Чеченцы и ингуши в Кавказской войне

Начало Кавказской (Русско-горской) войны датируют по-разному, в основном в пределах первой четверти XIX в., но, по нашему мнению, начало ее следует относить к 80-м гг. XVIII в., когда разрозненное сопротивление царизму вышло за пределы отдельных областей (Закубанье, Кабарда, Чечня, Дагестан) и приняло, по существу, общесеверокавказские масштабы, с четкими религиозно-политическими лозунгами.

Так, весной 1785 г. в Чечне появился мусульманский проповедник — шейх Мансур, или Ушурма, который, стремясь объединить горцев для борьбы с царскими колонизаторами, в своих публичных выступлениях призывал их к газавату, или „священной войне“ против „неверных“. Таким образом, идеологической основой, позволившей частично консолидировать в антиколониальной борьбе разноплеменное и политически разобщенное кавказское население, стал ислам.

Ислам на Северном Кавказе (в Дагестане) стал распространяться еше во времена Арабского халифата, но его утверждение в качестве господствующей религии для большинства местных народов — значительно более позднее явление. Так, к вайнахам на плоскость и в предгорья это учение, по-видимому, проникло не ранее XV-XVI веков, а в нагорной части Чечни и Ингушетии влияние мусульманства было слабым и в XVII–XVIII вв. Известно, что ингушские старейшины присягали в XVIII — начале XIX в. не на коране, а именем своих языческих богов, хотя к этому времени мусульманство уже бытовало среди определенной части ингушей.

Яркая и загадочная для европейцев личность шейха Мансура уже в конце XVIII в. породила ряд фантастических версий об его якобы некавказском происхождении. Утверждали, что он итальянский авантюрист (солдат или монах), обратившийся в мусульманство, или потомок рода Надир шаха Персидского. Разные слухи приписывали ему то польское происхождение, то происхождение из оренбургских степей. Однако наукой давно уже отвергнуты эти мнения, как ничего общего не имеющие с исторической правдой. Доказано чеченское происхождение Мансура.

Ушурма родился в 1760 г. в селении Алды (равнинная Чечня) в небогатой семье. В юности пас скот, занимался хлебопашеством. В 22 года женился, имел троих детей. С юношеских лет он завоевал уважение односельчан высоконравственным образом жизни, умом, твердым характером. Несмотря на неграмотность, Ушурма был прекрасным оратором и тонким психологом.

С 1785 г. Ушурма начинает активную религиозно-политическую деятельность. Своими проповедями он завоевал широкую известность и поддержку со стороны влиятельных мулл и богословов Чечни, которые объявили его шейхом и дали имя Мансур, что по-арабски значит “победитель”.

К Мансуру отовсюду стекались горцы, как простые крестьяне, так и представители феодальной знати. Среди его многочисленных приверженцев были не только чеченцы, но и кумыки, жители горного Дагестана, адыги, ингуши, осетины, ногайцы… Российское командование с опаской следило за процессами, происходившими за Тереком. Летом 1785 г. против аула Алды, местопребывания имама, был направлен трехтысячный отряд полковника Пьери с заданием захватить “лжепророка... и восстановить нарушенное им в том краю спокойствие”. Оставив часть войск для охраны переправы через Сунжу, Пьери с основными силами (три батальона пехоты и казачья сотня, при двух орудиях) ворвался в Алды, оставленный жителями, и предал его огню. Мансура каратели не обнаружили, но на обратном пути, проходя через лес, сами попали в засаду, устроенную чеченцами. В бою русский отряд был полностью разгромлен, а Пьери — убит. По официальным данным погибло 8 офицеров и 414 солдат, в плен попало 162 человека, подавляющее большинство уцелевших было ранено. Горцами были захвачены оба орудия.

Эта победа принесла громкую славу Мансуру. Русские не терпели такого поражения на Кавказе со времен неудачных походов в Дагестан в начале XVII в., и поэтому сподвижники шейха не преминули объявить результаты боя исполнением его пророчеств. Количество сторонников Мансура быстро росло. Это был период наивысшего подъема его движения.

