Тактика их применения была следующей. Черкесы дробились на несколько групп, перед которыми ставили мантелеты. Под их прикрытием
они двигались к российским отрядам, избегая потерь от огня последних. Приблизившись к вражеским позициям на достаточно близкое расстояние, адыгские стрелки из-под щитов открывали прицельный огонь по русским пехотинцам, намереваясь ослабить их ряды и броситься в атаку для прорыва каре.
Однако подвижные щиты не принесли черкесам успеха. По утверждению Ф.Л. де Сегюра и В.А. Потто, российская артиллерия легко разносила их в щепки8. Но Дж. Эллис указывал на противоположный факт: «Эти машины (щиты - А.О.) были подвижны, отражали ядра и предохраняли их от какого-либо урона. После длительного боя, в котором русские потеряли много людей от огня противника, они пошли на эти ретраншементы в штыковую атаку и вынудили черкесов отступить»9. Даже в этом случае, мантелеты адыгов имели весьма ограниченный успех, недостаточный для нейтрализации тактического кризиса.
Другим вектором нейтрализации кризиса ударной мощи черкесов были их многочисленные попытки прорвать пехотное каре российских войск. Все их можно условно разделить на две группы - традиционные и нетрадиционные. Структура традиционных приемов выстраивалась по следующей схеме: ослабление вражеского боевого строя и его последующий прорыв. Сначала черкесы пытались ослабить строй русских солдат с помощью своих обычных тактических средств - серии кавалерийских атак, рассеянного огня кружащихся всадников («конной мельницы») или рассыпного огня своих пехотинцев, укрывшихся за залогами. Затем, в случае достижения этого, они переходили в решающую атаку для прорыва каре. Однако на практике все эти мероприятия не принесли черкесами успеха.
Наибольший интерес вызывают нетрадиционные способы прорыва каре. Самым зрелищным из них был прием «конное сальто», заключавшийся в запрыгивании внутрь каре. Для этого, всадник на полном скаку таранил ряды российских пехотинцев, насаживая своего скакуна на штыки и совершая прыжок через их головы прямо из седла. При этом, врезавшийся конь служил ему трамплином для прыжка. Оказавшись внутри боевого строя русских, черкес обнажал шашку и бросался на вражеского командира, начиная с него сечу. Данный прием требовал от наездника недюжинной храбрости и развитых акробатических навыков, поэтому он был под силу далеко не многим горцам. Мало того, несмотря на свою экзотичность, в боевой практике он оказался малоэффективным: русские солдаты быстро расправлялись с черкесскими храбрецами внутри каре, расстреливая их из пистолетов или закалывая штыками.
Другим способом прорыва каре у черкесов являлся «бычий натиск». После неудачных кавалерийских ударов, они выпускали на него разъяренное стадо быков (или буйволов), поспевая следом за ним. Быки должны были пробить брешь в строю русских пехотинцев, сквозь которую черкесские бойцы ворвались бы внутрь каре и перебили всех шашками. В этой ситуации бычье стадо играло двойную роль: с одной стороны оно было мощным тараном, а с другой - сильным психологическим оружием, которое должно было испугать вражеских солдат и ослабить их строй, облегчая его прорыв. Скорее всего, этот прием имел давнее происхождение, ибо кабардинцы прибегали к подобной методе во время Канжальской битвы (1708), где вместо быков использовались ослы. Однако на практике данный прием при всей своей рациональности не оправдал себя.
checheninfo.ru
