцев против погромщиков».

Возмущаясь бесчинствами солдат, которые считались «главной опорой революции», и с тревогой наблюдая за усилением анархии и большевистской бесовщины в Центральной России, Тапа пришел к мысли о необходимости срочных решительных мер для пресечения революционной вакханалии и установления твердой авторитетной власти в крае. Это программа была созвучна стремлениям лидеров Терского казачества, которые желали покончить с участившимися грабежами и оградить казачьи районы от «большевистской заразы». На основе общей программы борьбы с преступностью и революционной анархией сложился блок ЦК «Союза объединенных горцев» и правления Терского казачьего войска. В сентябре 1917 г. Тапа Чермоев и атаман Терского казачества Михаил Караулов возглавили объединенный орган власти – «Терский областной конвент», к которому позже примкнул начальник «Дикой дивизии» генерал Петр Половцев. С помощью национальных полков дивизии и казачьих сотен «конвент» начал активную борьбу против разбоев и погромов.

Последовательно проводя политику автономизации Северного Кавказа и курс на сближение с казачьими лидерами, Чермоев и его единомышленники из горского ЦК вошли в «Юго-Восточный союз», созданный атаманами Дона, Кубани, Терека и Астрахани для защиты юга России от большевизма.

Однако в октябре 1917 г. в планы горских и казачьих политиков вмешалась новая сила – мощное аграрное движение горского крестьянства. Руководство «Союза объединенных горцев» не могло быстро разрешить земельную проблему, чрезвычайно остро стоявшую в национальных районах, т.к. для проведения аграрной реформы было необходимо возвратить горцам земли, захваченные у них Терским казачьим войском, а представители казачества категорически отказывались даже рассматривать вопрос о перераспределении земель. Представляя реальное соотношение сил, руководители горского союза не рискнули ввергнуть свой край в острый межнациональный конфликт и предпочли отложить решение аграрного вопроса до лучших времен, тем более, сто ситуация требовала объединения всех сил для защиты края от анархии и наступающего большевизма.

Но безземельные горцы не могли ждать. Начавшиеся летом 1917 г. крестьянские волнения к октябрю охватили все районы Кавказа, выливаясь зачастую в столкновения горцев с казаками. В этих условиях необходимый для борьбы против большевизма блок лидеров «Союза объединенных горцев» с казачьим руководством был воспринят горскими массами, как предательство национальных интересов. «Союз объединенных горцев» и национальные комитеты быстро теряли авторитет и поддержку широких горских слоев. В ноябре крестьянство Северного Кавказа практически вышло из-под контроля национальных органов власти. 

Тапа тяжело переживал утрату доверия к Союзу со стороны простых горцев. Острый социально-политический кризис он воспринял, как крах своей политики, как личное поражение, и в ноябре стал постепенно отходить от активной политической деятельности, а 2 декабря 1917 г. в связи с преобразованием ЦК «Союза объединенных горцев» в «горское правительство» ушел с поста председателя ЦК. Главой «горского правительства» стал один из ближайших соратников Чермоева князь Рашидхан Капланов. Тапа не вошел даже с состав коалиционного «Терско-дагестанского правительства», объединявшего горских и казачьих лидеров.

В январе 1918 г. Тапа Чермоев выехал из охваченного анархией и грабежами Владикавказа в Дагестан, а оттуда подался в Тифлис (Тбилиси). Горечь поражения мало-помалу проходила, вновь просыпался интерес к активной политической деятельности. Развитие событий в России, где разгул большевистского произвола привел к началу гражданской войны, заставило Чермоева искать спасение Кавказа в отделении от охваченной революционной анархией России, чтобы таким образом остановить распространение большевизма и начать создание национальной государственности северокавказских народов. По сути дела этот план «суверенизации» Кавказа являлся развитием в новых условиях тех попыток «автономизации», которые осенью 1917 г. предпринимались руководством «Союза объединенных горцев» и казачьих войск Юга России.

Весной 1918 г. в Тифлисе собрались соратники Чермоева по руководству горским союзом. Ознакомившись с планом Тапы, они поддержали идею объявления суверенной Северо-Кавказской республики и активно включились в подготовительную работу. 

4 мая 1918 г. от имени правительства «Союза объединенных горцев» Тапа Чермоев и Гайдар Баммат объявили об отделении Северного Кавказа от Советской России и провозгласили образование независимой Республики союза горцев Кавказа. Надеясь получить поддержку со стороны держав Тройственного союза, лидеры горского союза обратились к правительствам Германии, Турции, Австро-Венгрии и Болгарии с просьбой о гарантиях суверенитета провозглашенного государства. 8 мая делегация «горской республики» заключила договор о дружбе с представителями правительства Турецкой империи, сочувствие и поддержку независимости Северного Кавказа выразил глава германской делегации в Батуме генерал фон Лоссов. 11 мая в Тифлисе было образовано правительство Горской республики во главе с Тапой Чермоевым. В состав правительства вошли П. Коцев, князь Н.  Тарковский, Г. Баммат, И. Гайдаров, А.  Даидбеков, Н.  Шахсуваров и другие.