Стремясь развить успех, Мансур атаковал центр русского владычества на Северо-Восточном Кавказе — Кизляр, но штурм был отбит. Горцы сумели захватить только одно укрепление, прикрывавшее переправу через Терек в окрестностях города. Однако ночью армия шейха заблудилась, попала в болото и в этот момент была атакована казаками. Пришлось отступить с большими потерями.

Неудачными оказались и второй штурм Кизляра, и прорыв в Кабарду, для соединения с местными повстанцами. В сражении у древних развалин Татартупа, русские войска нанесли отрядам горцев (чеченцы, кабардинцы, кумыки и др.) поражение и отбросили их назад. В 1787 г. Мансур был вынужден бежать в Закубанье, где во главе адыгских отрядов он еще несколько лет действовал против русских в союзе с турками (шла Русско-турецкая война 1787-1791 гг.), однако в 1791 г. при взятии русскими войсками Анапы попал в плен и закончил свои дни в каземате Шлиссельбургской крепости. (По другим данным, Мансур умер на Соловецких островах.)

Таким образом, шейх Мансур, или Ушурма, — чеченец из аула Алды — был первым крупным организатором освободительного движения горцев против царской России на Северном Кавказе. Выступление под его руководством, имевшее религиозную окраску, но по своей сути являвшееся антиколониальным, можно считать началом собственно Кавказской войны.

За первое десятилетие XIX в. царизм аннексировал ряд территорий в Грузии и Северном Азербайджане. Новоприобретенные провинции сообщались с метрополией, фактически, единственной сухопутной дорогой через Дарьяльский проход, по праву названной Военно-Грузинской дорогой. Осетины, жившие западнее этой стратегической магистрали, считались подданными империи с 1774 г., но ингуши, проживавшие восточнее, сохраняли независимость. Между тем, интересы обеспечения безопасности сообщения с Тифлисом (Тбилиси), центром российских владений на юге, требовали ввода царских войск на территорию Ингушетии и подчинения ее российскому контролю.

Действуя по принципу „divide et impera“ , русские власти спровоцировали 5 июня 1810 г. военное столкновение ингушей с чеченцами, чтобы затем, проявив „заботу“ об ингушах, принять их в подданство России. Главнокомандующий русскими войсками на Кавказе, генерал Тормасов, поручил коменданту Владикавказской крепости воспользоваться этим случаем и склонить ингушей к подданству Российской империи. Действительно, 22 августа 1810 г. во Владикавказе между представителями ингушского народа и русской военной администрации был подписан официальный акт о добровольном присоединении Ингушетии к России. Согласно условиям договора ингуши обязались помогать русским в защите Военно-Грузинской дороги от нападений враждебных России племен, а также принять на свою территорию русские войска, разместившиеся вскоре в новопостроенном укреплении Назрань, в верховьях Сунжи. Взамен от имени русского правительства ингушам были обещаны “справедливость”, “выгоды”, „преимущества“ и защита от врагов. Ингуши получили также обещание, что земли, занятые ими на плоскости, а также по правой стороне Терека, останутся навечно в их владении.

Впрочем, по акту 1810 г. под контроль царской администрации попала в основном плоскостная Ингушетия, горные же ингушские общества еще в середине XIX в. считались „полупокорными“. Против них несколько раз посылались карательные экспедиции.

После поражения Мансура плоскостная Чечня, простиравшаяся от Терека до Черных гор, рассматривалась русской администрацией как зависимая от империи страна, хотя сами чеченцы вассалами себя не считали. Что же касается горной части Чечни, то она была еще практически недосягаема для русского оружия.

В 1816 г. главнокомандующим русскими войсками на Кавказе был назначен генерал Ермолов, наделенный неограниченной военной, гражданской и дипломатической властью. При нем активизируются действия армии против горцев, с целью добиться решающего изменения обстановки в пользу Российской империи.

