ЧЕЧНЯ. С самого юного возраста Татаев Ваха тяготел к искусству. Когда в село приезжала передвижная машина для показа немого кино, Ваха, которому было 10–11 лет, за несколько часов до начала сеанса приходил на площадку чтобы выбрать себе место, с которого бы ему был хорошо виден фильм . После показа картины Ваха эмоционально рассказывал детям о сюжете и героях фильма, допоздна не приходя домой. Из рассказов взрослых он знал, что в Грозном каждый вечер показывают кино, проходят театральные представления. И когда он слышал очередной рассказ, то мечтал жить и работать в Грозном, чтобы полностью окунуться в мир искусства.
В 1929 году сбылось то, о чем Ваха давно мечтал: его направили учиться на грозненский рабфак. Как только появлялось свободное время, Татаев ходил в кино, рабочий клуб или парк отдыха. С каждым днем все больше росло его влечение к миру искусства. Параллельно с учебой на рабфаке, Ваха активно участвовал в создании и работе коллектива самодеятельности. В конце 1931 года, после окончания рабфака Ваха, уже имеющий небольшой опыт работы по организации в культурной сфере, был назначен заведующим клубом в Горячеводске. В этом клубе через некоторое время начали работать различные кружки – Ваха не только являлся организатором этих кружков, но и принимал живое участие, особенно в театральных постановках и спектаклях. Татаев всецело погружался в культурную работу, всем сердцем полюбил мир искусства.
В Горячеводске находился санаторий и лечебница, здесь он приобрел хороший опыт и знакомства. В 1934 году В.Татаева переводят в Грозный первым заместителем директора «Кинотеатра им.Челюскинцев», который являлся не только культурным, но даже культовым местом для жителей ЧИАССР, все они считали своим долгом посмотреть кино в стенах этого кинотеатра. Через некоторое время Ваху назначают директором «Кинотеатра им. Челюскинцев». Свободное время Ваха Татаев отдавал национальному Чеченскому театру.
В.Татаев в 1937 году – заместитель управляющего «Северо-Кавказским кино». Ваха занимался организацией показа фильмов по горным аулам. Кино было важнейшим орудием пропаганды идеалов советской власти. В те времена было нелегко доставить тяжелый кинопроектор, устроить площадку для показа, больших помещений не было, и приходилось на ровном месте «сколачивать» импровизированные кинотеатры. В 1938 году Татаева назначили директором Чечено-Ингушского драматического театра. Он прекрасно знал, что необходимо было сделать в первую очередь. Весь накопленный опыт и жизненные силы Ваха положил на театральный алтарь. К моменту его прихода в театр, в коллективе не хватало актерского опыта, не было в республике драматургов, имеющих практический опыт постановок.
В том же 1938 году Татаев добился отправки будущих актеров из чеченцев и ингушей в Московский театральный институт, здесь для них специально была открыта студия. Там в Москве, благодаря опытным наставникам, у Татаева обнаружили актерский дар. В институте Татаев считался одним из лучших студентов, что стоило ему немалых трудов. Как отличник, Ваха получал почетную стипендию имени А.Островского. Отдельно хочется поведать, что учеба в студии дала ему неоценимый актерский, артистический опыт. Во время учебы в студии Вахе дали роль Отелло. Чувствуя на себе большую ответственность, (не каждому известному артисту доверяли играть Отелло), Татаев каждый вечер ходил в разные театры Москвы и смотрел постановки по пьесам Шекспира, наблюдал, как играют на сцене большие мастера, общался и советовался с признанными и опытными актерами. И, надо отдать должное его настойчивости, ему охотно помогали. Так он провел большую подготовительную работу, прежде чем приступить к репетициям. Закончить полный образовательный процесс в театральном институте не получилось, так как началась Великая Отечественная война.
В 1941 году управлением искусств РСФСР В.Татаев назначен директором Чечено-Ингушского театра, одновременно он работал и на сцене. Незабываемые образы воплощал на сцене Татаев: в пьесе «Капитан Ибрагимов» он исполнял главную роль, в «Ади Сурхо» – роль Сурхо, в культовом революционном спектакле «Олеко Дундич» – также главную роль. В постановке «Накануне» он уже играл роль генерала Завьялова. Каждая роль у Татаева хорошо получалась, ведь он вкладывал в свои роли самое сокровенное для актера – душу, и его образы «оживали» на сцене, а зритель сопереживал происходящему на сцене.
