Танцевальная культура . Чеченская лезгинка

Танец является одним из самых древних видов искусства. Танцующий колдун, подражающий оленю, на стене пеще­ры Ласко во Франции был нарисован почти 20 тысяч лет назад. Древнейший танец, так же как и пантомима, рожда­ется из магического ритуала.

Вряд ли можно согласиться с мнением, что изначально танец существовал в синкретическом единстве с поэзией и музыкой (Мир художественной культуры. СПб., 2004. С. 218). Танцевальное искусство, что, в общем, подтверждается археологическими материалами, существует уже в эпоху верхнего палеолита, задолго до появления поэзии и музыки. В глубокой древности танец сопровождает практически всю жизнь человека: от рождения до смерти. С ритуального танца начинался трудовой день человека. Перед охотой древние люди имитировали весь процесс охоты для того, чтобы она была удачной. С ритуального танца, а позже и песни они начинали весной земледельческие работы.

Танцем являются камлание шамана, магические обряды колдунов, медитация суфийских дервишей. С помощью танца и пантомимы люди рассказывали о происшедших событиях, о своих пережива­ниях и чувствах. Можно говорить об изна­чальном синкретизме пантомимы и тан­ца. Древний танец рождается из пантоми­мы, из подражания животным, природной стихии. Хотя танец и пантомима уже суще­ствуют как разные жанры искусства, все равно пантомима остается важным эле­ментом танца, особенно традиционного.

Синкретизм танца, музыки и поэзии рождается значительно позже, в то вре­мя, когда основной функцией танцеваль­ного искусства становится эстетическая, а магия и ритуал отходят на второй план. В танцевальной культуре некоторых народов этот синкретизм сохранился в первоздан­ном виде, например, в традиционном ин­дийском танце исполнитель должен сле­довать с большой точностью музыкальной ритмике и сюжету песни.

Чеченская танцевальная культу­ра восходит к глубокой архаике. Культо­вые бронзовые статуэтки III тысячелетия до нашей эры, найденные на территории Чечни, так же как и изображения стили­зованных человеческих фигур на камнях древних построек, могут дать представ­ление о некоторых элементах ритуальных танцев чеченцев. Металлические изваяния мужских фигур, стоящих на носках (ср. че­ченский мужской танец на носках), обна­ружены в материалах кобанской археоло­гической культуры.

По всей видимости, стилистика ков­ровых узоров также может содержать в себе информацию о рисунке чеченского танца — и женского, и мужского.

Самая ранняя письменная информа­ция о характере чеченского танца содер­жится в материалах европейских путеше­ственников XVIIIвека. По описанию графа Я.Потоцкого, «...когда все жители деревни соберутся вместе, они садятся в большой круг, поют и вызывают молодых танцоров звуками гобоев, волынок и флейты, чтобы они показали свою ловкость в честь это­го дня. Танцы сопровождаются атлетиче­скими упражнениями — «они один за дру­гим совершают различные опасные прыж­ки и бросают друг друга». Потом танцоры подают друг другу руки, поют и танцуют в длинных рядах. Они часто ловко развер­тывают круг, открывают, закрывают его и заканчивают плясать теми же прыжками, какими начинали танцы» (Аталиков В.Т. Вайнахи в XVIII веке по извести­ям европейских авторов // История и этногра­фия и культура народов Северного Кавказа. Ор­джоникидзе, 1981. С. 124.).

Таким образом, вопреки общеприня­тому мнению об отсутствии групповых или коллективных танцев у чеченцев до появ­ления ансамбля народного танца и песни, эта информация свидетельствует не толь­ко об их существовании в более древние времена, но также и об акробатическом и гимнастическом компонентах.

Об архаичности и связях народно­го танца с охотничьим ритуалом говорят и названия его элементов или вариантов: «ча болар — поступь медведя», «ка болар — поступь барана», «сай болар — поступь оле­ня». И медведь, и баран, и олень считались священными у чеченцев и, по всей види­мости, в более древнее время были тотем­ными животными.

Каменное изваяние головы бара­на встречается на фасаде жилой башни в Химое на востоке Чечни, на стене бое­вой башни на горе Бекхайла у селения Кокадой в Аргунском ущелье, на фаса­де склепа-святилища в Тертие на западе. Медведь в чеченской мифологии высту­пает как существо, наделенное не только огромной физической силой, но и челове­ческим разумом. Стилизованное изобра­жение оленя часто встречается на камнях архитектурных построек в различных рай­онах Чечни, где оно выполняло функцию оберега. Все это подтверждает глубокую архаичность чеченского народного танца, его связь с охотничьими и магическими ритуальными танцами.

