В стране вайнахов

Так назвал свою книгу археолог В. И. Марковин, в которой он рассказывает о своих путешествиях по горам Чечено-Ингушетии. Чеченцы и ингуши - родственные народности, две ветви одного племени, их языки и культура весьма сходны, и все они называют себя “ваннах”, что значит “наш народ”.

Грузины называли соседних им горных вайнахов кистинами. Русские в XVIII веке впервые столкнулись с аборигенами в лице жителей селений Чечен и Ангушт, отсюда нынешние наименования этих народностей. По переписи 1970 года чеченцев было 61 тысяча, ингушей - 158 тысяч. Чечено-Ингушетия расположена к северу от Главного Кавказского хребта. На востоке она граничит с Дагестаном, на западе с Северной Осетией, на юге с Грузией, на севере с Россией.

От Грузии Чечено-Ингушетию отделяет параллельный Главному хребту Пирикительский хребет, вершины которого покрыты вечными снегами. Примыкающая к нему южная часть республики представляет собой скопище глухих, труднопроходимых гор, изрезанных глубокими ущельями, местами каменистых, местами покрытых скудным травяным покровом. Эта мрачная горная местность когда-то и была коренной территорией вайнахов, откуда они в средние века и позднее распространялись к северу, в более благоприятные для жизни места. Теперь уже в высокогорьях никто не живет; лишь там, где имеются луга, встречаются пастухи со стадами, пригнанными на летние пастбища. Перед снеговым, скалистым и пастбищным хребтами идет полоса более низких и лесистых гор. Здесь уже встречаются поселения, и чем ближе к равнине, тем их больше.

По равнине с запада на восток протекают река Сунжа, приток Терека и, параллельно ей, сам Терек. Вдоль этих рек здесь проходит железнодорожная линия, связывающая города Северного Кавказа с Ростовом и Новороссийском на западе, Астраханью и Баку на востоке. На Сунже расположена столица республики - Грозный - большой современный город, крупный промышленный и культурный центр на Северном Кавказе (на момент 1972 г.!). Подъезжая к Грозному, вы видите нефтяные баки и промышленные установки, огромные агрегаты, мощные трубопроводы, пламя сжигаемого газа, лес труб, извергающих в атмосферу клубы дыма.

Севернее Терека простирается безлюдная засушливая степь, в пространстве же между Сунжей и горами климат достаточно влажный и земля плодородна. На равнине летом бывает жарко, но ночи порою прохладные. Зима на равнине довольно холодная, в горах - снежная и морозная.

Если смотреть с равнины на юг, то с той стороны местность как бы окаймлена грядой гор. Покрытые лесом, они всегда темны, отчего и их название - Черные горы. Но это по существу еще только предгорья. Настоящие горы - дальше, за ними. По эту же сторону, от лесистых предгорий до Сунжи стелется обширная плодородная долина, тоже лесистая и омываемая множеством топких ручьев и речек, то пересыхающих, то выходящих из берегов, стекающих с гор и впадающих в Сунжу. Главные из этих рек - Аргун и Асса. В бассейне Аргуна живут чеченцы, по Ассе же, в соседстве с Северной Осетией и частично на ее территории - ингуши. О прошлом вайнахов мало что известно. Темна история народа, у которого не было письменности. О Дагестане хоть что-то сообщали средневековые арабские, армянские и другие авторы, а в XVIII - XIX веках там появились и свои летописцы, писавшие на арабском языке. Отдаленная же от центров цивилизации горная страна вайнахов почти не имела сношений с соседями, которые бы описывали ее, а грамотные люди здесь появились только в прошлом веке, да и те были приезжими из Дагестана муллами. Древняя история в какой-то мере воссоздается методами археологии, но в труднодоступных и необитаемых ныне горах Чечено-Ингушетии археологические раскопки в широких масштабах затруднены.