В следующем 1942 году Татаев Ваха был назначен начальником управления искусств Чечено-Ингушской АССР, но актерскую работу в театре он старался не бросать. Очень часто на фронт выезжали бригады артистов из ЧИАССР, эти поездки организовывало республиканское управление культуры, которое, как и вся страна, беспрерывно вело борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. Их оружием была пропагандистская работа, спектакли, плакаты, листовки и другие материалы, вдохновляющие воинов к достижению великой Победы. В.Татаев в те годы удостоен государственных наград: медалей «За оборону Кавказа», «За победу над Германией», «За ратный труд в годы Великой Отечественной Войны», почетных грамот и благодарностей. В феврале 1944 года Ваха, как и весь чеченский народ, был выслан в Среднюю Азию и Казахстан. В 1944-45гг. Татаев работает заместителем директора Джамбульского областного театра, и там же в Джамбуле – директором кинотеатра «Октябрь». В 1945–1948гг. работает заместителем директора Театра оперы и балета имени Абая в столице Казахстана Алма-Ате. С 1951 года – директором эстрады и заместителем директора Казгосфилармонии имени Джамбула. В Алма-Атинском районе его избрали депутатом райсовета.
В.Татаев был мужественным и принципиальным человеком, не боялся сказать правду во всеуслышание. Известно его резкое высказывание на заседании Совета министров ЧИАССР по поводу выселения чеченцев и ингушей, которое могло стать для него роковым. Приведем один документ, который хранится в ГАРФ: ф. 9479, опись 1, дело 245; Архив НКВД по Казахской ССР за 1945 год. В нем упоминаются данные слухов и доносов на спецпереселенцев по поводу выборов в Верховный совет СССР, в том числе и «…Татаев сказал, что лично ему никакого дела до выборов нет, что Конституция СССР – это только бумага, которая к себе никакого уважения не вызывает. Коренные народы республик Северного Кавказа – чеченцы и ингуши, калмыки, карачаевцы, балкарцы – вопреки Конституции были выброшены на холод и голод. За людей, которые выселили наши народы, я голосовать не буду». Можно только удивляться, как удалось избежать Татаеву за эти слова «карающего меча» НКВД, Всевышний уберег Ваху, только так можно объяснить его чудесное спасение.
По возвращении в ЧИАССР Татаева назначили министром культуры, и он, окрыленный возвращением на родину, энергично приступил к работе. Хочу привести один неизвестный факт из его биографии. Кинематограф он любил с детства, и скорее всего еще в Казахстане мечтал снять фильм о своей родине и земляках. В ЦГАЛИ СПБ (Центральный архив литературы и искусства) хранится целая кипа писем, которые показывают борьбу провинциального министра с бюрократией. Приведу как пример несколько цитат: Министерство культуры РСФСР от 11 марта 1959 года. Директору киностудии «Ленфильм» Николаеву Г.Н. «Главное управление по производству фильмов направляет Вам для ознакомления и решения вопроса о включении в план студии 1960 года сценарий «Труд и Роза» / автор Идрис Базоркин/, полученный нами от министра культуры ЧИАССР тов.Татаева, в соответствии с приказом Министерства культуры РСФСР №743 от 19 ноября 1958 года. Заключение студии «Ленфильм»: просьба направить Главному управлению и министру культуры Чечено- Ингушской АССР/ г.Грозный, ул.Гвардейская, д.103/. начальник Главного управления по производству фильмов. Подпись: Никишкин. С.
Ответ: министру культуры ЧИАССР товарищу Татаеву. Сценарный отдел киностудии «Ленфильм» ознакомился со сценарием товарища Базоркина И. «Труд и Роза». В сценарии рассказана биография народного артиста ЧИАССР – солиста балета Махмуда Эсамбаева. (Пишу конец этого долгого ответа киностудии). …Представленный сценарий в данном его виде не может заинтересовать студию, т.к. он далек от тех идейно-художественных и профессиональных требований. зам.директора студии по сценарным вопросам /В.Иванова/.
