Кавказская война, продлившаяся с 1817 по 1864 гг., унесла с собой множество жизней, однако такое стало возможно только благодаря вспышкам холеры, дизентерии, малярии, цинги, которые появлялись на Кавказе периодически. Было установлено, что число умерших от инфекционных болезней превышало количество погибших на полях сражения. Причина возникновения массовой заболеваемости в кавказской армии кроилась в санитарно-гигиенических условиях военной повседневности. Жаркий влажный климат, проблемы с водоснабжением, тесное размещение, плохое питание и употребление в пищу сырых и грязных фруктов, овощей, а также молочных продуктов обеспечили распространение болезней среди офицеров и солдат Отдельного Кавказского корпуса. В то время как в войсках около Петербурга перемежающимися лихорадками страдало 3,5 % из числа всех заболевших, в кавказской армии таких было 56 %, а на Черноморском побережье – в рассаднике малярии – 66 %.
«Теперь я живу в губительном климате: лихорадка здесь — условие бытия — и недавно холера прошла, как ангел истребленья, по этому краю» — написал в своей время Александр Бестужев-Марлинский, находясь в Дербенте.
Комплекс мер по защите от эпидемий. Военный врач Р.С. Четыркин, занимавшийся в то время изучением действий по защите от эпидемий, в своём труде обозначил комплекс мер, призванных помочь в борьбе с различными заболеваниями. Он призывал к тому, чтобы в военных корпусах позаботились об улучшении питания, о соблюдении необходимых санитарно-гигиенических норм и проведении карантинных мероприятий, однако на Кавказе принято было бороться с лихорадкой дополнительными винными порциями с хинином — лекарственным порошком, произведенным из коры хинного дерева.
Причина быстрого распространения болезней, приводившая к высокой смертности, лежала в недостатке медицинского персонала. Зачастую в госпиталях можно было найти только фельдшера, который единственное, что «варил для всех укрепительную микстуру, которую солдаты называли рубанец или же делал порошки такого же невинного свойства». Многочисленные болота и стоячие природные водоемы наполняли воздух тучами малярийных комаров и миазмами. Как результат, на Кавказе от лихорадок погибало больше солдат, чем от бесконечных стычек с горцами. Тяжелые условия жизни порождали черный юмор: жители села Покойного называли себя «покойниками»». Особенность инфекции заключалось в том, что после формального выздоровления организм оставался ослабленным долгое время и человек не был способен выполнять свои служебные обязанности, однако проблема таилась и в том, что лихорадка могла вернуться.
Массовым заболеванием на Кавказе была цинга, распространявшаяся от специфичности природо-климатических условий. В высокогорных районах рацион питания состоял лишь из говядины и баранины, исключая из ежедневного употребления в пищу необходимых витаминов. Продукты не могли доставляется из-за ограниченных коммуникативных возможностей, но военное начальство в борьбе против эпидемии цинги предоставляло солдатам кизил, лимоны, барбарис и дорогостоящие ванны из пивной гущи. В своих «Записках» командующий Отдельным Кавказским корпусом генерал А.П. Ермолов причислял к главным «заразам» края моровую язву и холеру, которые беспощадно карали кавказскую армию за небрежное отношение к требованиям санитарии и гигиены. По приблизительным подсчетам главнокомандующего, из числа всех заболевающих умирал каждый 5-й человек. На протяжении всего XIX -го века так называемые «чёрные болезни» свирепствовали не только по Центральной России, но и на Кавказе. Сведения о заболевших чумой регистрировались в каждые десять лет в первой половине века. В этот же период параллельно вспыхивают эпидемии холеры с определённой периодичностью с 1823 по 1892 гг. Массовая заболеваемость в войсках меняла даже военные планы.
В 1830-ом году из-за эпидемии острой кишечной инфекции была отложена масштабная экспедиция в Чечню. На Кавказе действенной мерой в борьбе с чумой считалась изоляция опасных очагов инфекции. Карантинные уставы 1818, 1832 и 1841 гг., изданные с целью организации санитарной охраны Российской империи от заноса опасных заболеваний, регламентировали деятельность по предотвращению эпидемии, правовой статус чиновников специальной службы, порядок проведения ограничительных и дезинфекционных мероприятий. Врачи говорили о том, что всё протяжение Кавказской укреплённой линии по Тереку и Сунже было рассадником инфекционных заболеваний, поэтому, в первую очередь, эта территория была оцеплена войсками. На подъезжающих дорогах специальные заставы сообщали об очаге распространения чумы.
Меры, предпринимаемые докторами, не помогали изгнать инфекцию, но изоляция больных способствовала предотвратить заражение других людей. Начальникам своих кордонных линий было приказано следить за здоровьем подчинённых и заболеваемостью среди горцев. Наказной атаман Г.А. Рашпиль получал в два раза в месяц от военных госпиталей донесения о больных холерой. Если на месте расположения войск появлялись признаки болезни, то их срочно переводили в другую местность.
Для борьбы с холерой Временный войсковой комитет по пресечению эпидемической болезни холеры Войскового правления Черноморского казачьего войска рассылал распоряжения «о мерах к пресечению холеры», к которым прилагались инструкции с описанием новых методов лечения белой глиной, холодной водой, очищенной или неочищенной нефтью. Борьба с заболеваемостью в нижних чинах происходила лишь с помощью винной порции хинина. Капитан Н.С. Кишинский в докладе командующему войсками правого фланга на Кавказской линии генералу Н.С. Заводовскому, сообщал о том, что за 17 дней в третей роте, которой он управлял было выдано лекарства в количестве 32 вёдер и 25 чарок.
Post scriptum. В годы Кавказской войны российской регулярной армии пришлось столкнуться с самым сильным противников, одолеть которого не всегда было возможно. Универсального лекарства от постоянно вспыхивающих эпидемий не существовало, в борьбе с ними требовался комплекс мер, затрагивавших санитарно-гигиенические нормы, организацию регулярного продовольственного обеспечения и водоснабжения, создания эффективного медицинского обслуживания.