Рисунок и пластика коллективных и парных танцев чеченцев указывают на их былую связь с культом солнца. Магия кру­га, которая наблюдается в символике де­кора кобанской, а позже аланской ке­рамики и средневековых петроглифов, довольно ясно прослеживается в чеченс­ком танце.

 По количеству участников чеченские танцы делятся на коллективные, парные и индивидуальные. Коллективные и инди­видуальные танцы могут быть женскими и мужскими. Коллективные народные танцы, по мнению С.-М.Хасиева, исполнялись че­тырьмя, шестью, восемью парами, то есть четным количеством пар, и их построение напоминало классическую свастику. Они были связаны с культом солнца и различ­ными земледельческими культами.

Кроме того, чеченский народный та­нец делится на различные жанры, специ­фика которых связана с их истоками, осо­бенностями среды, в которой они возни­кают, их смысловой наполненностью. Это обрядовые танцы (свадебные, танец, ис­полняемый во время обряда вызывания дождя, и т.д.), профессиональные (воин­ские, пастушеские и т.д.), праздничные, ритуальные (религиозные).

Парный танец (танец мужчины и жен­щины) имеет ритуальный характер и, по мнению исследователей, связан с космого­ническими представлениями чеченцев, пре­жде всего с культом солнца. В чеченском мифе «Как возникли солнце, луна и звез­ды» рассказывается о том, что «один иску­сный кузнец послал к прекрасной девушке сватов, не зная, что она его сестра. После ее отказа он взял золотую головешку и отпра­вился к ней. Увидев его, девушка бросилась бежать. Он бежал за ней до тех пор, пока оба они не погибли. Искры от головешки превра­тились в звезды, от сестры осталось сияние, от брата — головешка. Они превратились в луну и солнце. И до сегодняшнего дня солн­це не может догнать луну». И движение муж­чины за женщиной по кругу — это движение солнца (мужчины) и луны (женщины). При этом элементы чеченского танца отражены в солярной символике, изображенной на пояс­ных пряжках VI—Vвеков до нашей эры. Из­ломанная линия — земная твердь (По представлениям чеченцев, солнце утром выходило из моря и вечером в него погружа­лось) (море), крылатые диски по сторонам — солнце при восходе и закате, центральный диск име­ет крылья, максимально поднятые вверх, — солнце в зените.

Положение рук мужчины, разведен­ных в стороны в виде креста, означа­ло солнце на восходе и закате. Положе­ние рук мужчины, когда он сгибает руку, держа кисть у груди, а другую отставля­ет в сторону, соответствует изображению свастики, означающему солнце в движе­нии. Став на носки ног и вскинув руки над головой, мужчина изображает солнце в зените. Элемент танца с обхватом талии партнерши без прикосновения к ее телу — затмение луны.

Интересную и вполне обоснованную интерпретацию рисунку чеченского парно­го танца дает известный чеченский этнолог Саид-Магомед Хасиев (Хасиев С.-М. Тесей // Рукопись). По его мнению, чеченский парный танец — «хелхар» — из­начально был ритуальным и имеет мифо­логические истоки. Он связан с мифом о лабиринте и восходит к дотесеевскому (Тесей — древнегреческий мифологический герой)периоду. Как ритуальное действо хелхар имеет свой жестко оформленный рисунок, который напоминает лабиринт.

Ряды девушек и юношей, сидящих ли­цом друг к другу, образуют квадрат или прямоугольник, при этом тамады девушек и юношей сидят в противоположных его углах. Девушка и юноша начинают танец от «своего» тамады и поэтому им прихо­дится придерживаться прямой диагонали, постепенно сужая круг, пока не встретят­ся в центре. В этот прямоугольник и впи­сан лабиринт.

Танец делится на сюжетные составля­ющие:

вступление или разыгрывание мифо­логемы лабиринта и нити Ариадны,

«хелхар»

завершение.

