ШОС на перепутье. Назрела ли реформа организации?

«Такая организация нужна, и у нее есть будущее», — сказал о Шанхайской организации сотрудничества посол Казахстана в РФ Галым Оразбаков в рамках четвертого заседания экспертного клуба «Казахстан — Россия в процессах ШОС: безопасность, экономика, интеграция в Центральной Азии и Каспийском регионе». Казахстан, по словам главы дипмиссии, приветствует участие в ШОС стран-наблюдателей. Но при этом вопрос о поспешности расширения организации остается открытым.

В ШОС сейчас входят шесть стран — Россия, Казахстан, Китай, Узбекистан, Киргизия и Таджикистан. Наблюдателями являются Индия, Монголия, Пакистан, Иран и Афганистан. Особенный статус у Турции — она партнер по диалогу. Большинство экспертов высказывается за расширение ШОС, называя в качестве одного из аргументов растущую заинтересованность Китая в этой организации.

Однако, по мнению экспертов, в настоящее время перед ШОС должны стоять несколько другие задачи, которые соответствовали бы нынешним вызовам и угрозам. ШОС же пока еще остается «клубом», который необходимо реформировать.

«Либо это будет организация, выполняющая реальные миссии в ЦА, на постсоветском пространстве, либо останется рамочной организацией, которая не имеет реального наполнения и которая по большому счету является лишь переговорной площадкой для того, чтобы Россия и Казахстан могли консолидировано обсуждать вопросы региона с Китаем. Инициатива президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, которая прозвучала на саммите в Бишкеке о необходимости разработки новой стратегии ШОС на ближайшее десятилетия, отражает обеспокоенность казахстанской стороны тем, что ШОС, имея огромный потенциал, на вызовы не реагирует», — считает директор политологического центра «Север-Юг» Алексей Власов.

ШОС была создана 12 лет назад, но до сих пор у организации нет четко определенной миссии, концептуальных целей. «В задачи ШОС входят борьба с терроризмом, защита безопасности и экономическое сотрудничество. Об этом постоянно говорится, но… воз и ныне там», — отметил эксперт Центра аналитического мониторинга МГИМО МИД РФ Леонид Гусев. Он напомнил, что ни одна принятая ШОС программа по безопасности не претворена в жизнь. Что же касается экономического сотрудничества, то все программы двусторонние. При этом одна из сторон — обязательно Китай. «Ничего общего в рамках организации нет», — констатировал Гусев. Эксперт считает, что Китай весьма продуктивно «настроил» свою политику в странах Центральной Азии. А ШОС, по сути, работает на интересы Пекина, обслуживая его экономическую и энергетическую экспансию в странах региона.

Руководитель сектора экономического развития постсоветских государств Института экономики РАН Елена Кузьмина считает, что ШОС, с экономической точки зрения, это все-таки «клуб». «Фактически дело идет к тому, что экономика Китая сначала частично, а потом и полностью поглотит страны вначале с небольшими в соотношении с Россией экономиками. А потом, вполне возможно, наступит серьезное поглощение и экономики России», — предполагает Кузьмина.

В этой связи хотелось бы напомнить о визите нового лидера Китая Си Цзиньпина в Центральную Азию и Россию. До начала саммита ШОС он успел посетить все страны региона (с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном он встретился в Бишкеке). В ходе визита были подписаны многомиллиардные соглашения, связанные с транспортировкой нефти и газа и выдачей кредитов.

Только Киргизии на ближайшие 10 лет было обещано инвестиций почти на 6 млрд. долларов. Кроме этого, китайская сторона станет одним из главных акционеров нового транспортного узла на месте бывшей американской базы «Манас». В Бишкеке Си Цзиньпин также предложил открыть транспортный коридор от Центральной Азии до Персидского залива и пообещал подключить Киргизию и Таджикистан к ряду крупных энергетических, транспортных и строительных проектов.

Как отметил эксперт Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН Станислав Притчин, «Китай в рамках ШОС формирует энергетический клуб, идея создания которого обсуждается еще с 2006 года, но так и не была реализована в рамках организации».

Фактически «сформирован» крупный газопровод, который пронизывает все главные страны-поставщики газа: Туркменистан, Казахстан, Узбекистан. Разрабатывается проект дополнительной ветки этого газопровода через Таджикистан и Киргизию. «Это направление кардинально поменяет всю энергетическую картину в регионе в условия напряженных отношений Узбекистана с Таджикистаном, и Узбекистана с Киргизией по вопросам поставок газа. Здесь Китай, в случае реализации проекта, может стать не только инвестором, но и модератором всех энергетических потоков внутри региона», — считает Притчин.