В ближних горных районах Чечено-Ингушетии исследовано несколько могильников эпохи бронзы. Их материал показывает, что три тысячи лет тому назад район Внутреннего (западного и центрального) Дагестана и восточной Чечни населяли этнически родственные племена однородной культуры (она называется в археологии каякентско-харачоевской). В то время в Северной Осетии процветала знаменитая кобанская культура, периферия которой включала северо-западную территорию нынешней Чечено-Ингушетии. Затем в степях Северного Кавказа господствовали поочередно скифы, сарматы, аланы, хазары, но что тогда происходило в горах, сказать трудно. В эпоху раннего средневековья обширная территория предгорно-плоскостной зоны Северного Кавказа принадлежала аланам. Теснимые нахлынувшими из Азии тюрками, они отступали в горы. Аланские могильники обнаружены на подступах к горам Чечено-Ингушетии. Впервые на историческую арену вайнахи выходят в XII веке, когда они попадают в сферу влияния усилившейся Грузии. В горную Ингушетию прибывают грузинские миссионеры, здесь строятся христианские храмы, в грузинских анналах появляются упоминания о дзурдзуках и глигвах (чеченцах и ингушах).

В XIII веке аланы претерпели жестокий разгром со стороны татаро-монголов, и остатки их, укрывшиеся в горах, смешались с аборигенами. Затем, в конце XIV века, Золотая Орда, господствовавшая на Северном Кавказе, была разгромлена Тимуром. После этого из глухих высокогорий коренного района вайнахов стало переселяться избыточное население. На новых местах вайнахи обосновывались в лесных прогалинах среди дремучих чащоб, затем постепенно распространялись дальше, на плодородные земли лесостепи. Здесь они пришли в столкновение с калмыками (потомки монголов), жившими на Тереке, с дагестанцами-кумыками, населявшими соседние с лесной Чечней равнину и предгорья, с кабардинцами, занявшими в XV веке почти всю северокавказскую степь и приобретшими тогда большую силу. Колонизация вайнахами, первоначально обитавшими в высокогорном районе верховий Аргуна и Ассы, соседних земель, направленная к северу, востоку и западу, продолжалась на протяжении веков. Процесс переселения усилился в начале прошлого века в связи с тем, что строительство русских укреплений обезопасило плоскостные районы от набегов и разбоя, и пошел быстрыми темпами с конца XIX века, после замирения края. В 1920-х годах некогда густонаселенные горы Чечено-Ингушетии почти обезлюдели и окончательно опустели в 1940-х годах.

XII - XVIII века характеризовались расцветом архитектуры коренного района вайнахов, в тот период влиявшей и на зодчество соседних территорий. Однако на вновь осваиваемых землях зодчество вайнахов-переселенцев находилось всецело под влиянием строительной культуры, выработавшейся в местных условиях у их соседей - кумыков и кабардинцев. В XVIII веке к Северному Кавказу приблизились границы царской России, и с этого времени начинается хорошо известный и полный драматизма период истории его народов. Первоначально отношения русских властей с чеченцами и ингушами были почти вполне мирными. Вайнахи даже охотно приняли покровительство России, так как это обеспечивало им защиту от враждебных соседей, а главное - создавало условия для торговых и других экономических сношений с внешним миром, в чем они очень нуждались. Но со временем русская администрация стала относиться к местному населению так же, как она привыкла относиться к населению в России, к чему свободолюбивые вайнахи, никогда раньше не знавшие ни бюрократически-административных порядков, ни сословных различий, ни вообще какой бы то ни было власти, не были подготовлены прошлым своей истории. В Дагестане и Осетии к тому времени уже появилась местная знать, а в так называемых “вольных обществах” этих областей, имевших определенные контакты с внешним миром, тоже оформилось какое-то управление, установился некоторый правопорядок. Чеченцам же и ингушам чужда была сама идея власти над ними, в особенности власти безапелляционной и бесконтрольной. Русская администрация вела себя по отношению к местному населению грубо и неуклюже, без понимания специфики его быта, обычаев, психологии. В 1840 году, когда среди чеченцев пронесся слух, что они из вольных людей будут превращены в крепостных, они восстали и присоединились к Шамилю. Почти двадцать лет продолжалась тяжелая и кровопролитная война русских войск с чеченцами, стоившая больших потерь для обеих сторон, пока горцы не вынуждены были покориться.

И в то же время ожесточенная борьба с русскими войсками не вызывала в народе ненависти к русским людям. Географ Н. К. Зейдлиц писал в статье о своей поездке в Чечню, опубликованной в 1873 году: “Приезжего в аул русского все почетные жители встречают пожатием руки, уезжающего нередко провожает почтенная хозяйка, желая ему счастливой дороги, и весьма рада, если вы ей подадите руку в знак благодарности за радушный прием”. Во время русско-турецкой войны 1877 года чеченцы, как и дагестанцы, снова восстали; восстание было жестоко подавлено. В 1878 году вспыхнул мятеж среди ингушей, о причине которого красноречиво сообщает свидетельство того времени. Жителям нескольких ингушских селений было предложено переселиться на лучшие земли и образовать поселения более удобные, чем горные, типа казачьих станиц. Среди горцев распространился слух, что их хотят превратить в казаков и обратить в христианство, а горянки должны будут, на манер казачек, ходить без шаровар, что по понятиям местных жителей считается бесстыдством. Ингуши послали депутацию к приставу с намерением выяснить, так ли это. Пристав арестовал депутатов и посадил их под стражу, что вызвало бунт.

