Секрет успеха президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана на Ближнем Востоке заключался в экспорте мыльных опер, изображающих идеальное мусульманское общество. Стремительный рост индустрии развлечений, привлекающий миллионы арабских зрителей к драматическим сюжетам, совпал с ростом турецкой «мягкой силы», основанной на модели экономической мощи и многопартийной политики, которая гармонирует с исламом, пишет The Hill.
«Сейчас эта тенденция заменяется турецкими военными силами посредством не менее трех вторжений в Сирию с 2016 года, а также военной дилеммой в Ливии, которой не видно конца.
Турция не новичок в этом регионе будучи наследницей Османской империи, которая на пике своего развития правила мусульманским миром и частью Европы. Однако в последнее время ее участие неоднозначно. Иногда она реагирует на угрозы, а иногда руководствуется экономическими интересами. Турция начинает использовать силу больше, чем дипломатию, для демонстрации своего превосходства.
В прошлом году Турция оккупировала северо-восток Сирии, увеличила свое военное присутствие в Ираке и серьезно вмешалась в гражданскую войну в Ливии. Она создала базы в Катаре и Сомали и договорилась о временном контроле над островом Суакин в Судане, заключила оборонную сделку с Кувейтом, закрепив свою позицию в Персидском заливе и Красном море.
Сегодня Турция играет в Сирии. Анкарой движет желание помешать курдским национальным стремлениям к автономии и озабоченностью по поводу угрозы национальной безопасности, которую представляет связанный с Курдской рабочей партией сирийско-курдский Демократический союз. Она надеется создать буферную зону для расселения примерно 3,6 миллиона сирийских беженцев, которые также становятся обузой.
В условиях отсутствия политического урегулирования происходит постепенная тюркизация севера Сирии. Послав туда более 10 000 военнослужащих, план развития зоны безопасности подразумевает реконструкцию этих районов, находящихся под контролем Турции, создание местных органов власти и инфраструктуры, контролируемых турецкими властями.
Местные органы власти в Идлибе и Алеппо уже приняли турецкую лиру в качестве законного платежного средства в регионе для стабилизации цен. Но ситуация в Сирии остается нестабильной, и надвигается военная эскалация.
Политика Турции в отношении Ливии, основанная на поддержке правительства национального согласия, тесно связана с созданием исключительной экономической зоны от южного побережья Средиземного моря до северо-восточного побережья Ливии. Анкара подписала и использовала спорное соглашение с Триполи. Это усилило напряженность в отношениях с Израилем, Грецией, Кипром и другими европейскими странами.
Но вмешательство Турции в Ливию - это авантюра не только из-за непредсказуемой ситуации на месте. Поддерживаемое им правительство даже не контролирует земли, прилегающие к территории, разграниченной морской сделкой. Если Правительство национального согласия проиграет войну, Анкара потеряет доступ к желанным месторождениям газа. Ее амбиции могут оказаться особенно дорогостоящими с учетом неминуемой отставки премьер-министра Файеза Серраджа, несмотря на новый раунд переговоров в следующем месяце в Женеве.
Между тем, растет напряженность как с США, так и с Россией из-за участия Турции в северной Сирии. Ливия может превратиться в незавершенный проект, который в конечном итоге приведет к обратным результатам.
В регионе усиливается перетягивание каната, и Турция больше не является сторонним наблюдателем. Несмотря на неудачи и потенциальное негативное распространение конфликтов в Сирии, Ливии и Ираке, Турция превратилась в тяжеловеса с Эрдоганом, стремящимся возглавить порядок, в котором Соединенные Штаты явно отсутствуют.
Однако ближневосточная публика, попавшая под влияние турецких мыльных опер, может быть не столь восприимчива к экспансионистским попыткам Турции; ей напомнят о худших временах при османском владычестве. При отсутствии контроля последствия авантюризма Турции поставят под угрозу не только ее ближайшие границы, но и весь Ближний Восток и Восточное Средиземноморье».
Секрет успеха президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана на Ближнем Востоке заключался в экспорте мыльных опер, изображающих идеальное мусульманское общество. Стремительный рост индустрии развлечений, привлекающий миллионы арабских зрителей к драматическим сюжетам, совпал с ростом турецкой «мягкой силы», основанной на модели экономической мощи и многопартийной политики, которая гармонирует с исламом, пишет The Hill.