Вступление — вход древнегреческо­го мифического героя Тесея в лабиринт. До встречи в центре лабиринта ни парень, ни девушка не поднимают рук. Причем встречаются они не лицом к лицу, а левы­ми плечами друг к другу. Юноша повора­чивается на 180 градусов левым плечом вперед, встает на носки и вытягивает пра­вую руку по туловищу вертикально вверх. По сути дела, он в этот момент перестает быть человеком и становится «богом». Де­вушка в это время делает полукруг пра­вым плечом вперед вокруг юноши, кото­рый, стоя на носках с вытянутой вверх ру­кой, поворачивается за ней на 180 градусов. С этого момента и начинается разво­рачивание лабиринта, только в обратную сторону.

После разворачивания лабиринта юноша и девушка приходят не к изначаль­ным точкам, откуда они начали танец, т.е. не к «своим» тамадам. Девушка останав­ливается уже перед тамадой мужского, а юноша — перед тамадой женского ряда.

Действительно, лабиринт является од­ним из самых распространенных символов у чеченцев, он встречается на изделиях кобанской керамики, на камнях средневеко­вых построек. Один из основных смыслов этого древнего символа — это очищение через обряд инициации. Возможно, что парный танец, рисунок которого напоми­нает лабиринт, исполнялся юношами и де­вушками во время инициации — посвяще­ния во взрослую жизнь.

Не менее известным и популярным символом у чеченцев является и класси­ческая свастика. Она встречается на изде­лиях кобанской археологической культуры, аланских амулетах, на камнях средневеко­вых построек во всех районах горной Чеч­ни. Изначально она связана с земледе­льческими культами и является символом вечности, универсальным оберегом. И ее отражение в рисунке чеченского народно­го танца вполне закономерно.

Довольно интересными и своеобраз­ными были обрядовые танцы чеченцев — по сути дела, это были не просто танцы, а костюмированное и театрализованное представление. Прежде всего это относит­ся к свадебным танцам. Еще в недавнем прошлом свадебные танцы чеченцев были очень разнообразными: обязательным был танец отца и матери жениха, друга жениха, тамады свадебного застолья, на свадьбе также исполнялись различные шутливые танцы, которые развлекали гостей.

Воинские танцы исполнялись еще в Средневековье перед боем, а позднее во время военно-спортивных игрищ, которые проводились в Чечне ежегодно во время языческих праздников. В различных райо­нах горной Чечни сохранилось множество топонимов, связанных с местами, где про­водились военно-спортивные игры: «Нах ловзача», «Нах ловша» (Сулейманов А. Топонимия Чечни. С. 122.181Там же С. 44). Воинские танцы исполнялись в полном военном снаряже­нии, с обнаженным оружием.

Согласно фольклорным источникам, в доисламское время у чеченцев существо­вал воинский танец «чагаран хелхар — та­нец кольца», который исполнялся вои­нами перед вступлением в бой. Воины с обнаженным оружием становились в круг и пели воинственные песни, затем начина­ли движение по кругу, постепенно уско­ряя его и входя в исступленное состояние и экстаз. Вдохновленные единством духа и ритмом танца, они, не ощущая ни страха, ни боли, вступали в бой.

Но помимо этого, целью исполнения воинских танцев были совершенствова­ние навыков владения холодным оружием, координирование совместных действий в бою, военно-спортивная подготовка. При этом они содержали множество акробати­ческих и гимнастических элементов.

Пастушеские танцы были достаточно демократичными и исполнялись в более свободной манере. Непременными атри­бутами их были мохнатая шапка из овечь­ей шкуры, бурка и пастушеский посох. Они включали в себя акробатические элементы, которые исполнялись с посохом.

Свадебные танцы должны были ис­полняться в торжественной, сдержанной и аристократической манере, хотя могли со­держать и комические элементы.

Для чеченской танцевальной культу­ры была характерна и танцевальная паро­дия — так называемые шуточные танцы. Наиболее известным является «Шуточ­ный танец старика», который начинается в очень медленном темпе. В начале тан­ца мы видим старого, сгорбленного человека с палкой, который еле передвигает ноги, но темп музыки постепенно ускоря­ется, старик забывает о своем возрасте и болезнях и, бросив свою палку, пускает­ся в стремительный пляс. Но внезапно по­чувствовав острую боль в пояснице, он ос­танавливается, и танец завершается в том же темпе, в каком начинался.