В конечном счете, вайнахи, как и все другие народы Кавказа, все же выиграли в результате присоединения к России. Во-первых, это принесло им мир. До того они жили в состоянии постоянной войны с внешними врагами и между собой; каждое племя, каждая община, даже каждый род при этом могли полагаться только на собственные силы - и горе было слабому, который не мог защитить себя. Помимо враждебных отношений с соседями, в среде самих вайнахов не было мира и согласия: ингуши враждовали с чеченцами, а горные чеченцы - с предгорно-плоскостными; вражда была настолько большой, что разные группы одного в сущности народа не признавали родства между собой; об этом писал, например, первый чеченский историк, выходец из местных жителей У. Лаудаев. Во-вторых, присоединение к России дало возможность народам Кавказа выйти из состояния слишком затянувшегося средневековья на дорогу экономического и культурного прогресса. Люди стали жить зажиточнее и получили возможность приобщаться к мировой культуре. Присоединение народов Кавказа к России вырвало их из духовной сферы азиатчины, в чем несомненное прогрессивное значение этого исторического акта.

В происхождении вайнахов много неясного. На первый взгляд кажется - какие события, которые приводили бы к этническим сдвигам, могли быть у народа, жившего оторванно от внешнего мира, в труднодоступной горной области, за непроходимыми лесами и снеговыми хребтами? Тем не менее некоторые факты побуждают полагать, что такие события были. Некоторые ученые придерживаются неукоснительного правила - считать, что вайнахи и все другие кавказские народы существовали как данные народы извечно и их предки извечно жили на тех же местах. Такого рода представления, как ни лестны они для национального самолюбия, вызывают скептицизм при беспристрастном отношении к фактам. Этнограф Л. И. Лавров в связи с этим замечает: “В последние годы стали модными поиски доказательств автохтонного, то есть извечно местного, не подвергавшегося существенным внешним воздействиям, происхождения большинства ныне существующих народов...” Как будто если предки народа или часть их в незапамятные времена переселилась из других мест, это подрывает его престиж или ставит под сомнение право людей считать своей родиной те места, где они родились. История почти всех народов, прошлое которых достоверно известно, связана с переселениями и смешениями. О прошлом кавказских народов известно мало, но они в этом отношении не составляют исключения.

В III тыс. до нашей эры почти все Закавказье и отдельные места Северного Кавказа были заселены племенами так называемой кура-араксской культуры, явно выходцами из Передней Азии. Они населяли долины, а в горах обитали племена другой культуры. В начале II тыс. до н. э., в эпоху трансконтинентальных миграций восточноевропейских племен, которые достигли Алтая и Индии, они заполонили Кавказ, проникая сюда и с севера и с юга. В связи с этим все обнаруженные археологами поселения племен кура-араксской культуры прекращают в то время свое существование. Именно этими событиями объясняется тот факт, что в грузинском языке имеется ощутимый пласт древнего европейского языка. А в первой половине 1 тыс. до н. э. на Кавказ стали продвигаться новые племена с юга. Имеются неоспоримые данные о продвижении предков грузин из Малой Азии. Историк Г. А. Меликишвили считает, что в южных миграционных волнах того периода участвовали и племена, вошедшие в число предков дагестанцев и вайнахов. В связи с этим можно упомянуть и о новейших данных антропологии, показывающих наличие морфологической преемственности между древним населением территории нынешней Армении и современными народами, населяющими центральные предгорья Кавказского хребта.

Народы Кавказа и Балканского полуострова относятся к кавказо-балканской подрасе. Их разделяют живущие к югу и к северу от Черного моря народы других подрас. Видимо, далекие предки народов Кавказа и Балкан когда-то жили не так далеко друг от друга, как теперь. Среди кавказских горцев, в том числе вайнахов, часто встречаются лица североевропейского облика. Это - потомки древних европейских племен, которые четыре тысячи лет тому назад мигрировали в горы Кавказа. Миграция была, очевидно, массовой, потому что, как свидетельствует археология, в тот период здесь резко изменился характер культуры: иным стал погребальный обряд, иной оказывается инвентарь в захоронениях.

