О рыцаре без страха и упрека

 Х. Бено

Бывают люди, имена которых люди забывают с их физической смертью. Но бывают и светлые личности (ц1ена нах), которых помнят, а их дела и поступки становятся образцом для подражания. Именно к последней категории людей относился известный в Чечне общественный деятель и политик Умхаев Леча. Хотя ему и не нравилось, когда его называли политиком.

Леча был вторым ребенком у Арсахановой Зары, вышедшей замуж за Умхаева Салмана в 1950 году после смерти его первой жены Заху, у которой осталось пятеро детей. Салман был коренным урус-мартановцем, а Зара была родом из села Ачхой-Мартан. Она была младше Салмана на целых двадцать лет. Никто не мог и предположить, что судьба свяжет их крепкими брачными узами в тяжелые годы депортации чеченского народа в Среднюю Азию и Казахстан, когда от голода, холода и бесконечных лишений люди умирали целыми семьями. Семья Умхаевых, как и большинство чеченских семей, была многодетной. Она состояла из четырех мальчиков и четырех девочек.

Родился Леча 20 сентября 1954 года в небольшом поселке Кугалы Талды-Курганской области Казахской ССР. В начале 1957 года, после исторического решения Президиума Верховного Совета СССР «О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР», семья Умхаевых, бросив все нажитое за 13 лет, не дожидаясь официального разрешения на выезд, нелегально выехала в Чечню. Маршрут их передвижения на Родину был следующим: Алма-Ата – Красноводск – Баку – Грозный. Путь из туркменского Красноводска до азербайджанского Баку (по Каспийскому морю) семья Умхаевых преодолела на пароходе. Лече тогда не было и трех лет. Как позже рассказывали родители, его, незаметно для Зары выскользнувшего на палубу, чуть не похитили. У спрятавшей Лечу женщины, рискуя быть обнаруженным правоохранительными органами, которым было предписано останавливать и возвращать в места спецпоселений депортированных чеченцев, выехавших на Родину без официального разрешения, его забрал Салман.

По приезду на Родину оказалось, что никто реабилитированных чеченцев на Родине не ждал – ни власть, ни, тем более, заселенные в их дома переселенцы из других районов Советского Союза, в основном, из соседних регионов. Селиться в свои дома можно было только по взаимной договоренности с ними.

Пока решался вопрос с их переселением, Салман, вместе со своими братьями, временно поселился на небольшом хуторе Бакен, находящемся в Черных горах, в 10 километрах южнее с. Танги-Чу. Здесь он работал пильщиком леса в Ермоловском леспромхозе. В 1961 году, после окончания строительства нового дома на родовом участке, семья Лечи вернулась в Урус-Мартан.

С 1962 по 1972 годы Леча учился в Урус-Мартановской средней школе №1. Он был спокойным худощавым мальчиком среднего роста, никого никогда не задирал, но, вместе с тем, обиды никому не прощал. Как вспоминают его бывшие одноклассники и учителя, Леча был одним из лучших учеников школы. Особые успехи он проявлял в таких дисциплинах, как математика, физика, история, обществоведение. Он много читал и, бывало, задав нестандартный вопрос, ставил учителя в тупик или устраивал на уроке целые дискуссии.

По окончании института он работал начальником участка в управлении дорожно-мостового строительства ст. Орджоникидзевской (Сунженский район) ЧИАССР. Затем несколько лет проработал главным инженером Шатойского УДМС, начальником ПТО «Автодора» республики (аналог современного Министерства автомобильных дорог) в бытность его руководителем А. Алмасханова.

В марте 1990 года на первых, по-настоящему свободных, выборах Леча был избран депутатом Верховного Совета ЧИ АССР, неожиданно выиграв у известного партийного функционера. Это было как раз накануне трагических событий, связанных с распадом СССР и насильственным захватом власти в Чечне сторонниками Д. Дудаева.

Разбуженное горбачевской перестройкой советское общество жаждало демократических перемен в стране. Как грибы после дождя, возникали неформальные движения и партии, вольно или невольно разделявшие и противопоставлявшие друг другу различные группы людей.

Не осталась в стороне от этого, как сейчас модно писать, мейнстрима и Чечено-Ингушетия. В 1989 году, впервые в истории, первым секретарем обкома КПСС был избран чеченец – Доку Завгаев. Он же через 2 года был избран Председателем Верховного Совета ЧИАССР, чуть позже переименованную в Чечено-Ингушскую Республику (ЧИР).
В республике появилось множество различных общественных организаций. Наиболее известными из них были: «Клуб «Кавказ», «Общество содействия перестройке», «Общество «Лам», «Народный фронт», «Зеленое движение», «Исламский путь», «Партия исламского возрождения», «Вайнахская демократическая партия», партия «Нийсо» и ряд других.
В середине 1990 года Леча был назначен главным инженером, а затем и генеральным директором объединения жилищно-коммунального хозяйства г. Грозного.

Раз за разом в республике стали проходить сходы и съезды представителей различных народов и этнических групп республики: ингушей, ногайцев, казаков, армян. Чеченцы были единственными, кто еще не проводил собрания представителей своего народа.

В августе 1990 года неформальной группой чеченской интеллигенции был создан оргкомитет по созыву 1-го съезда чеченского народа, в который вошли представители практически всех партий и общественных движений, авторитетные и уважаемые в республике люди. Председателем Оргкомитета был избран Леча Умхаев.