Провозглашение Республики союза горцев Кавказа и образование «горского правительства» было чисто эмоциональным, не имевшим легитимной базы в форме парламента, национального совета или другого представительного органа. Тапа и его единомышленники надеялись, что идея суверенной демократической республики быстро найдет отклик у горских масс, и это позволит сравнительно безболезненно реализовать план «суверенизации» Северного Кавказа».

Однако в это время на Тереке уже возникла Терская Народная республика, которая, обеспечивая широкое внутреннее самоуправление отдельных этнических групп, смогла успешно решать сложные социальные проблемы, в частности столь остро стоявший для горцев земельный вопрос. В то же время в Дагестане шла борьба между большевиками и исламскими клерикалами, одинаково чуждыми идеям демократии и суверенитета. Таким образом, провозглашение Горской республики поначалу просто повисло в воздухе.

В сентябре–октябре 1918 г. вооруженным формированиям «горского правительства» с помощью турецкой дивизии генерала Юсуфа-Изет-паши удалось занять основную территорию Дагестана. 8 ноября «горское правительство» обосновалось в Порт-Петровске, который был объявлен столицей и получил название Шамиль-кала (ныне Макачкала).

Но после поражения стран Тройственного союза в Первой мировой войне существование «горского правительства» оказалось под угрозой. В ноябре 1918 г. по требованию представителей Антанты начался вывод турецких войск с Кавказа. Обстановку на юге России теперь контролировали англичане.

Для того, чтобы облегчить признание независимости Северного Кавказа странами Антанты, считавшийся «протурецким» кабинет Тапы Чермоева подал в отставку. Новое правительство возглавил старый друг и соратник Тапы Пшемахо Коцев, прежде являвшийся министром внутренних дел. В  состав кабинета Коцева вошли в основном те же лица, которые составляли правительство Чермоева.

В январе 1919 г. правительство и парламент Горской республики сформировали делегацию для участия в работе Международной мирной конференции, открывшейся 16 января в Париже. В первую очередь, делегация должна была добиться признания Республики горцев Кавказа со стороны великих держав. В связи с тем, что этой миссии придавалось огромное значение, главой делегации был назначен Тапа Чермоев. 

Члены делегации вместе с представителями Азербайджана, Грузии, Армении и Кубанской рады выехали в Константинополь, где были задержаны оккупационными властями Антанты. В столице поверженной Османской империи Тапа и его товарищи стали свидетелями триумфального парада победителей – английских, французских, американских и итальянских войск.

Лишь к концу марта 1919 г. представители кавказских республик смогли прибыть в Париж. Первые же попытки установить официальные кон-

такты с руководителями Парижской конференции разочаровали делегатов. Ближе познакомившись с позицией великих держав, горцы убедились, что правительства этих стран озабочены не установлением справедливого миропорядка и защитой прав малых народов, а разделом мира на сферы влияния. Кроме того, политические деятели Англии и Франции, которые поддерживали белогвардейские армии Колчака и Деникина с их лозунгом «единой и неделимой России», выступали против признания государств, возникших на территории бывшей Российской империи. В кулуарах конференции Тапа Чермоев и министр иностранных дел Гайдар Баммат установили контакты с членами американской делегации и добились встречи с президентом США Вудро Вильсоном. И хотя Вильсон обещал поддержать идею независимости Кавказа, это почти не повлияло на положение Горской республики. 

В Париже Тапа и другие члены горской миссии встретили известие об оккупации Северного Кавказа большевистскими войсками. Вскоре пали и независимые республики Закавказья, бывшие последней опорой демократии и свободы, в этом регионе. Вместе с миллионами беженцев из Советской России Тапа Чермоев стал эмигрантом. Во Франции и Швейцарии Тапа по-прежнему активно участвовал в деятельности горских национально-демократических организаций, оказавшихся за границей. Он внимательно следил за обстановкой на Родине, и, лишенный возможности реально влиять на эти события, глубоко сопереживал трудностям и бедам соотечественников.

Свой жизненный путь Тапа Чермоев окончил 28 августа 1937 г., в возрасте 55, лет в швейцарском городе Лозанна. Тело его было перевезено во Францию, где 25 сентября 1937 г. захоронено на мусульманском кладбище пригорода Парижа  – Бобиньи.

Светлая память об этом великом человеке будет вечно жить в горах Кавказа. Духовные наследники лидера «Союза объединенных горцев» вновь возрождают его идеи свободы и независимости кавказских народов. Достойный пример для современных политиков являет жизнь Тапы Чермоева, его решительный, мудрый, далекий от авантюризма курс на построение суверенного демократического государства на Северном Кавказе.

Тимур МУЗАЕВ, историк,публицист

checheninfo.ru