В литературе конца прошлого века много сообщений о том, что когда исследователи, в стремлении выяснить что-либо о происхождении вайнахов, обращались с соответствующими вопросами к старикам из местных жителей, те единодушно утверждали, что их предки когда-то пришли на эту землю, а раньше здесь жили какие-то другие племена, которые они называют тиндами, джелтами, мидами. Вряд ли можно сомневаться в том, кто такие тинды: народность с таким названием имеется в соседнем Дагестане, и обитает она близ нынешней Чечни. Слово “джелт”, вероятно, сопоставляется с названием аланского города Джулат. Кто такие “мид”, неясно.

Главная река Ингушетии - Асса; в этом названии нетрудно видеть имя алан (русские летописи называют их ясами). В Чечне есть селение Дай; в древности в Дагестане жил народ с таким названием, чеченцы и теперь называют аварцев “дай”. В Чечне есть селение Дарго, что сопоставляется с этнонимом даргинцев в Дагестане. Судя по антропологическому облику вайнахов, сходному с типом соседних народов, основной контингент их предков составляло древнейшее местное население. Но это не исключает вхождения в него в разное время различных пришлых групп.

У чеченцев есть легенда о миграции (состоявшейся, возможно, в Х - XII вв.) какой-то части их предков из Закавказья вдоль Черноморского побережья. В книге Н. С. Семенова приводится перевод виденной им рукописи на арабском языке, в которой рассказывается об этом переселении. Детальное повествование, с обозначением попутных географических названий, заставляет верить в аутентичность этого предания.

Между прочим, в этой легенде упоминается местность Халиб. Теперь такого названия нет, но в древности у юго-восточного побережья Черного моря жил народ халибы. Чеченские муллы не могли этого знать, если бы это они сочинили легенду о переселении. Исходным пунктом миграции, согласно этому преданию, называется Нахч-ван, т. е. “страна нахчей” (как называют себя чеченцы). На юге Закавказья есть город и селение с таким названием. А в местность Нахч-ван, как гласит предание, предки этого племени пришли откуда-то из еще более далеких мест. Не оттуда ли переднеазиатские названия вайнахских богов - Мэлх, Эл, Тушоли, Нана, Эштр?

Вайнахи - такой же смешанный по происхождению народ, как и другие народы; “чистой крови” нет ни у кого (и тем лучше для человечества, потому что расовые смешения способствуют его физическому здоровью). Но каково бы ни было происхождение вайнахов, теперь и в обозримое время в прошлом они выступают как определенная этническая общность, с языком, который входит в кавказскую языковую семью, с культурой, которая сходна с культурой других соседних кавказско-горских народностей - дагестанцев на востоке, осетин на западе, хевсуров и тушин на юге.

Для горских народностей северо-восточного Кавказа, от Дагестана до Осетии, свойственна определенная общность обычаев и психологического склада. Различия есть, но сходства больше. Это свидетельствует о глубокой древности местного этнического субстрата, поскольку народы эти были все же разобщены, и для выработки общих обычаев и общих взглядов на вещи требовалось длительное время, измеряемое тысячелетиями.

Дагестанцы и осетины так или иначе соприкасались с внешним миром, но горные вайнахи до XIX века жили более замкнуто, и в их старой культуре в большей мере сохранились древние черты и особенности, несколько непривычные для тех, кто воспитан на началах современной европейской цивилизации. Правда, в средние века в горы Чечено-Ингушетии проникало христианство. Однако местные жители приняли лишь его внешнюю, обрядовую сторону, а суть христианского учения не только не повлияла на народную психологию, но даже не коснулась ее. В условиях родового быта, когда каждый род был замкнутой в себе системой, а весь остальной мир считался для членов рода враждебным, когда аргументом в решении спорных вопросов была сила, не было места таким понятиям, как милосердие,справедливость, различения добра и зла. Всему этому народная мораль предпочитала более простое и понятное суждение: если сумел, значит молодец. Рецидивы такого взгляда на человеческие отношения имеют место и теперь, что, в частности, выражается в обычае умыкания девушек, который, к нашему стыду, не изжит окончательно до сих пор. Конечно, все видели фильм “Кавказская пленница”; в действительности все происходит грубее и совсем не смешно.

