Депортация ногайцев с Кубани в 1783 году, часто представляемая как «мирное переселение», на самом деле стала одной из первых масштабных насильственных акций против целого народа на территории Северного Кавказа и может считаться своеобразной «генеральной репетицией» тех трагедий, которые позже пережили многие народы региона — адыги, черкесы, чеченцы, ингуши и другие.
Александр Солженицын в своём знаменитом труде «Архипелаг ГУЛАГ» утверждал, что массовые принудительные переселения народов не были характерны для XVII–XIX веков: «Историки могут нас поправить, но наша человеческая память не удержала ни от XIX, ни от XVIII, ни от XVII века массовой насильственной пересылки народов...» Однако история, к сожалению, доказывает обратное. Такие акции были — и в XIX веке (выселение адыгов в Османскую империю), и уже в XVIII веке — с изгнанием ногайцев с их исконных земель.
В 1783 году, по приказу Екатерины II и под руководством будущего генералиссимуса Александра Васильевича Суворова, началась реализация плана по насильственному переселению ногайских племён с правобережья Кубани в бесплодные степи Урала. В официальных источниках этот процесс называли «мирным выселением», но реальность была иной.
Корни конфликта уходят в 1781 год, когда среди ногайцев вспыхнуло стихийное восстание против ставленника российской власти — хана Шагин-Гирея. Причиной стало его отказ помочь соплеменникам из Тамани, стремившимся объединиться с основной частью племени. Восстание охватило касаевцев, каспулатовцев, едичкулов, едисанов — фактически всех ногайцев, кроме джамбуйлуков. Весной 1782 года оно вспыхнуло с новой силой, получив поддержку от братьев крымского хана — Батыр-Гирея и Арслан-Гирея, которые, будучи в союзе с Османской империей, пытались захватить власть.
Шагин-Гирей жаловался русскому резиденту П.П. Веселицкому, что Турция «вопреки трактату возмущает татарские орды», подстрекая к бунту не только абазинцев и черкесов, но и «наших подданных со всего острова Тамани». Российская империя восприняла это как угрозу своим интересам на Северо-Западном Кавказе, особенно на фоне напряжённых отношений с Османской империей. Решение было принято радикальное: ликвидировать ногайский фактор на Кубани, переселив племена в Уральские степи, где они не могли представлять стратегической угрозы.
Суворов, которому была поручена операция, действовал под лозунгом «мирного переселения». Однако за этой формулировкой скрывались принуждение, обман, разрушение аулов, уничтожение скота и насильственное перемещение тысяч людей. Ногайцы были вырваны из привычной среды — плодородных кубанских степей, где веками кочевали их предки, — и брошены в засушливые, неплодородные земли Урала, где выжить было крайне сложно. Это событие стало первым системным актом этнической чистки на Кавказе в интересах геополитической экспансии империи. Оно предвосхитило более масштабные трагедии XIX и XX веков, когда целые народы были выселены с родных земель под предлогом «государственной необходимости».
Историю нельзя подправить. И факт остаётся: руку к позорному изгнанию ногайцев приложил один из самых прославленных военачальников России. Это не отменяет его военных заслуг, но требует честного взгляда на прошлое — без прикрас, без героизации насилия.
