ЧЕЧНЯ. Косум (Къосум/Къасим) Курумов родился в 1805 г в семье известного среди надтеречных чеченцев и кумыков богослова Мустапы Курумова, которого уважительно называли Урж - Молла. Местом жительства Мустапы (Урж - Моллы) и его сыновей являлось село Баммат - Юрт (ныне село Виноградное Грозненского района Чеченской Республики), расположенное на правом берегу р. Терек, недалеко от села Дойкур - Эвла (ныне село Толстой - Юрт Грозненского района Чеченской Республики).
Аул Баммат - Юрт основан во второй половине XVIII в. и изначально имел смешанное чеченско - кумыкское население; он считался, как и все надтеречные поселения Чечни, «мирным» и находился под управлением царских приставов. Его жители в основном занимались земледелием, садоводством и торговлей.
Мустапа Курумов в молодости обучался в исламских университетах Каира и Стамбула, в результате чего практически в совершенстве овладел арабским, персидским и турецким языками. Так, в 1827 г. российское командование перехватило турецкого лазутчика с потайным письмом, написанным на основе арабской графики. Попытки прочесть этот текст и понять его с помощью знатоков арабского языка оказались безуспешными. Тогда чиновники по рекомендации местных жителей прибегли к помощи Мустапы Курумова, который, к удивлению русских офицеров, легко прочитал письмо. Оно оказалось написанным древней «витиеватой (орнаментальной)» арабской вязью, которую Мустапа, в отличие от других мулл, знал хорошо. Письмо содержало очень ценные военные сведения, позволившие штабу царской армии лучше узнать о намерениях Турции. Естественно, российское командование захотело иметь такого знатока восточных языков в качестве ценного переводчика. И Мустапу Курумова назначили первым муллой крепости Грозная, зачислив его в штат дислоцированного здесь Дагестанского конно-иррегулярного полка. При этом двух сыновей Косума и Пейзулу - по его просьбе приняли на военную службу.
В рассматриваемое время - 1827 г. - Косуму было 22 года, а Пейзуле 18 лет. Вся их последующая жизнь связана со службой в российской армии. Они оба неоднократно оказывались в гуще политических и военных баталий, происходивших в те годы на территории Северо-Восточного Кавказа. Косум Курумов, как и его отец Мустапа, наряду с чеченским, свободно владел тюркским (соответственно и кумыкским), арабским, персидским, а также русским языками. Слыл большим знатоком Корана. Ему с самого начала по долгу своей военной службы в русской армии пришлось участвовать в боестолкновениях с «немирными» горцами. Достаточно часто он использовался командованием и в качестве умелого переговорщика (посредника), в результате чего исход не всех конфликтов решался на поле боя.
Надо отметить, что Косум начинал свою службу в крепости «Грозная» в то время, когда в Чечне одним из авторитетных предводителей народно-освободительного движения являлся Бейбулат Таймиев (Таймазов). И есть основания полагать, что Косум был лично знаком с этим легендарным человеком и что это знакомство произвело на него сильное впечатление. Впоследствии, после окончания Кавказской войны, он в течение ряда лет собирал и записывал устные сказания о Бейбулате, прославлявшие его мужество, бесстрашие, готовность пожертвовать собой ради своего народа. Косум любил пересказывать их в кругу семьи и друзей (на его рассказы о Б. Таймиеве ссылается в своих мемуарах генерал-майор Муса Алхасович Кундухов из осетин, руководивший тогда Чеченским округом).
Бейбулат Таймиев в те годы очень умело и гибко вел своеобразную «гибридную» войну с Россией. Она сочетала в себе и военные столкновения, и дипломатические переговоры, и даже службу в российской администрации. Эта тактика давала свои результаты: боевые действия не перерастали в полномасштабную и изнурительную войну. Благодаря неутомимой деятельности Бейбулата в качестве чеченского (национального) лидера, удалось согласовать с наместником Кавказа князем И.Ф. Паскевичем меморандум, в соответствии с которым Чечня рассматривалась как составная часть России на правах вассалитета с полным сохранением свободы внутренней жизни чеченских обществ. Император Николай I предварительно одобрил этот документ, оставалось его юридически проработать, подготовить и подписать. И сделать это планировалось в конце 1831 г. Это был настоящий «дипломатический триумф» Бейбулата Таймиева. Но удача отвернулась от него и, пожалуй, от всего чеченского народа. В самом конце мая 1831 г. И.Ф. Паскевич был отозван с Кавказа на подавление восстания в Польше. После его отъезда о меморандуме никто не вспоминал. И, видимо, неслучайно!