Если молодому человеку, который намерен жениться, родители не просватали невесту, или у него нет денег на калым, или ее родители отказываются выдавать ее за него, или ему приглянулась девушка, которая не откликается на его ухаживания либо с которой он просто не знаком, - то в таких случаях применяется насилие, осуществляемое обычно с помощью двух-трех дружков.

Закон предусматривает строгое наказание за умыкание невест, но оно остается безнаказанным, потому что ни девушка, ни ее родители, как правило, не обращаются в суд по этому поводу: девушка считается опозоренной, и никто другой на ней не женится. Закон здесь ничего не поделает. Этот отвратительный обычай исчезнет только тогда, когда в психологии народа выработается отношение к насилию как к деянию безнравственному. В средние века вайнахи испытывали влияние Грузии, страны древней и развитой культуры. Но нельзя переоценивать это влияние. Во-первых, вряд ли оно было сильным в условиях отдаленности этого района от культурных центров Грузии. Во-вторых, ограничиваясь периодом XI - XV веков, оно впоследствии заглохло. Замкнутость жизни горцев, застойность их быта, оторванность от внешнего мира, без оживленных связей с которым никогда, как известно, не поднималась высоко культура ни одного малочисленного народа, тяжелые условия существования, при которых главным делом мужчин была война, - что отвлекало лучших и наиболее деятельных представителей народа от продуктивных занятий, - все это привело к тому, что культура вайнахов, какой она оказалась в XVIII-XIX веках, была сравнительно невысокой. Грамотеями и ремесленниками (кроме строителей) здесь в то время были главным образом выходцы из Дагестана. Н. С. Семенов сообщает: “Ни один чеченец не знает, сколько ему лет”, - что совершенно согласуется с представлениями о времени у народа, не имеющего письменности. И в то же время поразительно, насколько высока была у вайнахов культура поведения (что вообще свойственно кавказским горцам). Их умению соблюдать этикет во многом можем поучиться даже мы, представители городской цивилизации XX века. Кавказские горцы отличаются несколько церемонной вежливостью. Если даже в каких-то случаях она не следствие искренне доброжелательного отношения, а лишь форма, - согласитесь, что это все же лучше беззастенчивого хамства, являющегося обычной нормой общения в иных местностях.

В древности человек в одиночку был бессилен перед внешним миром. Чтобы выжить, нужно было объединяться. Лишь образовывая коллективы, люди могли сохранить себя. Естественным коллективом было объединение родственников. Это и привело к удивительной родственной спайке у горцев. Верность фамилии сохраняется и теперь. Нам может представиться странным, когда чеченец, живущий в городе, получивший современное образование и, как нам кажется, такое же, как мы, воспитание, ничем будто не отличающийся от нас, скажет: “Я должен поехать туда-то”. “Зачем?” “У меня там брат живет, я его уже месяц не видел”. Немного совестно станет, когда вспомнишь, что твой брат живет в одном с тобой городе, и ты не видел его полгода или год. “Фамилия” - это круг родственников, происходящих от общего предка в восьмом-десятом поколении. Вайнах или осетин может перечислить последовательно имена восьми-десяти-двенадцати поколений своих предков. У дагестанцев этого нет; там не помнят своих дальше деда. Причина этого в том, что у вайнахов и осетин родственные объединения были фамильными, а у дагестанцев они представляли собой родовые общины, внутри которых фамилия не составляла обособленной группы. Это, кстати, отразилось на отличии в архитектуре дагестанцев, с одной стороны, вайнахов и осетин - с другой: у первых поселение было единым домом-крепостью общины, у вторых обычной формой поселения являлась фамильная крепость (замок), состоявшая из семейных башен.

Зная значение рода в жизни горцев, можно понять, почему они так радовались рождению сына и были безразличны к факту рождения дочери: сын оставался членом своего рода и таким образом содействовал увеличению его силы, а дочь, выходя замуж, уходила в другой род и ее дети были уже его членами.