Такого же типа характерный танец встречается и в женском варианте. Шу­точные танцы представляли на различных праздниках, свадьбах, для того чтобы раз­влечь гостей. Они исполнялись в доволь­но свободной манере, и движения тан­цора ограничивались только правилами приличия. Чеченскому народному танцу вообще были присущи торжественность, аристократизм, отточенность движений, а танцору — чувство собственного досто­инства, уважение и подчеркнутое внима­ние к партнерше.

У чеченцев существовал особый тан­цевальный этикет, нарушение которого могло иметь не только моральные послед­ствия. Танец начинал мужчина, завершала его женщина. Мужчина в парном танце не имел права первым покидать танцеваль­ный круг, потому что это могло быть оце­нено как неуважение к женщине. Мужчина не имел права в танце прикасаться к жен­щине, даже если это была его родственни­ца. Движения мужчины и женщины в на­родном танце были достаточно жестко регламентированы, за исключением тан­цевальных пародий. Они оба должны были ровно и прямо держать стан. И если пла­стика женского танца выражалась в дви­жении рук, плеч, то экспрессия мужско­го танца должна была быть сдержанной, чувствоваться, но не проявляться прямо. Мужчина мог дать волю своим эмоциям лишь на короткий миг, в апогее, который приходился на середину танца и назывался у чеченцев «бухь бог1ар». Это был момент, когда танцор вставал на носки.

Парный танец является древнейшим танцем мужчины и женщины и, как было сказано выше, связан с космогоническими представлениями чеченцев, культом солн­ца и плодородия.

По мнению С.-М.Хасиева, начало этой традиции уходит в глубокую древность, по крайней мере в эпоху поздней бронзы и раннего железа, что подтверждается мате­риалами кобанской археологической куль­туры. Согласно фольклорным источникам, в прежние времена на различных праздни­ках и игрищах, при состязании танцоров им на пояс вешали альчики на определенном расстоянии друг от друга. Выигравшим считался тот танцор, у которого альчики во время танца не соприкоснулись друг с дру­гом. Какие бы па ни выделывал танцор но­гами, стан он должен был держать прямо.

Индивидуальный мужской танец у че­ченцев был также очень развит. Он содер­жал большое количество акробатических и гимнастических элементов и, по сути дела, был состязанием не только в пласти­ке, но и силе, ловкости, мужестве. Древние танцевальные традиции рождали танцо­ров, имена которых передавались в тече­ние веков из уст в уста. Величайшим че­ченским танцором был Махмуд Эсамбаев, который благодаря своему необычайному таланту приобрел всемирную славу.

Одаренный от природы необыкновен­ной выразительной пластикой тела, высо­ким ростом, совершенным музыкальным слухом, феноменальной памятью, Махмуд танцевал с ранних лет. В пятнадцать лет он был уже солистом Чечено-Ингушского го­сударственного ансамбля песни и танца, а через четыре года — Пятигорской оперет­ты. К двадцати годам он и прекрасно ис­полнял народные танцы, и владел основа­ми профессионального балета.

 В годы депортации он танцевал в Кир­гизском театре оперы и балета, где ис­полнял главные партии в балетах — «Ле­бединое озеро», «Бахчисарайский фон­тан», «Спящая красавица», а также в пер­вых киргизских национальных балетных спектаклях.

После возвращения на родину Махмуд Эсамбаев, к тому времени солист Чечено-Ингушской государственной филармонии, покинул классический балет и обратился к танцевальному искусству народов мира. Его первыми танцевальными постанов­ками были индийский ритуальный танец «Золотой бог», испанский танец «Лякор­рида», таджикский «Танец с ножами».

Со своей танцевальной программой танцор выступал не только в Чечено-Ин­гушетии, но и в Москве и в других горо­дах России. В 1959 году он в составе труп­пы «Звезды советского балета» совершил гастрольные поездки во Францию, Южную Америку. Его выступления имели огром­ный успех у зрителей. При этом великий танцор в ходе гастролей изучал местные танцы и сразу же исполнял их. Легендар­ным стал в исполнении Махмуда бразиль­ский танец «Макумба». После гастролей, которые принесли ему всемирную славу и известность, Эсамбаев создал собствен­ную труппу и с программой «Танцы наро­дов мира» объездил не только всю Россию, но и весь мир. Успех его выступлений был ошеломляющим — его называли чародеем танца, гением, легендой XX века.