В рассматриваемое время Польша, являясь составной частью России, одновременно обладала особым статусом автономией - «царство Польское», вассальное русскому императору. Она имела даже свои вооруженные силы, включая свой офицерский корпус и командный состав, хотя и подчиненный общему российскому руководству. Примерно к такому же формату взаимоотношений России и Чечни стремился и Бейбулат. Но, когда поляки подняли восстание (1830 г), то главной вооруженной силой их сопротивления оказались именно польские войска. В такой ситуации и у И.Ф. Паскевича, и в первую очередь у императора Николая I мог возникнуть резонный вопрос: «Зачем мы должны предоставлять вассалитет Чечне, если Польша, имея его, все равно восстала?». Ответ был очевиден. Поэтому, вероятнее всего, из Санкт-Петербурга пришла директива новому командующему отдельного Кавказского корпуса барону Г.В. Розену и его заместителю по Левому флангу генералу А.А. Вельяминову никаких автономных прав горским народам не предоставлять и требовать безусловного «подданства».
Политический проект Паскевича - Таймиева был похоронен окончательно, и фигура Бейбулата, как идеолога и сторонника мирного вхождения Чечни в состав России на «определенных» условиях, стала излишней. И вскоре, через 1,5 месяца после отъезда Паскевича в Польшу, Бейбулат Таймиев был убит при «странных» обстоятельствах, после чего на Северо-Восточном Кавказе началась кровопролитная, растянувшаяся на несколько десятилетий, война под руководством Шамиля имама Чечни и Дагестана. Кстати, Косум Курумов не принял «официальную» версию гибели Б. Таймиева, образ которого оставил глубокий след в его жизни, повлиял на его мировоззрение, с осознанием всей бессмысленности человеческих войн.
В 1842 г. Косум познакомился с молодым офицером-чеченцем Орцу (Арцу) Исхаковичем Чермоевым, который был зачислен в Дагестанский конно-иррегулярный полк. Вскоре, несмотря на разницу в возрасте (почти 20 лет), они подружились, и впоследствии эта дружба переросла в «боевое братство», продолжавшееся всю их жизнь. Косум, благодаря своим личным качествам: высокая образованность, мудрость, рассудительность, умение «ладить с начальством», успешно продвигался по службе. В 1849 г., в самый разгар Кавказской войны, уже в чине майора он был переведен на службу в штаб начальника управления Левого фланга Кавказской линии, что, бесспорно, свидетельствовало о его высоком положении в военно-административной иерархии. Основная его функция - переводчик, в т. ч. и на переговорах с горцами. Бывало, что он привлекался и для решения задач разведывательного характера. Его профессионализм, который проявлялся при решении задач любого характера, высоко оценивался военным начальством, и поэтому он постоянно, особенно на заключительном этапе войны на Северо-Восточном Кавказе, находился в свите главнокомандующего отдельного Кавказского корпуса генерала от инфантерии князя А.И. Барятинского в качестве его личного переводчика.
Князю А.И. Барятинскому, 22 июня 1856 г. назначенному на должность главнокомандующего на Кавказе, за короткий срок, чуть более 3-х лет, удалось завершить войну в Чечне и Дагестане, длившуюся более четырех десятилетий. И удалось это сделать по следующим причинам:
1. Следуя генеральной линии нового императора России Александра II, увлеченного реформистскими идеями преобразования России, А.М. Барятинский поменял тактику ведения войны на Кавказе, добавив к военной составляющей еще и серьезную агитацию масс, и переговоры с ведущими военачальниками имамата Шамиля о переходе их на российскую сторону. Одним словом, он стал предлагать «противнику» политические условия прекращения войны и разговаривать с горскими предводителями, как с воюющей стороной, а не с «бунтовщиками». В выработке подобной новой политики, несомненно, приложили руку и горские офицеры, находившиеся в его окружении, в частности, полковник Косум Курумов и генерал-майор Муса Кундухов.
2. В этот период в Имамате Шамиля, наряду с масштабными проблемами экономического характера, существовали и серьезные трудности, обусловленные нехваткой людских ресурсов для ведения войны. Чеченцы, главная экономическая и военная сила Шамиля, находились на грани своих физических возможностей. Со временем они стали понимать бесперспективность дальнейшего продолжения войны с Россией, пытались убедить в этом и имама Шамиля. Одним из первых об этом открыто и настойчиво стал говорить великий исламский проповедник, шейх Кунта-Хаджи Кишиев (да возвысит Всевышний его святость). Но Шамиль, «закусив удила», требовал продолжения борьбы «до последнего мусульманина».