В планах Ермолова важное место занимала Чечня. Он решил выбить чеченцев с плоскости, прижать к горам, лишить тучных полей и пастбищ и тем самым заставить покориться раз и навсегда.

В конце 10-х гг. XIX в. начинается большое наступление на равнинную Чечню. По направлению к главным населенным пунктам прорубались широкие просеки в лесах, служивших чеченцам естественными укреплениями в их борьбе против царских колонизаторов. В конце просек основывались крепости, соединяющиеся между собой и уже существующими опорными пунктами — цепью укреплений. Крепость, основанная в низовьях Сунжи, получила название „Грозная“ (современный город Грозный). По мнению завоевателей, даже своим названием она должна была устрашать непокорных. В 1817–1823 гг. образовалась Сунженская укрепленная линия, которая рассекла равнинную Чечню на две части. Территория между Тереком и Сунжей была завоевана русскими, а чеченцы изгнаны с насиженных мест в засунженские предгорья. Оставили только тех горцев, которые покорились царизму. 

Таких колонизаторы называли “мирными” горцами, в отличие от непокоренных, которых именовали обычно “немирными”, а также “разбойниками”, “злодеями” и “хищниками”. От “мирных” горцев требовалась не только безусловная покорность, но и активное участие в борьбе против единоплеменников, не подчиняющихся России. Колониальная администрация брала из мирных аулов заложников, или аманатов (обычно это были дети старшин и других влиятельных лиц), которые содержались в русских крепостях. В случае восстания в ауле или даже прохода через его территорию партии враждебных горцев, аулу угрожало разорение, а заложникам — смертная казнь через повешение. Ермолов приказывал проверять, насколько мирные чеченцы добросовестно сражаются с “немирными”. Если оказывалось, что сопротивление было оказано слабое, лишь для отвода глаз, тогда, гласила инструкция, — “деревня истребляется огнем, жен и детей вырезают”.

Все это не могло не оказывать известного влияния на местное население. В Чечне усиливается глухое брожение, готовое перерасти в массовое вооруженное выступление. Чтобы не допустить такой исход событий, русское командование прибегло к испытанному методу. В Чечню были направлены карательные экспедиции, разорившие дотла ряд непокорных аулов. Нередко при этом уничтожалось все их население, включая женщин, детей, стариков.

Характерна история гибели аула Дади-Юрт, лежавшего на правом берегу Терека, который в сентябре 1819 г. Ермолов приказал окружить и “наказать оружием, никому не давая пощады”.

Узнав о предстоящей карательной акции, один из казаков, друживший с горцами, глубокой ночью тайно пробрался к берегу Терека и громко крикнул по-чеченский: “Гей, дадиюртовцы! Через три дня ваш аул будет окружен и уничтожен! Уходите!“ В селении услышали крик, но не придали ему должного значения, а 14 сентября Дади-Юрт атаковали каратели (шесть пехотных рот и семь сотен казаков с 5 орудиями). Разгорелся неравный бой, чеченцы защищались отчаянно, воинам помогали женщины и дети, каждую саклю приходилось брать штурмом. Когда у горцев кончились ружейные заряды, они с шашками и кинжалами бросились на солдат и почти все полегли в бою. Аул был разрушен до основания. Было убита большая часть его жителей — около 400 человек. Каратели потеряли убитыми и ранеными 230 солдат и офицеров.

Однако такие меры только подливали масла в огонь. В ответ на уничтожение аулов на кордонную линию участились набеги, причем чеченцы все чаще координировали свои действия с аварцами и другими народами. В ночь на 20 июля 1825 г. было захвачено штурмом и разрушено одно из русских укреплений на Тереке. Из гарнизона форта, насчитывавшего 181 человек, 98 были убиты, а 13 взяты в плен.

