ЧЕЧНЯ. 1864 г. января 9. - Письмо вице-консула в Трапезунде Мошнина генералу Карцову о ходе переселения черкесов, об эпидемии среди них, о попытках Англии, Франции, Италии остановить переселение и о вывезенных черкесами поляках и русских .
Я имел честь с предпоследней почтой получить письмо Вашего превосходительства от 10 декабря № 13, и спешу Вас благодарить за то внимание, которым Вы удостоили мои сообщения. Зима, каковой здесь старожилы не припомнят с 1810 г., замедлила сообщения с Кавказом и совершенно остановила сношения с внутренними губерниями.
Несмотря на это, выселение черкесов подвигается, хотя медленно, на днях прибыли еще 4 барки с абадзехами и шапсугами и привезли около 750 человек. По известиям, дошедшим до меня с прибрежья турецкого, из разных мелких портов отправилось около 100 баркасов за переселенцами, кроме 50-60 тра-пезундских, так что мы должны с возвращением хорошей погоды ожидать прибытия сюда многих тысяч горцев. Этим так недовольны мои английский, французский и итальянский коллеги, что стараются всячески остановить переселение. Сколько развившиеся между горцами от тесного и дурного помещения тифую и оспа стали к тому прекрасный случай; здешние местные власти или были устрашены развитием болезней, или просто по интригам наших врагов установили 15-дневный карантин сперва для переселенцев.
Мера эта сама по себе очень хорошая, если бы установлена была с хорошей целью, а не по интригам, и если бы можно было добиться чего-нибудь доброго. К причинам против наших успехов на Кавказе присоединился страх за Персидский транзит, который начал направляться на Тифлис вместо Эрзерума. Отсюда новые интриги, поведения к учреждению 15-дневного карантина для кавказских переселенцев. Я протестовал против этих стеснений; не знаю чем кончат в Константинополе, прошу Ваше превосходительство успокоить меня на счет г. Кишмишева, я не имею известия ни о нем, ни о моем Кавасе и не знаю где они зазимовали. Здесь есть 17 или 18 наших солдат, должно быть беглых из поляков, завезенных сюда черкесами. Некоторые из них являлись ко мне, кто за милостыней, кто изъявлял желание воротиться на родину. Парохода в это время не случилось, а между тем г. Подайский, польский авантюрист, и капуцины отговаривали их возвратиться. Я сего дня посылал было их собрать, ни никого не нашел, кто болен, другой просто не хочет идти назад. На предыдущих пароходах я успел отправить троих русских освобожденных из плена к господину генерал-майору Шатилову в Сухум-Кале.
С истинным почтением и совершенною преданностью имею честь быть.