Князь А.И. Барятинский, хорошо зная ситуацию в имамате, приступил к планомерной реализации по перетягиванию на свою сторону видных чеченцев. И здесь ему особенно потребовались люди, которые, обладая навыками народной дипломатии, знанием Корана и шариата, могли «тонко» вести переговоры, не унижая, а убеждая своих противников, десятилетиями воевавших против России, перейти на их сторону с целью прекращения военной бойни. Одним из таких людей был Косум Курумов. Он неоднократно встречался и вел активные переговоры со многими чеченскими наибами Шамиля, в результате чего в 1858-1859 гг. они вместе со своими людьми, подконтрольными территориями один за другим стали покидать Шамиля и переходить на сторону России. В числе первых, кто перешел на сторону русских, был влиятельный наиб Малой Чечни Сайдулла Усманов (Саадулла Османов) Гехинский, с которым у Косума Курумова сложились дружеские отношения. Сайдулла даже подарил ему свой дом в Грозном, когда в 1865 г покидал землю предков, уходя вместе с Мусой Кундуховым и мухаджирами в Османскую империю. За Сайдуллой Гехинским последовали Дуга Чантинский, Сугаип-молла Шатойский, Батуко Курчалоевский, Дуба Вашандароевский, Талхиг Шалинский, Эдил Веденский, Умалат Ауховский.
Имам Шамиль, покинутый почти всеми чеченскими наибами, после стремительного наступления царских войск на Ведено в марте 1859 г., оставил свою «столицу» и переместился вместе с оставшимися сторонниками в Дагестан, где вскоре, 25 августа 1859 г., был осажден в ауле Гуниб и взят в плен. Таким образом, война на территории Чечни и Дагестана закончилась. Чеченцев это спасло от неминуемого физического уничтожения. И в этом состоит историческая заслуга великого сына чеченского народа - незабвенного шейха Кунта-Хаджи Кишиева, сумевшего своим бессмертным учением переломить мышление горцев. Бесспорно, весомым являлся и вклад чеченских интеллектуалов-офицеров того времени, таких как Косум Курумов, Орцу Чермоев, Бота Шамурзаев и др., целенаправленно искавших политический выход Чечни из трясины войны.
К. М. Курумов закончил войну в чине полковника и в числе 10-ти наиболее отличившихся чеченцев главнокомандующим А.И. Барятинским был представлен императору Александру II к награждению именными земельными участками. В этом списке также были Орцу Чермоев, Бота Шамурзаев и др. Ходатайство Барятинского было удовлетворено. Косум и Орцу получили земельные участки, расположенные рядом: Косум Курумов - 561 десятину и 2190 сажень (613,89 га), Орцу Чермоев - 570 десятин и 900 сажень (623,13 га) - вблизи крепости Грозной, на территории т.н. Ханкальского ущелья (Шина- Суьйра-юкъ), между землями с. Алды и Чечен-Аулом.
Участок Орцу Чермоева находился на левой стороне (если смотреть по карте) ущелья. Там в начале ХХ в. было обнаружено богатое месторождение нефти, благодаря чему Чермоевы стали миллионерами. В годы советской власти участок Орцу входил в состав Октябрьского района г Грозного и назывался «Новыми промыслами». В настоящее время это «Орцийн Мохк» на территории Байсангуровского района г. Грозного. Участок Косума Курумова прилегал к правой горе Ханкальского ущелья, ближе к селению Чечен-Аул. Хотя участки были соседние, их разделяла дорога, идущая из Грозного в Шатой. Но нефти на его участке найдено не было. Ее поиском старательно занимался сын Косума Мусса Курумов, а в последующем - грозненские нефтяники. Поэтому земли Курумовых использовались под сельхозназначение. На своем участке Косум основал хутор, который в официальных документах был зарегистрирован 12 декабря 1874 г как «Косумовский хутор» или «Косум-Юрт». В настоящее время на месте Косум-Юрта раскинулось разросшееся с. Пригородное Грозненского района Чеченской Республики. По другую сторону Ханкальского ущелья, через дорогу, находился хутор Чермоевых. Он не сохранился. В годы советской власти там располагались дачные участки жителей г. Грозный.
В 1863 г. Косум Курумов с военной службы уволился (в запас) и перешел на гражданскую работу в Чеченский окружной суд. Используя свое служебное положение, он стал помогать чеченцам скорейшим образом возвращаться к мирной жизни и адаптироваться в новых условиях российского военно- административного управления Кавказом. Ему, как судебному чиновнику, часто приходилось участвовать в разборах земельных споров, жалоб, отстаивая перед царской администрацией права чеченцев, не владевших русским языком.