Русское командование очень беспокоил своими действиями чеченский предводитель Бейбулат Таймиев (Тайми Биболт). Бейбулат пользовался огромным влиянием среди соотечественников, а также соседних народов Северного Кавказа. Он был избран председателем „совета страны“  — мехк-кхела. В течение многих лет (первый набег за Терек Бейбулат совершил в 1802 г.) этот „главный чеченский наездник“, как именуют Бейбулата в официальных донесениях, не давал покоя царским генералам, пока не был убит кровником в 1831 г.

Уступая русской регулярной армии в организации и огневой мощи (артиллерии), чеченцы выработали партизанскую тактику сопротивления, что давало им возможность вести борьбу в течение долгих лет. Вот как описывает характер боевых действий в Чечне русский военный историк XIX в. В. Потто:

„Русские войска, вступая в Чечню, в открытых местах обыкновенно совершенно не встречали сопротивления. Но только что начинался лес, как загоралась сильная перестрелка, редко в авангарде, чаще в боковых цепях и почти всегда в арьергарде. И чем пересеченнее была местность, чем гуще лес, тем сильнее шла и перестрелка… И так дело шло обыкновенно до тех пор, пока войска стойко сохраняли порядок. Но горе, если ослабевала или расстраивалась где-нибудь цепь; тогда сотни шашек и кинжалов мгновенно вырастали перед ней, как из земли, и чеченцы с гиком кидались в середину колонны. Начиналась ужасная резня, потому что чеченцы проворны и беспощадны, как тигры”.

К началу XIX в. чеченцы уже имели репутацию особо воинственных и непокорных. Генерал Ермолов, с позиции царского военачальника, называл их “опаснейшими злодеями”. Своим подчиненным Ермолов предписывал: „почаще тревожить чеченцев… схватывать людей, скот, лошадей, сжигать хлеб, сено, одним словом, наносить им сколь возможно более вреда“. Предписания эти усердно исполнялись. Русские военные считали, что воздействовать на „азиатов“ можно только силой.

В своих карательных акциях царская власть руководствовалась принципом круговой поруки. За вину отдельных лиц мстили целым обществам и племенам. Например, такой случай произошел в 1825 г. в укреплении Герзель-Аул. Русские собрали здесь 318 „мирных“ чеченских и кумыкских старшин, перед которыми выступили два генерала, осыпавшие их бранью и угрозами за подозрение в связях с лицами, повинными в набегах. Внезапно один из горцев, выхватив кинжал, напал на генералов, убив на месте одного из них и смертельно ранив другого. В ответ раздалась команда: „коли!“ и солдаты, окружавшие собрание, перебили всех старшин.

Это происшествие вызвало бурю возмущения в Чечне и Дагестане. Давно покорившиеся русским кумыкские аулы послали гонцов к Бейбулату просить помощи. Ситуация приняла настолько угрожающий характер, что карательную экспедицию в Чечню пришлось возглавить лично Ермолову. В ожесточенном сражении на реке Аргун 30 января 1826 г. русские одержали победу.

В 1832 г. Чечню и горную Ингушетию разорил один из преемников Ермолова на посту главнокомандующего на Кавказе, генерал Розен, опустошивший 60 аулов.

Однако жестокость завоевателей только усиливала сопротивление горцев. В 20-х гг. XIX в. на Северо-Восточном Кавказе начинается новое объединительное движение, проходившее под знаменем „мюридизма“ — одной из разновидностей ислама [21], в результате которого в горах Дагестана и Чечни образовалось теократическое государство — имамат. В 1834 г. его возглавил аварец Шамиль (1797–1871), талантливый государственный деятель и полководец. Под его руководством чеченцы и дагестанцы еще 25 лет отстаивали свою независимость в борьбе с Российской империей.