Что же касается нефти, то и здесь существует инфраструктура поставок из Казахстана в Китай. Также подтверждено вхождение китайских инвесторов на месторождение Кашаган. Сейчас Кашаган становится крупнейшим региональным проектом, нефть из этого месторождения пойдет буквально по всем направлениям: на Запад по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан, КТК и Атырау-Самара в Россию, Атасу-Алашенькоу — в Китай. Казахстан пытается поддерживать баланс сотрудничества с крупнейшими партнерами, т. е. торгуя углеводородами по всем направлениям. И это противостоит интересам Китая, который разделяет страны ШОС на поставщиков энергоресурсов и потребителя, т. е. себя. При этом поставщиков ставит в зависимую ситуацию.

В этом случае консолидированная позиция поставщиков энергоресурсов и, прежде всего, России и Казахстана как наиболее близких союзников, очень важна. В будущем именно сотрудничество в энергетической сфере, а именно координация усилий по поставкам сырья в Китай может стать еще одной опорой сотрудничества РФ и Казахстана. Ведущий эксперт Института экономики РАН Елена Кузьмина в этом вопросе считает, что «ШОС — удобная площадка для консолидированного принятия решений Москвы и Астаны в отношениях с Пекином».

В сфере безопасности, по мнению участников заседания экспертного клуба, ощутимого влияния ШОС нет. В частности, Китай (опять Китай — еще одно подтверждение его доминирующей роли!) не демонстрирует намерений по изменению приоритетов внешней политики, ныне отличающейся максимальной сдержанностью, если ситуация не касается конкретных национальных интересов. Поэтому ожидать от ШОС какого-то ощутимого влияния на сферу безопасности региона, находящегося в преддверии роста новых угроз и рисков, связанных с выводом войск США из Афганистана, ожидать не приходится.

Между тем, кроме афганской проблемы, наблюдаются и некоторые другие тенденции, которые могут существенно изменить обстановку в регионе. Об этом заявил директор Центра общественно-политических исследований Владимир Евсеев. В частности, ослабление Турции: нарастающие внутренние противоречия признаки ускоренной исламизации и ряд других проблем не позволят Анкаре играть значительную роль в Центральной Азии. По большому счету вне игры в Центрально-Азиатском регионе остается и Евросоюз — из-за экономической стагнации.

Другим фактором, способным изменить региональную обстановку, является Иран. «В настоящее время появилась надежда на некоторое улучшение американо-иранских отношений. И могу сказать, что это скажется и на афганской проблеме, и на ситуации безопасности в Центральной Азии, хотя может и не напрямую», — считает Владимир Евсеев. По его словам, в середине октября в Женеве планируется встреча «шестерки» (международных посредников по урегулированию иранской проблемы). «Не исключено, что прозвучат более детальные предложения, на что может пойти Иран, с учетом того, что на стамбульской встрече в 2012 году духовный лидер Али Хаменеи предлагал приостановить процесс дообогащения урана. По-видимому, новый лидер ИРИ Хасан Роухани может пойти дальше, а значит, военное присутствие США в регионе может уменьшиться, — полагает Евсеев. — В этой связи государства ШОС должны думать о безопасности сами и не надеяться на помощь извне».

По мнению Евсеева, если начнется улучшение отношений Ирана с США, то Москве можно было бы кооперироваться с Тегераном на афганском направлении не только по вопросу контроля наркотиков, но и, учитывая влияние Ирана на некоторые районы Афганистана, заниматься вопросами безопасности. Китай же, по мнению Евсеева, не видит для себя особой угрозы из Афганистана, поэтому предпочитает оставаться в стороне. Именно поэтому в рамках ШОС для сдерживания афганской угрозы сложно что-то предпринимать — отстраненность Китая не позволяет серьезно рассуждать на тему выстраивания некоего коридора для сдерживания негатива, который может выплеснуться из Афганистана.

Директор Центра политической конъюнктуры Сергей Михеев, однако, придерживается несколько иного мнения: несмотря на то, что Китай и не воспринимает Афганистан как прямую угрозу, тем не менее, проявляются признаки его интереса к вопросам безопасности в ЦА. «Приходилось даже слышать о том, что надо попробовать привлечь Китай непосредственно к обеспечению безопасности в регионе», — отметил Михеев.

Эксперт подчеркнул, что «не верит в толпы талибов, переходящих афганскую границу». «Скорее всего, с баз в Афганистане будет вестись работа с местным населением.
Они будут вербовать сторонников, создавать организации в Киргизии, Таджикистане, Казахстане, Узбекистане и т. д. Опираясь на них, будет реализовываться некая политика большого сетевого экстремистского проекта», — сказал в ходе заседания экспертного клуба Сергей Михеев. В заключение он отметил, что фон непростых событий, преследование Китаем исключительно собственных целей и защита в первую очередь своих интересов, диктуют: именно двусторонние отношения России и Казахстана должны оставаться приоритетными для Москвы и Астаны.

checheninfo.ru