Большой вклад в развитие чеченской культуры внес и Дикалу Музакаев, солист, а затем руководитель ансамбля «Вайнах», который проявил себя и как талан­тливый танцор и балетмейстер, и как пре­красный организатор. Интерес к культуре, к чеченскому танцу у Дикалу проявился очень рано. В совсем юном возрасте, бу­дучи студентом, он принимает участие в спектакле Чеченского драматического те­атра им. Х.Нурадилова «Песни вайнахов». В 1978 году он становится солистом го­сударственного ансамбля танца «Вайнах». Во время срочной службы в армии Дикалу был солистом ансамбля песни и танца Северокавказского военного округа, где впервые проявил себя как хореограф.

В 1982 году Дикалу Музакаев посту­пил на отделение хореографии Московского института культуры. После окончания учебы он вернулся в ансамбль «Вайнах» в качестве балетмейстера и танцора. В 2001 году Дикалу стал художественным руко­водителем государственного ансамбля танца «Вайнах». Сегодня народный артист России Дикалу Музакаев является мини­стром культуры Чеченской Республики.

  Древняя танцевальная культура чеченс­кого народа получила новый импульс и но­вый вектор развития в творчестве государс­твенных и самодеятельных ансамблей танца.

Чечено-Ингушский государственный ансамбль песни и танца был образован в 1939 году. У его истоков стоят известные деятели чеченской культуры: Ваха Татаев, министр культуры республики, драматург Абдула Хамидов, выдающиеся танцовщи­ки Султан Чагаев, Сагари Ибрагимов, Мах­муд Тахаев, Магомед Гичибаев, Султан Аб-дулсаламов, Бака Абубакаров, Ваха Дакашев, Андарбек Садыков, Гелани Юсупов. В составе ансамбля было две группы: танце­вальная и вокальная. Вначале его реперту­ар состоял из пяти народных напевов, ис­полнявшихся хором и оркестром, и не­скольких народных танцев. Дечиг-пондур, трехструнный музыкальный инструмент, был основным инструментом оркестро­вой группы ансамбля.

По мере творческого роста и расши­рения опыта солистов ансамбля его ре­пертуар значительно расширился. В нем появились песни на русском и ингушском языках, танцы народов Кавказа и России.

Во время первой гастрольной поездки в Москву в 1940 году в программу концер­та входили чеченские народные танцы и танцы народов СССР: «Урус-Мартановская лезгинка», «Месиш», «Чеченская лезгинка», «Шуточный чеченский танец», а также «Ин­гушская лезгинка», «Осетинская лезгинка», «Армянский танец», «Пляска крымских та­тар», «Кавалерийская пляска». Вокальная группа ансамбля исполняла чеченские и русские народные песни: «Не буди меня», «Месиш», «Асет», «Калинка».

Во время депортации ансамбль пре­кратил свое существование и вновь был воссоздан в конце 50-х годов в Алма-Ате. Художественным руководителем ансамбля песни и танца ЧИАССР был назначен Н.Халебский, балетмейстером — талантли­вый танцовщик Гелани Юсупов. После это­го начался активный творческий процесс. В короткие сроки была подготовлена инте­ресная и разнообразная концертная про­грамма. В мае 1957 года был первый кон­церт в Грозном, который прошел с огром­ным успехом. Большой вклад в дело вос­становления и дальнейшего творческого развития ансамбля и танцевального искус­ства чеченского народа внесли Отари Мунджишвили и Георгий Дзыба. Абазинец Георгией Дзыба — талантливый танцовщик, прекрасный балетмейстер — создал гени­альные хореографические постановки на основе чеченского фольклора, сумел пока­зать средствами пластики характер и мане­ру чеченского танца, поднять нашу танце­вальную культуру на высокий уровень. Хо­реографическая композиция «Под небом вайнахов» в его постановке до сих пор яв­ляется одной из лучших работ в програм­ме ансамбля.

Благодаря своему педагогическому таланту Отари Мунджишвили сумел вос­питать прекрасных танцовщиков, балет­мейстеров, деятелей культуры и искусства Чечено-Ингушетии.

С 1969 по 1994 год художественным руководителем ансамбля был Топа Элимбаев — прекрасный организатор, умелый руководитель, автор многих хореографи­ческих постановок. По его инициативе го­сударственный ансамбль песни и танца был переименован в ансамбль «Вайнах». В этот период в ансамбле появилось много та­лантливой творческой молодежи: К.Раисов, Т.Синявская, М.Дидигов, М.Худаев, А.Мухам­медов, И.Асхабов, С.Идрисов.