Северокавказский (Чечено-Дагестанский) имамат, находившийся в перманентном военном противостоянии с могущественной империей, нуждался в боеспособных вооруженных силах. Поэтому все его мужское население, способное носить оружие, считалось военнообязанным. От воинской повинности были освобождены лишь жители некоторых селений, производивших огнестрельное и холодное оружие, порох и т.д. [22] По переписи, проведенной в имамате в 1841 г., количество мужчин, способных встать под оружие, составляло 65 тысяч человек. По данным же русских источников Шамиль располагал 5-тысячным постоянным войском и 48-тысячным ополчением. Кроме того, имам имел еще и личную гвардию, насчитывавшую около тысячи самых отборных воинов. Среди гвардейцев (муртазеков) было много чеченцев. Однако сосредоточить все силы на одном операционном направлении, разумеется, было невозможно. Самое большое войско, собранное Шамилем для действий одновременно и в одном направлении, насчитывало 12 тысяч человек (поход в Грузию, 1854 г.).

СЕВЕРО-КАВКАЗСКИЙ ИМАМАТ (1830–1859 гг.)

1 — владения Российской империи к 1800 г.; 2 — земли, вошедшие в состав Российской империи в 1801–1830 гг.; 3 — территория Северо-Кавказского имамата в середине XIX в.; 4 — направление важнейших походов имаматских войск; 5 — российские укрепленные линии на Восточном Кавказе; 6 — Военно-Грузинская дорога

Имамат был разделен на военно-административные единицы — наибства, число и размеры которых часто менялись. Во главе наибств стояли назначаемые Шамилем наибы, наделенные административной, военной и судебной властью. При каждом наибе был специальный штат должностных лиц и постоянный отряд воинов-мюридов. Кроме того, наибы собирали ополчение жителей своего округа и командовали им во время боевых действий. В ополчение, как правило, каждая семья выставляла одного вооруженного бойца (на полностью вооруженном горце были кремневая винтовка, один или два пистолета, шашка и кинжал), но иногда бывали случаи, когда созывали всех, могущих носить оружие. Нередко при защите аулов на оборонительные позиции добровольно выходили и женщины, не только выполняя вспомогательные функции, но и сражаясь наравне с мужчинами.

В 1839 г. царское командование приняло решение двойным ударом по Дагестану, где тогда находился центр мюридского движения, покончить с Шамилем. Кульминационным моментом этой кровавой драмы стал штурм главной ставки имама, высокогорного аула Ахульго, стоивший русским около трех тысяч солдат и офицеров. Ахульго пал, а раненый Шамиль с немногими уцелевшими сподвижниками скрылся в Чечне.

В Петербург полетели победные реляции об “усмирении” Дагестана, но вскоре оказалось, что радоваться было рано. Поддержанный чеченцами Шамиль перешел в контрнаступление и спустя немного времени изгнал русских из значительной части нагорного Дагестана.

Период наибольших успехов Шамиля приходится на начало 1840-х гг. В этом немалая заслуга чеченцев, которые своей основной массой примкнули к возглавляемому им движению. После разрушения Ахульго, политический центр имамата перемещается в Чечню. Здесь находились последующие резиденции Шамиля — Дарго и Ведено. Русское командование в ответ усилило на Чечню военный нажим. В июле 1840 г. генерал Галафеев огнем и мечом прошел по стране, уничтожая всё попадавшееся ему на пути. 11 июля на реке Валерик чеченцы атаковали отряд Галафеева, которому с трудом удалось отбиться, потеряв 29 офицеров и 316 солдат. Свидетелем этого боя был великий русский поэт М.Ю. Лермонтов, описавший его в стихотворении “Валерик”.

Не принесли осязательных результатов и повторная экспедиция, проведенная осенью того же года, и карательные походы 1841 г. В результате систематических нашествий русских войск к началу 1840-х гг. половина аулов плоскостной Чечни была уже сожжена, однако русским не удалось добиться покорности от чеченцев, и едва войска возвращались на свои базы, как горцы снова нападали на кордонную линию, прорываясь, порой до Моздока и Кизляра.

Весной 1842 г. генерал Граббе, покоритель Ахульго, с крупными силами вторгся в Чечню, но потерпел тяжелое поражение в ичкеринских лесах, потеряв убитыми и ранеными около 2000 человек.

