ЧЕЧНЯ. 31 августа 1996 года в российской истории была перевёрнута одна из самых неприглядных страниц — после подписания Хасавюртовских соглашений закончилась Первая чеченская война. Мир, который дал стране необходимую передышку, в сегодняшней России предпочитают не вспоминать подписавшего его секретаря Совбеза Александра Лебедя даже пытались обвинить в государственном перевороте. В Чечне же, наоборот, генерала продолжают помнить и спустя годы.
Миссия невыполнима. Подписанию Хасавюртовских соглашений предшествовала долгая, во многом бессмысленная бойня между федеральными войсками и сепаратистами. За полтора года, с декабря 1994-го, ни одной из сторон не удалось добиться существенного перевеса, становилось понятно, что конфликт приобретает затяжной характер. К такому развитию событий, очевидно, никто не был готов. Боевики между редкими вылазками прятались в горных районах, а российская армия попросту была истощена: не хватало боеприпасов и оружия, новая техника не поставлялась, а солдатам порой нечего было есть.
Ситуация. Как бы подтверждая шаткость положения, небольшим отрядам террористов в начале августа 1996 года удалось отбить у превосходящих их численно федеральных войск Грозный, Аргун и без боя взять Гудермес. Успешная операция боевиков показала центру, что без заключения мира война может закончиться совсем не в его пользу. Но и победы сепаратистам никто не гарантировал: после того, как командующий российской военной группировкой генерал Константин Пуликовский в ответ пригрозил разбомбить Грозный, в городе осталось всего несколько сотен боевиков, решивших биться до конца.
Путь к соглашениям, однако, оказался не менее долгим. Первый раунд переговоров между российской и чеченской сторонами состоялся ещё в июне 1995 года. Тогда даже удалось договориться о перемирии, которое, впрочем, обоюдно не соблюдалось. Вторая попытка урегулировать ситуацию была предпринята в мае 1996-го – перед июльскими выборами президента России, но и она в итоге оказалась безрезультатной. Безуспешность подобных стараний объяснялась просто. В окружении президента Бориса Ельцина просто не могли прийти к согласию, каким образом закончить войну, да и генералы не хотели признавать, что не могут победить.
В августе, как ни странно, ситуация наоборот стала развиваться стремительно. Бои за Грозный окончились 22 августа, а уже 30 августа в Махачкалу отправились переговорщики, которые справились за день. Российский вариант соглашения разработали практически за неделю, в этот же период был согласован состав делегации, которую возглавил Александр Лебедь – именно он взялся решить дело.
«Подставился» – за это и любят. «О том, что эта война ужасна и трагично затянулась, начали говорить многие. Однако если говорить о персоналиях, то, конечно, решающая роль в том, что начались по-настоящему интенсивные переговоры о мире, принадлежит Александру Ивановичу Лебедю. Именно он инициировал этот процесс», — признавался в интервью «Коммерсанту» участник переговоров в Хасавюрте Владимир Лукин, ныне член Совета Федерации, а тогда – председатель Комитета Государственной Думы по международным делам. При этом во время обсуждения самих соглашений, вспоминает парламентарий, генерал держался в стороне. «Александр Иванович вообще, первое время особенно, сидел в стороне и наблюдал. Для него дипломатия — это новое и что-то непонятное было», — пояснил он.
Павел Грачев и Александр Лебедь. Но даже несмотря на эту отстранённость, авторитет Лебедя был непререкаем. Политический капитал секретаря Совбеза складывался из многих факторов. В Афганистане, при подавлении антисоветских выступления в Тбилиси и Баку и во время участия в Приднестровском конфликте он приобрёл колоссальный военный опыт. Особо популярным в народе он стал после того, как в результате конфликта с министром обороны Павлом Грачёвым – отчасти и из-за взглядов на войну в Чечне – был уволен из вооружённых сил. После на президентских выборах 1996-го он занял третье место, что само по себе говорило и о влиянии генерала.
Встреча с боевиками. Смог он управиться и с бардаком, который царил на встрече с боевиками. «Было совершенно очевидно, что Лебедь с [начальником штаба вооружённых сил Ичкерии Асланом] Масхадовым являются лидерами этих переговоров. И это не подвергалось сомнению», — уверен Лукин. Политик отмечает, что чеченцы были очень эмоциональны и сходу отвергали некоторые моменты предложенного соглашения – например, ссылки на российскую Конституцию. В итоге их так и не включили в итоговую версию договора, чтобы он выглядел как международный.
«Я возражал, но Александр Лебедь спешил. Он понимал: или мы подпишем соглашение сейчас, или потом начнется торможение и все прочее. И он настаивал», — отмечает Лукин.
Настойчивость Лебедя, пожалуй, имела важное значение при подписании Хасавюртовских соглашений. Не будь её или не прояви её генерал, и всё опять могло закончиться перемирием, которые никем бы не соблюдалось. Но переговоры привели именно к прекращению боевых действий. А это было жизненно важно для страны в целом, так и для чеченцев – не все из них приветствовали боевые действия против России, противоречия по этому поводу проявлялись даже на переговорах. У многих тогда, конечно, сложилось впечатление, что в выигрыше в итоге остались сепаратисты. Но даже Аслан Масхадов признавал: «Это не мы победили, а Аллах пришёл нам на помощь и убрал отсюда русских».
Post scriptum. Благодаря этому в Чечне к фигуре Александра Лебедя сформировалось особое отношение, подчёркивал в интервью «Аргументам и фактам» председатель красноярского отделения чеченской общественной организации «Вайнах» Исмаил Сосиев. В 2001 году он говорил: «Он пользуется большим авторитетом в нашей республике. Сейчас у него, наверное, самый высокий рейтинг среди российских политиков в Чечне». А объяснял он это явление просто: «Если человек смог предотвратить хотя бы одно убийство, то он уже герой. Кто-то заварил эту кашу, а Лебедю пришлось её расхлебывать. Причем он, как умный человек, отлично понимал, что, идя на заключение Хасавюртовского мира, серьёзно подставляется. Тем не менее Лебедь пошёл на этот шаг и остановил войну».
checheninfo.ru