Работа Оргкомитета, несмотря на настороженное отношение со стороны руководства республики, особенно на первоначальном этапе, прошла на высоком организационном уровне. Через три с половиной месяца напряженной и плодотворной работы, 23-25 ноября 1990 года состоялся 1-й общенациональный съезд чеченского народа. Съезд был очень представительным. В нем, не считая гостей форума, участвовало около 1000 делегатов, представляющих миллионный чеченский народ со всех концов мира (по одному делегату от 1000 человек): Америки, Ближнего Востока, Европы, союзных республик СССР, северокавказских автономных республик, Москвы, Ленинграда и, естественно, Чечено-Ингушетии.

В результате 3-х дней напряженной работы всенародного форума была принята Декларация о государственном суверенитете Чеченской Республики – Нохчийчоь. Здесь же был избран Исполком общенационального съезда чеченского народа для решения вопросов, включенных в резолюцию съезда. Председателем Исполкома по предложению представителей Вайнахской демократической партии был избран генерал авиации Д. Дудаев, а его первым заместителем, несмотря на просьбу не избирать его в руководство исполкома в связи с большой загруженностью на работе, по настоянию большинства членов Исполкома, был избран Леча.

С первого своего заседания Исполком съезда разделился на два крыла: умеренное и радикальное. Умеренная часть Исполкома съезда во главе с Умхаевым Лечей добивалась претворения решений съезда через существующие органы власти, радикальное же крыло во главе с Зелимханом Яндарбиевым и Юсупом Сосламбековым, а после демобилизации из армии Д. Дудаева – во главе с ним, используя созданный съездом Исполком, стремилось любым путем взять власть в свои руки. Хотя никаких предпосылок для смены власти в республике на тот период не было. Так продолжалось до так называемого второго этапа съезда чеченского народа, состоявшегося в зале ДК имени Кирова 8 июня 1991 года, на котором был провозглашен план вооруженного захвата власти в республике.

Оставаться дальше в составе ОКЧН не только не имело смысла, но было преступно. Выступив с заявлением, Леча со своими сторонниками покинул съезд. Затем так называемая «группа Умхаева» вышла и из состава Исполкома ОКЧН. Заявление группы было опубликовано в республиканских СМИ.

Работая на различных должностях в сфере дорожного строительства и ЖКХ, в качестве депутата Верховного Совета ЧИР, а также возглавляя Оргкомитет общенационального съезда чеченского народа, Леча показал себя профессионалом своего дела и отличным организатором.

Только высокая порядочность и честность, огромная воля, незаурядная целеустремленность Лечи и его вера в необходимость проведения съезда чеченского народа для определения вектора его дальнейшего развития могли объединить вокруг идеи съезда таких абсолютно разных по характеру и политическим воззрениям людей, как Я. Ахмадов, Ю. Эльмурзаев, Г. Эльмурзаева, А. Салехова, Х. Цобаев, М. Ахмадов, А. Бисултанов, М. Бексултанов, М. Дадуев, А. Осмаев, Ю. Сосламбеков, И. Арсемиков, Д. Хожаев, С-Х. Абдулмуслимов, Л. Усманов, Р. Гойтемиров, Ч. Зубайраев, Б. Межидов и др.

Леча был очень смелым человеком и мог сказать правду в лицо любому, невзирая на чины и звания оппонента.
Великолепный оратор, он мог убеждать и вести за собой людей. Леча притягивал к себе людей глубоким умом, благородством, прямотой и бескомпромиссностью в принципиальных вопросах, образцовым соблюдением чеченского этикета, безграничной щедростью и прекрасным знанием чеченского языка, литературы и истории своего народа.
Кроме всего перечисленного, он обладал каким-то особым обаянием, что, буквально, как мед пчел, притягивало к нему людей.

Где бы он ни был – на работе, дома, в гостях – он всегда был в гуще людей. Дом Лечи всегда был полон друзей, соратников, соседей и многочисленных родственников.
Чеченской историей и родным языком Леча серьезно «заболел» после выхода в свет романа классика чеченской литературы, выдающегося писателя и общественного деятеля Абузара Айдамирова «Долгие ночи», написанного на чеченском языке. Впоследствии Абузар стал духовным наставником Лечи.

Первой книгой, которую он прочел на родном языке, был именно роман «Долгие ночи». Ее, зачитанную до дыр студентами-чеченцами Омского автодорожного института, он как святыню передал своему брату, когда провожал того в армию.
Все свои письма (в том числе и адреса на конвертах) и телеграммы Леча писал на родном языке.

Чиновники Главпочтамта Омска сперва воспротивились невиданному доселе новшеству, но Леча, сославшись на соответствующее законодательство и инструкции о почтовой связи, доказал работникам почтамта, что имеет на это полное право.

Обстановка в Чечено-Ингушской республике после проведения так называемого второго этапа съезда чеченского народа была относительно спокойной. Но события, связанные с неожиданно свершившимся в Москве ГКЧП, все перевернули с ног на голову. Воспользовавшись ситуацией, радикалы из ВДП и ОКЧН, под надуманным предлогом поддержки ГКЧП руководством республики (на самом деле была занята выжидательная позиция), по согласованию с руководством России, организовали в Грозном бессрочный митинг. Митингующими были захвачены здания Совета Министров и Верховного Совета ЧИР, Грозненского горсовета депутатов, республиканского телевидения и радио. Был сорван флаг республики и снесен памятник В.И. Ленину на одноименной центральной площади Грозного.

Читать дальше

checheninfo.ru