В 1843 г. Шамиль перешел в наступление и наголову разбил царские войска в Дагестане. Горцы захватили 13 укрепленных пунктов и огромную добычу, в виде десятков артиллерийских орудий, большого количества боеприпасов и продовольствия.

В 1843 г. Шамиль перешел в наступление и наголову разбил царские войска в Дагестане. Горцы захватили 13 укрепленных пунктов и огромную добычу, в виде десятков артиллерийских орудий, большого количества боеприпасов и продовольствия.

Недовольный действиями своей армии на Кавказе император Николай I в 1844 г. назначил здесь наместником и главнокомандующим князя Воронцова, предоставив ему чрезвычайные полномочия. В мае 1845 г. с 25-тысячным отрядом при 46 орудиях и 2 тыс. конницы, Воронцов вторгся глубоко в горы и захватил резиденцию Шамиля — аул Дарго. Однако в целом экспедиция Воронцова не увенчалась успехом. Его войска попали в окружение и спаслись от гибели лишь благодаря помощи подоспевших на выручку подкреплений под командованием генерала Фрейтага. По официальным данным общие потери русских в этом походе составили 3867 человек, среди убитых было три генерала. Неофициальные источники называют значительно более высокие цифры русских потерь.

В апреле 1846 г. Шамиль с 10-тысячным чечено-дагестанским ополчением вторгся в Кабарду, чтобы соединиться с адыгами и образовать сплошной антирусский фронт от Дагестана до Черного моря. Но этот замысел остался неосуществим, в основном, из-за пассивности кабардинцев, занявших выжидательную позицию. Русское командование, мобилизуя все силы, затребовало подкрепления из Тифлиса по Военно-Грузинской дороге. Шамиль отправил часть войск к Дарьяльскому проходу, чтобы перерезать сообщение с Грузией, но ингуши и осетины сорвали планы имама, не пропустив его отряды через свои земли. Шамилю пришлось вернуться в Чечню. С ним ушла и небольшая группа кабардинцев, примкнувшая к его войску.

С 1846 г. Воронцов вернулся к тактике Ермолова: сжимая имамат кольцом укреплений и методично истребляя непокорные аулы, его войска медленно продвигались в глубину гор. Шамиль несколько раз пытался прорвать блокаду, но силы горцев таяли, а русские постоянно перебрасывали на Кавказ новые части и соединения. Во второй половине 50-х гг. империя уже имела на Кавказе 360-тысячную армию, главные силы которой (около 200 тысяч солдат и офицеров) действовали против Чечни и горного Дагестана, окруженных со всех сторон российскими владениями. Благодаря подавляющему численному превосходству и ценой огромных потерь русским войскам удалось подавить сопротивление главных сил Шамиля. Укрепленный аул Ведено, столица имамата с 1845 г., был взят штурмом (февраль 1859 г.). Следует отметить, что среди защитников Ведено было немало русских перебежчиков — солдат и казаков, живших в одном из кварталов аула. Шамиль отступил в Дагестан и осажденный на горе Гуниб, после безнадежного боя, 26 августа 1859 г. сдался князю Барятинскому, главнокомандующему и наместнику царя на Кавказе.

После окончания Кавказской войны (1864 г.) покинули родину и переселились в Османскую империю сотни тысяч горцев, не желавших мириться с господством русских. Среди ушедших было более 20 тысяч вайнахов.

В 1858 г. вспыхнуло восстание ингушей, вызванное произволом царской администрации, насильственно переселявшей их из мелких населенных пунктов в укрупненные аулы, с целью облегчить полицейский контроль над населением, а освободившиеся земли использовать для колониальных нужд. До 5 тысяч повстанцев атаковали укрепление Назрань, но были отбиты. Попытка Шамиля прорваться на помощь ингушам не увенчалась успехом. После подавления ингушского восстания его руководители были казнены, а несколько сот активных участников высланы с Кавказа. К этому времени относится и окончательное покорение Россией горных ингушских обществ.

checheninfo.ru