В 1866 г. в Тифлисе (Тбилиси) начал работу специальный комитет по подготовке освобождения зависимых сословий (в связи с отменой в России крепостного права). В состав этой комиссии от Чеченского округа был делегирован Косум Курумов. В это время Косум находился в гуще практически всех бурных политических событий в Чечне, связанных с колоссальным изменением жизни горцев, стараясь им всячески помочь, чтобы уберечь их от неоправданных жертв. Причем в эти же годы Косум, помимо своих должностных обязанностей, активно занимался сбором нарративных и фольклорных материалов о чеченцах. Так, по мнению профессора Я.З. Ахмадова, есть основание полагать, что под инициалами «К.К.» автора, составившего подстрочный перевод на русский язык чеченских исторических песен о крупнейших сражениях чеченского ополчения в Ханкальском ущелье в 1735 г (против крымского хана) и 1807 г. (против генерала Булгакова), скрывается Косум Курумов. В отличие от Косума Курумова, более молодой Орцу Чермоев не оставил военную службу и после завершения боевых действий в Чечне в 1859 г. в чине подполковника был переброшен на правый участок Кавказской линии, на Западный Кавказ, где продолжалась война с адыго-черкесскими племенами. В 1861 г. он возвратился в Чечню и возглавил Ичкеринский округ, продолжая служить в армии. В 1862 г он получил звание полковника, а в 1871 г. - звание генерал-майора, в то время как Косум Курумов оставался полковником, находясь в запасе.
В 1877 г., готовясь к очередной войне с Турцией, российское военное командование решилось впервые использовать военные подразделения, полностью укомплектованные из северокавказских горцев. Был сформирован Чеченский конно-иррегулярный полк (как прототип Чеченского полка знаменитой «Дикой дивизии» в период Первой мировой войны 1914-1918 гг) под руководством генерал-майора О.А. Чермоева. По всей видимости, уговоры Орцу Чермоева и военного штаба русской армии на Кавказе побудили Косума вернуться в действующую армию и вместе со своим старшим сыном Ибрагимом и младшим братом Пейзулой также отправиться на русско-турецкую войну (1877-1878 гг.). Эта война была для России успешной, и Косум вернулся оттуда с новыми боевыми наградами.
В 1879 г. ему было присвоено звание генерал-майора. Приведем послужной список Косума Курумова:- Произведен в: прапорщики - 4 апреля 1829 г;
- поручики - 27 сентября 1832 г.;
- штабс-капитаны 29 июня 1841 г.;
- капитаны - 10 ноября 1845 г.;
- майоры - 11 сентября 1846 г;
- подполковники - 15 марта 1852 г.;
- полковники - 14 октября 1860 г;
- генерал-майоры 23 декабря 1879 г.
Имеет следующие награды: ордена: «Святого Станислава» 4 степени, 1837 г.: - Святой Анны» 3 степени, 1844 г.;
- «Святой Анны» 4 степени, 1849 г.;
- «Святой Анны 2 степени с императорской короной и мечами», 1859 г.;
- «Святого Владимира», 1888 г.;
- золотые медали: «За храбрость», 1832 г., «За усердие», 1843 г.;
- особые награды: Бриллиантовый перстень и серебряная медаль, 1834 г.;
- Золотая шашка с надписью «За храбрость», 1857 г.
Косум женился поздно, почти в сорокалетнем возрасте, но имел 10 детей от двух жен. Его первой супругой была чеченка Дациева Бецира, которая родила ему шестерых сыновей: Ибрагим (Юсуп) (1846-1900), Мохьмад (1847-1910), Хизыр (1849-1908), Идрис (1854-1918), Илес (Гада) (1857-1910), Дауд (1860-1932). Вторая жена, чеченка Марьям Моргуева, на которой он женился после скоропостижной кончины своей первой супруги, родила ему одну дочь Падам (1879-1938) и еще трех сыновей: Мусса (1880-1927), Исса (18831923), Усман (1885-1950).
Косум Курумов и все его дети были зачислены в дворянское сословие по Ставропольской губернии. Будучи сам образованным человеком, Косум старался дать хорошее образование своим детям. Некоторые его сыновья пошли по его стопам - на военную службу. Старший сын Ибрагим дослужился до звания подполковника, Идрис и Исса - до поручика (Исса - участник Первой мировой войны 1914-1918 гг. в составе «Дикой дивизии»). Мусса и старший внук Салах получили инженерное образование в Санкт-Петербурге. Внук Джунаид Хызырович Курумов после окончания в 1928 г мединститута в г. Ростов-на-Дону стал одним из первых дипломированных чеченских врачей.
