Личная неприязнь между президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и его французским коллегой Эммануэлем Макроном не является достаточным основанием для серьезной региональной конфронтации. В то же время, как показывают итоги саммита MED-7 на Корсике, жесткая риторика сторон противостояния не дают шансы на продуктивные переговоры между Турцией и Грецией, двумя странами — членами НАТО, которые находятся на грани конфликта не с внешним врагом, а между собой. Приближается развязка.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, выступая на симпозиуме в Стамбуле по поводу 40-й годовщины военного переворота 12 сентября 1980 года, ответил на обвинения в «дестабилизации» Средиземноморья, выдвинутые главой Франции Эммануэлем Макроном. Дело в том, что накануне на Корсике в формате экстренного саммита MED-7, собравшего лидеров стран Южной Европы, на котором обсуждалась ситуация в Восточном Средиземноморье, Макрон выступил с резкой критикой политики Турции в этом регионе мира.
Его заявление по итогам саммита содержит несколько важных моментов. Первый: он обозначил «гегемонистские игры исторических держав», которые пытаются «дестабилизировать весь средиземноморский регион», отметив роль России и Турции в событиях в Сирии и в Ливии, что «вызывает обеспокоенность» европейских партнеров Франции. Второй: потребовал прекращения геологоразведочных работ на шельфе, который, по его словам, расположен в территориальных водах Греции. Третий: Турция более не является «партнером» ЕС в Средиземном море, и на стол саммита Евросоюза 23−24 сентября ляжет новый пакет предложений по санкционным ограничениям в отношении Анкары. Наконец, прозвучал тезис, который Париж «раскручивал» ранее: действия Турции «не похожи на действия союзника по НАТО», она «так действует в течение уже нескольких лет, игнорируя союзнические отношения в рамках Североатлантического альянса».
Реакция Анкары оказалась своеобразной. Эрдоган объявил Макрона «невеждой». По его словам, «ты (Макрон — С.Т.) не знаешь историю самой Франции», и призвал его «не пытаться противостоять турецкому народу и Турции». В Турции помнят, как в свое время французские короли выступали в роли союзников османских султанов, а многие политики, начиная с кардинала Ришелье, опирались на поддержку Высокой Порты. Не случайно Эрдоган считает, что Восточное Средиземноморье и Северная Африка, которые некогда входили в состав Османской империи, являются зоной исторических национальных интересов Анкары, а не Москвы или Парижа. Но к Франции у Турции претензии особые, так как она была одной из тех стран (а не Россия), которая принимала активное участие в дележе геополитического наследства Османской империи после Первой мировой войны.
Как тогда, так и сегодня Париж на стороне Греции, тогда как Анкара оценивает ситуацию шире, воспринимая французскую политику в Восточном Средиземноморье и на Севере Африки как претензии на «новое имперское лидерство» с целью доступа к богатым ресурсам региона. Макрон мог бы снять такие подозрения у Эрдогана в случае, если бы стремился выступить посредником в разрешении спора между Турцией и Грецией, входящими в НАТО. Но этого не происходит, хотя французский лидер заявляет, что «его цель — нормализация отношений в Восточном Средиземноморье, в частности с Турцией». В то же время Франция подписала с Кипром соглашение о сотрудничестве в области обороны, что, по мнению турецкой стороны, «противоречит договорам 1960 года по Кипру и создает риск подрыва усилий по обеспечению стабильности и безопасности в Восточном Средиземноморье».
В связи с чем турецкое издание Star gazete считает необходимым вспомнить и о «курдском досье» Макрона, о том, как из-за действий Турции на севере Сирии он объявил о «смерти мозга НАТО» и поставил вопрос о статусе ее как члена альянса. По мнению издания, «противоречия между Францией и Турцией будут продолжать нарастать по многим направлениям». Оно предупреждает Анкару о том, что Париж «на определенном этапе будет переводить стрелки в сторону России, поскольку Путин предпочитает договариваться с Эрдоганом, а не конфликтовать, тогда как Макрон взял курс на блокирование политики турецкого президента не только на Ближнем Востоке, но и на европейском направлении, балансируя на грани перехода к реальным действиям в отношении Анкары». Франция вместе с Грецией, Кипром и Италией уже провела военные учения в этом регионе. Макрон уверен в том, что «Эрдоган понимает только силу», и призывает других партнеров «проявить твердость, чтобы обуздать его экспансионистские планы».
Подмечено, что между двумя лидерами сложилась и личная неприязнь. Но если Макрон, критикуя своего турецкого визави, пытается подбирать выражения, то последний и его соратники действуют «ниже плинтуса». Глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу и вовсе обозвал Макрона «истериком». Поэтому порой кажется, что достаточно появиться маленькой искре, чтобы Париж и Анкара вступили в открытый бой. Но «личная неприязнь» всё же не является достаточным основанием для серьезной региональной конфронтации. Ясно, что Макрона и Эрдогана необходимо выводить из формулы «личных отношений», так как у них нет шансов работать в атмосфере взаимного уважения и доверия, чтобы решать крупные региональные проблемы. С другой стороны, как показывают итоги саммита MED-7, жесткая риторика сторон противостояния не дает шансы на продуктивные переговоры с Турцией.
Как пишет The Times, «теперь две страны-члены НАТО, Греция и Турция, находятся на грани конфликта не с внешним врагом, а между собой». Приближается какая-то развязка. На наш взгляд, вряд ли на саммите Евросоюза 23−24 сентября единогласно будут приняты санкции против Турции. Всё будет зависеть от того, насколько ЕС, да и НАТО, примут новые турецкие реалии, ведь по факту биться с турками готовы только французы и греки, другие страны Южной Европы только на словах проявляют солидарность. Весьма интересный расклад выдал тюрколог, академик Рубен Сафрастян, объясняя сложившуюся ситуацию. Он говорит о том, что турецкая сторона целенаправленно дестабилизирует ситуацию и обостряет отношения с натовскими коллегами. «Это у Эрдогана такой поведенческий стиль, — говорит армянский эксперт. — Сперва напрягает отношения с потенциальным противником (в реальности — союзником) до предела, до взрывоопасной ситуации, а потом уже вроде бы идет на какую-то уступку, на самом деле стараясь выйти из ситуации с максимумом преференций».
Так оно и есть. Турецкое исследовательское судно Oruc Reis, которое в июле 2020 года было направлено в зону морского конфликта между Грецией и Турцией, вернулось в турецкие территориальные воды у побережья Антальи. Что же касается Макрона, то он, как считают многие эксперты, «потонет в согласовании своих действий с Брюсселем и Вашингтоном». Так что политико-дипломатическая возня вокруг проблем Восточного Средиземноморья продолжается, все ждут президентских выборов в США. Главные события еще впереди.
Станислав Тарасов
Источник: regnum
checheninfo.ru