Вместе с лучшими профессиональны­ми коллективами страны ансамбль прини­мал участие во многих Всесоюзных и Всероссийских фестивалях, с успехом гастро­лировал по всему Советскому Союзу.

Свою лепту в творческое развитие ан­самбля внесли композитор Зайнди Чергизбиев, молодой балетмейстер, выпускник Московского Государственного универси­тета культуры и искусства Дикалу Музакаев, Докку Мальцагов, Александр Петров, Элимхан Хайдаров, народные артистки Че­ченской Республики Асет Асхабова и Тама­ра Дидигова, Магомед Идигов, Майрбек Худаев, Казбек Арсаханов, Лидия Айдамирова, Рамзан Ахмадов, Адаш Мамадаев, Магомет Макаев, Апти Гантамиров, Рамзан Абазов, Турко Хасимиков, Гапур Темирхажиев.

 В связи с военными событиями на тер­ритории республики деятельность ансам­бля была приостановлена в 1999 году. В 2001 году коллектив ансамбля под руко­водством вновь назначенного художествен­ного руководителя, Дикалу Музакаева, при­ступил к восстановлению концертной про­граммы. Ему удалось в короткие сроки на­ладить творческий процесс, обновить про­грамму и осуществить ряд новых постано­вочных работ. В 2002 году ансамбль «Вайнах» выиграл Гран-при на международном фестивале во Франции, а в 2003 году — Гран-при и приз зрительских симпатий на фестивале «Горица—2003» в Италии.

В 2006 году ансамбль под руковод­ством Дикалу Музакаева подготовил но­вую концертную программу «В стра­не вайнахов», в которую вошли одиннад­цать новых авторских постановок. 24 де­кабря 2008 года премьер-министр прави­тельства России В.В.Путин подписал указ о присуждении Дикалу Музакаеву Государ­ственной премии РФ в области культуры за новую программу ансамбля «Вайнах».

В 2008 году ансамбль «Вайнах» дал три концерта в Государственном Кремлевском дворце, а 25 декабря 2008 года — концерт для руководства страны в Андреевском зале Кремля. Сегодня ансамбль «Вайнах» принимает активное участие в возрожде­нии культуры Чеченской Республики, выступает с новыми концертными програм­мами, участвует в международных конкур­сах, совершает гастрольные поездки в го­рода России и мира.

В республике и за ее пределами (в основном в Москве) существует несколько танцевальных ансамблей, которые зани­маются развитием и популяризацией че­ченского народного танца.

Детский танцевальный ансамбль «Зия» был создан в 1999 году по инициативе из­вестного чеченского балетмейстера, на­родного артиста РФ Топы Элимбаева и при финансовой поддержке российского предпринимателя Зии Бажаева. В состав ансамбля входят дети от 6 до 14 лет. Поми­мо чеченцев, в нем танцуют и русские, и ин­гуши, и дети других национальностей. У ан­самбля есть собственный профессиональ­ный оркестр, которым руководит извест­ный композитор и музыкант-виртуоз Рамзан Паскаев. Коллектив успешно выступает на российской и зарубежной сцене и явля­ется лауреатом многих конкурсов.

Детский танцевальный ансамбль «Ловзар» был создан в 1983 году на базе Республиканского Дворца пионеров города Грозного. В связи с драматическими событиями на территории Чечни коллектив ан­самбля вынужден был переехать в Нальчик, а затем в Подмосковье. Руководит ансам­блем Магомед Тахаев — человек, безгра­нично преданный своему делу. Коллектив является лауреатом многих международ­ных конкурсов. В 2003 году он был пригла­шен знаменитым модельером Пьером Карденом к участию в его мюзикле. В послед­нее время юные танцоры большую часть времени проводят в зарубежных гастролях.

Большой вклад в развитие и популя­ризацию чеченской танцевальной культу­ры вносят и другие коллективы, в том чис­ле ансамбль «Даймохк» и Школа искусств имени М.Эсамбаева, которую возглавля­ет известный чеченский танцовщик и ба­летмейстер, заслуженный артист РФ Докку Мальцагов.

КУЛЬТУРА ЧЕЧЕНСКОГО НАРОДА ЛЕЧА ИЛЬЯСОВ

checheninfo.ru