Внучка Косума Бата (Хава) Муссаевна Курумова, работая в 1930-х гг. в Грозненском издательстве, слыла как прекрасный знаток чеченского языка и литературы. Ей принадлежит первый перевод на чеченский язык романа Максима Горького «Мать». Известный филолог автор лучшего по сей день русско-чеченского словаря Ахмат Мациев часто обращался за советами к Бате, когда готовил свой словарь, которому он посвятил всю свою жизнь.
Младшая сестра Баты, Селима Муссаевна Курумова, имела техническое образование и была известной писательницей, членом Союза писателей Чечено-Ингушетии. По ее произведениям и сегодня дети в школах изучают красоту и глубину чеченского языка.
Внучатый племянник Шамсудин Исаевич Пейзулаев - выпускник МГУ, доктор химических наук, профессор, был известным в СССР химиком-ядерщиком, строившим первую в мире атомную электростанцию в г. Обнинске, позже он вернулся домой в Грозный и работал 1-м проректором Чечено-Ингушского государственного университета. Спектакли внука Косума, режиссера Измаила Иссаевича Курумова, с успехом ставились в Алма-Атинском драматическом театре, а после восстановления Чечено-Ингушской АССР - на сценах республиканского драматического театра. Таковым оказалось наследие Косума Курумова, который умер в кругу своей семьи в г. Грозном в 1889 г. и был похоронен на своем «родовом» кладбище рядом с хутором «Косум-Юрт».
В годы депортации чеченцев и ингушей «курумовское» кладбище было варварски разграблено вандалами-строителями, которые использовали могильные надгробия (чурты) в качестве бордюров улиц в Грозном. Недалеко от «чермоевского» хутора, через дорогу, совсем рядом с хутором Косум-Юрт, был похоронен его боевой друг Орцу Чермоев, на своем родовом «чермоевском» кладбище, которое, однако, располагалось на землях Косума Курумова. В свое время Косум настоял, чтобы Чермоевы разместили свое кладбище на его земле в знак уважения и вечной дружбы. К сожалению, чермоевское кладбище, как и чермоевский хутор, не сохранились. Здесь необходимо особо отметить, что кладбище и хутор Чермоевых не сохранились по причине наступивших после установления советской власти на Кавказе жестоких репрессий в отношении известных людей Чечни того времени (царские офицеры, молодая буржуазия, духовенство), в первую очередь к Чермоевым, Алиевым, Чуликовым, Курумовым, Мациевым, Митаевым и др.
Дети Косума Курумова: Падам, Муса, Исса - были репрессированы и погибли в застенках ОГПУ/НКВД. Тем не менее «курумовскому» кладбищу «повезло» больше, оно сохранилось, и сегодня оно используется для захоронения умерших жителей не только из села Пригородное, но и из г. Грозного, родственники которых по тем или иным причинам предпочитают хоронить их поблизости к городу, а не на родовых кладбищах в горах. Совсем недавно, осенью 2020 г., Курумовы на территории старого кладбища «взамен» могил, разрушенных в период депортации чеченского народа, установили общий памятник своим предкам Косуму Курумову, его сыновьям и части внуков.
Пейзула Мустапаевич Курумов, в отличие от рассудительного Косума, был очень горячим, вспыльчивым человеком. Находясь на службе в царской армии, он участвовал во многих сражениях, проявляя храбрость и отвагу, за что неоднократно награждался военным командованием. Он первый из горцев полный кавалер Знака Отличия - военного ордена (солдатского Георгиевского креста): №107, 4 степени - 30 сентября 1858 г.; №219, 3 степени - 6 сентября 1860 г.; №111, 2 степени 19 февраля 1861 г.; №66, 1 степени - 13 декабря 1861 г. Имел также серебряные медали «За усердие», «За боевые действия на Кавказе» и темно-бронзовую медаль в память русско-турецкой войны 1877-1878 гг. 1 декабря 1893 г. он уволился со службы и вышел на пенсию в звании всего лишь прапорщика. Причиной тому явилось то обстоятельство, что он неоднократно становился причиной ссор и скандалов с русскими офицерами, включая вызовы на дуэль. После каждой из таких «разборок» он получал по службе наказание, выговоры и т.д. По сведениям старших Курумовых, Пейзула дослужился до капитана, но после очередного крупного скандала был разжалован в прапорщики, после чего он в скором времени предпочел уволиться на пенсию. Пейзулла остался жить в с. Баммат-Юрт и умер в кругу своей семьи в 1895 г. Похоронен в с. Баммат - Юрт, как и его отец, предок Курумовых, алим-богослов Мустапа (1850 г.).
Джамалдин КУРУМОВ, профессор
checheninfo.ru