Инстинкт племенного самосохранения приводил к установлению обычаев, смысл которых состоял в увеличении числа союзников. Например, распространен был обычай названного родства - куначества. Устанавливалось оно побратимством, оформляемым специальным ритуалом, который в разных вариациях сводился к тому, что двое мужчин клялись друг другу в вечной верности, пили хмельной напиток из одного кубка, целовались и обменивались оружием. Для упрочения названного родства нередко отдавали на воспитание ребенка (мальчика) в другой род, причем совсем не обязательно принадлежащий к той же национальности. Строили свои жилища рядом, как правило, родственники. Но если случалось так, что соседями были люди, которых не связывало родство, то по старому горскому обычаю отношения между соседями должны быть такими, как между родственниками. Был еще такой обычай: попутчики или случайно встретившиеся путники должны помогать друг Другу и защищать друг друга в случае опасности. Помните кинофильм “Мольба”? Кистин и хевсур встретились в горах. Поговорив дружелюбно, они стали “братьями”, и хевсур по приглашению кистина пошел в его дом. Ошибка его была в том, что он не назвал себя. Тогда бы кистин не пригласил его к себе без разрешения своих соплеменников. У вайнахов в большей мере, чем у дагестанцев, имела место вражда между отдельными родами. Раздоры и неприязненные отношения были настолько сильны, что суд по адату, принятый в Дагестане, здесь имел меньшее значение, и споры чаще решались силой оружия. Земля не считалась частной собственностью: владение ею было общинным. Каждый год земля, принадлежавшая общине, делилась на равные участки по числу семей и распределялась по жребию. Лес же считался ничейным, и каждый имел право вырубить участок леса, поселиться на нем и тем самым становился его собственником, так же как земледельческая терраса на склоне горы, созданная трудом семьи, принадлежала ей.

У вайнахов не было сословия господ, как у их соседей - осетин, кабардинцев и кумыков. Но у них слабые фамилии находились в зависимости от сильных, а также были рабы из военнопленных. Слабые фамилии считались ниже сильных; волею обстоятельств они вынуждены были искать у них покровительства, за что выполняли для них разные работы. В ряде случаев сильные фамилии брали дань с некоторых слабых. В горах северо-восточного Кавказа рабами становились не местные жители, попадавшие в кабалу к своим соплеменникам, а лишь чужие, захваченные при набегах. Пленников возвращали за выкуп; кто мог, выкупал своего родственника, бедняки же оставались в плену и превращались в рабов. Но применение рабского труда имеет смысл, только если оно дает существенную прибавочную стоимость. В горах Кавказа, однако, производство стояло на столь низком уровне, что применение рабского труда в сколько-нибудь значительных масштабах не оправдывало себя. Поэтому если в состоятельных семьях и были один-два раба, то держать их больше не было смысла. В рядовом же хозяйстве и одного раба иметь было ни к чему. Поэтому пленных, если не удавалось взять за них выкуп, обычно продавали в рабство на сторону, а не оставляли у себя. Наследственного рабства не было, потому что детей рабов надо кормить, пока они вырастут и смогут работать. Состарившихся и заболевших рабов отпускали на волю. Они обычно оставались в этих же местах и образовывали особые поселения. Одни семьи были богаче, другие беднее, но не было такого положения, чтобы одни, владея средствами производства, жили эксплуатацией труда других. Соответственно не было и сословного разделения. В чечено-ингушском языке нет таких слов, как “господин” или “приказывать”, потому что самих этих понятий не существовало.

В XVIII веке к вайнахам, жившим в плоскостных районах, стало проникать мусульманство, распространяемое дагестанскими и кабардинскими муллами. Первоначально новообращенных было сравнительно немного, и относились они к новой для них вере довольно равнодушно. Но в 1785 году ислам перешел в наступление: шейх Мансур в Чечне выступает с призывом к борьбе с “неверными” под знаменем ислама. Одной из задач, которые он ставил перед собой, было массовое обращение в мусульманство вайнахов-язычников; это было осуществлено окончательно уже в середине XIX века (последнее чеченское селение приняло ислам в 1862 г.). Ислам стал идеологическим фактором сплочения горцев в их борьбе против наступавшей на Кавказ колониальной державы - царской России, и в этом причина его быстрого успеха среди вайнахов, которые когда-то считали себя христианами. Но дело еще и в том, что горцы по своим традиционным обычаям и национальной психологии были склонны к принятию этой религии. Им были понятны и фанатическая непримиримость по отношению к иноверцам, и узаконенное неравноправие женщин, и некоторые другие догматы ислама. Со своей стороны, мусульманство определило не только политическую, но и культурную ориентацию населения, которое с приобщением к миру ислама стало считать себя частью Азии.

 Из книги Аркадия Гольдштейна "Башни в горах"

checheninfo.ru