«Наши робы советские граждане ценили на вес золота». Отчет в ЦРУ от военнопленного из Минска

В конце 1940-х в Минске оставалось больше двух тысяч военнопленныхВ 1949 году в окрестностях Минска еще оставалось три или четыре лагеря для военнопленных. Этот лагерь внезапно репатриировал (вернул на родину. — Прим. TUT.BY) узников к концу 1949 года. В нем было около 400 австрийских пленных. Их бараки переделали в общежития для рабочих.

В еще одном лагере, вероятно, содержалось около 600 немцев и 30–40 австрийцев. Он был расположен в центре Минска, в двух кварталах от главной площади. Здания, в которые вселились мы, были бывшими бараками для немцев. Некоторые из них работали на пенициллиновой фабрике. Немцы рассказывали, как выращивали плесневые грибы в фабричных лабораториях. Конечно, в то время никто не слышал про пенициллин и не воспринимал эти попытки СССР слишком серьезно.

В главном лагере Минска содержалось больше тысячи узников: немцев, венгров, румынов

Минск, разрушенный войной. Фото: minsk44.byМеры безопасности в лагерях: вышки, собаки, «неприкосновенная» полоса землиМеры безопасности во всех трех лагерях были примерно одинаковые. Они довольно хорошо охранялись. Самым типичным был немецкий лагерь в центре Минска. Его окружал деревянный забор высотой от двух с половиной до трех метров, поверху обтянутый колючей проволокой. С каждой стороны забора тянулась полоса перекопанной и аккуратно прополотой земли на четыре метра в ширину. На ней были хорошо видны отпечатки подошв.

По углам стены были вышки с охранниками. Они были вооружены винтовками и автоматами. Фонари горели всю ночь напролет, кроме того, на каждой башне при необходимости включался прожектор. У охраны была свора собак-ищеек. Все эти меры предосторожности никогда не использовались, потому что никто не пытался бежать: мы все ждали репатриации и не хотели рисковать.

Послевоенная прокладка центральной улицы Минска. Фото: Владимир ЛупейкоОтношение к узникам: от побоев охраны неожиданно спасла голодовкаОтношение к заключенным-немцам ухудшилось вскоре после окончания войны, когда советских солдат в качестве охранников заменили люди из МВД. По слухам, они проходили «спецподготовку» и во всех лагерях кричали, пинали и били, когда поведение им не нравилось.

Несколько офицеров Вермахта устроили голодовку из-за избиений. Удивительно, но она увенчалась успехом. Мне кажется, начальнику лагеря почему-то было выгодно доложить о голодовке, и в лагерь прибыли чиновники высокого ранга. Они попросили представителя голодающих объяснить, в чем дело. Увидев следы побоев, они покинули лагерь. Вскоре избиения полностью прекратились.

Успех забастовки можно объяснить тем, что в то время уже шел процесс репатриации, и минские чиновники, кажется, хотели показать, что с нами хорошо обращаются.

Минск, разрушенный войной. Фото: minsk44.byСоветская показуха: чистое белье ради санинспектора и полный поднос еды ради съемочной группыОсенью 1949 года в лагерь приехал с инспекцией какой-то высокий начальник из управления здравоохранения и гигиены. Ради него наши кровати застлали чистым постельным бельем. Через полчаса после завершения инспекции должны были вернуть белье охранникам.

Другой похожий случай произошел в столовой. Немецкого полковника, который был посредником между узниками и охраной, выбрали, чтобы позировать для нескольких кадров пропагандистского фильма. Его посадили за стол и поставили поднос еды. По сравнению с нашим обычным рационом это был просто пир! У него был обед с двумя кусками мяса на тарелке. Ему позволили взять один кусочек мяса, пока работала съемочная группа, а после немедленно забрали поднос.

Минск, 1944 год. Фото из коллекции Белорусского государственного архива научно-технической документацииПаек: капустная похлебка и 600 грамм хлебаСамой большой проблемой военнопленных в СССР была еда (впрочем, она была проблемой и для советских граждан). Основным блюдом была капустная похлебка, которую давали дважды в день вместе с 600 граммами «тяжелого хлеба». Жиры из нашего питания были исключены. Многие узники умерли, напрямую или косвенно, от голода и болезней пищеварительной системы.

Лагерный бартер: с советскими гражданами можно было обменяться абсолютно чем угодно