В адыгской историографии тема Боспорского царства долгое время оставалась на периферии внимания — почти как белое пятно на карте прошлого. Несмотря на огромное значение этого государства, контролировавшего ключевые торговые пути между Европой и Азией, адыгские исследователи редко обращались к его истории. Лишь одно серьёзное исследование по этой теме было посвящено этнической природе правящей династии Спартокидов — и написал его не учёный из Нальчика, Черкесска или Майкопа, а московский историк М.И. Артамонов, один из ведущих специалистов по древней истории Евразии середины XX века. Его работа, вышедшая в 1949 году, стала прорывом: Артамонов впервые всерьёз поставил вопрос — кто такие Спартокиды? И пришёл к смелому, но аргументированному выводу: они были выходцами из адыгской (точнее — синдо-меотской) среды, коренными жителями Западного Кавказа, а не чуждыми пришельцами или скифскими князьями, как долгое время считалось.
Это открытие меняет всё. Если Спартокиды — адыги, то Боспорское царство, существовавшее с IV века до н.э., оказывается не просто греческой колонией под скифским давлением, а сложным политическим образованием, в котором коренное население Кавказа играло доминирующую роль. Для адыгской исторической мысли это означает расширение границ прошлого: теперь территория восточного Крыма и прибрежных районов Тамани входит в сферу адыгского культурно-политического влияния. Это не просто соседство — это прямое вовлечение в историю крупного государства, которое веками контролировало перешеек между морем и степью, обеспечивало безопасность торговли и удерживало в повиновении и греков, и кочевников.
Особенно показательно, что работа Артамонова, как и одновременно вышедшая статья Давида Айалона «Черкесы в мамлюкском королевстве», долгое время игнорировалась адыгскими историками. Только в 1991 году академик В.М. Шамиладзе в предисловии к выпуску «Культуры и быта адыгов» сдержанно признал: «В Боспорском рабовладельческом государстве значительное время господствовала адыгская династия Спартокидов. Об этом имеются лишь незначительные упоминания в нашей литературе». Это признание — не просто факт, а свидетельство того, как долго адыгская наука находилась в плену устаревших схем, в которых скифы автоматически считались главными игроками, а местные народы — пассивными фоновыми фигурами.
Но археология и военная история всё меняют. Синдо-меоты, предки адыгов, были не просто земледельцами — они были одними из сильнейших всадников своего времени. Их конница, их тактика, их вооружение по уровню превосходили многих соседей. Крупнейший российский оружиевед М.В. Горелик отмечает явное влияние западнокавказской традиции на формирование военной культуры кочевников — от скифов до монголов. А технология седла, уздечки, шлема и меча, найденная в могильниках Боспора, напрямую связывается с горскими мастерскими Западного Кавказа. Именно это объясняет, как Спартокиды, будучи не греками и не скифами, сумели удержать власть более чем на три века. Их сила — в поддержке местных земледельцев, ремесленников и воинов, которые видели в них защитников от степных набегов и стабильности от греческих факторий.
Греческие города вроде Пантикапея или Феодосии процветали не сами по себе — они существовали под покровительством Спартокидов. Колонисты, занятые торговлей, были готовы платить дань кому угодно, лишь бы была безопасность. А её обеспечивали не скифы, а именно синдо-меотская военная элита. Независимость династии от скифских ханов, её устойчивость и долговечность — всё это возможно только при наличии мощной опоры в лице горцев Западного Кавказа.
checheninfo.ru