Но Татаев не привык так легко сдаваться. Хорошо зная бюрократический аппарат в министерствах и конторах столицы, сразу же берется за идею экранизации романа Саид-бея Арсанова «Когда познается дружба». Снова длинные письма, ожидания, в результате заключение эксперта относительно возможности экранизации романа. Действие романа начинается в 1888 году, потом еще несколько страниц с содержанием романа, сухие и черствые слова, отписки. …
Следует указать на необходимость поднять в сценарии драматургию романа Арсанова. В романе пока что на лицо, скорее, драматизм событий нежели драматизм характеров. Старший редактор Ахтырский К.
Получится или нет? Татаев не останавливался. Сколько людей в республике он отправил на учебу в Москву, устраивая на работу подающих надежды актеров, организовывал гастроли. Особенную радость доставляла Татаеву забота о родном театре, решение сотен бытовых, творческих проблем.
Хочу предоставить вниманию читателя интересную и очень познавательную статью «День творения», напечатанную в журнале «Театральная жизнь» №22, 1967 год. Автор статьи Георгий Юровский пишет о Чечено-Ингушском театре. Журналист просит Татаева рассказать об истории зарождения театра:
– Вы спрашиваете о начале, о «первых днях творения …». Да разве ее забудешь, историю собственной жизни? – Ваха Ахмедович мерил шагами комнату вдоль книжных шкафов, речь у него плавная, слово взвешено. – Недавно сам себе задал вопрос, и был тому повод. Я возвращался из Ножай- Юрта, горного района. Там открывали хороший дом культуры с большим залом на пятьсот мест, библиотекой, комнатами для кружков. Съехались гости: артисты Чечено-Ингушского театра и национального ансамбля, делегации из ближайшей округи: Дагестана и аула Хасавюрт. Это, понимаете, был праздник дружбы: чеченцы, ингуши, аварцы, лезгины – и все как одна семья. Веселье до полуночи, спектакль, танцы, духовая музыка.
Смотрю, что хозяева, что гости одеты по-модному. А разговоры о чем?
Конечно, хозяйственные дела, но цветным телевидением и электроникой, а насчет литературы – классика и современная – это еще школьных лет закваска. Вот, пожалуйста, «ущелий горных поселенцы», как писал Пушкин.
… И по дороге домой вспомнил другой праздничный вечер. Тоже горный аул. Идет спектакль. Зрители громко вздыхают, ахают, покачивая головами. Назначение аплодисментов было неведомо. Кто-то из персонажей подличает по ходу пьесы и – возмущенные реплики из зала. На сцене начинается схватка между красными и белыми, исход боя неясен, натиск белых сильный. … И тут зрительный зал взорвался грохотом револьверной стрельбы. Хорошо, что был находчивый и авторитетный человек, член облисполкома. Он вскочил, голос громовой, и, насколько помню, закричал так: «Товарищи, не беспокойтесь! Как мы победили, так и красные победят и здесь …». Это произошло давно в ауле Старые Атаги. Ныне там отделение совхоза, хороший Дом культуры, школы…
Я думал: насколько слитны судьбы человеческие со всем, что есть и еще вершится на этой земле. История ее стремительного взлета и жизнь Татаева – по сути, одни и те же страницы. Он был еще ребенком, когда занялся День творения, и рухнуло средневековье, и люди чеченских гор начали сказочный пробег от пятнадцатого столетия к двадцатому – гигантскими шагами одолели расстояние в пять веков за срок меньший, чем одна человеческая жизнь…
Проследим бегло этот путь на судьбе Вахи Татаева: начало первой пятилетки: приходят на грозненские промыслы чеченцы – возникает рабочий класс. И едет учиться в город на рабфак сельский паренек Ваха. И вновь происходит вечное, небывало яркое открытие большого мира для племени «младого, незнакомого». В ту же пору входит в здешнюю жизнь искусство театра. Сперва школа миллионов – самодеятельность, отсюда лучших, наиболее талантливых берут под опеку знаменитые мастера московской и тбилисской театральной сцены. Продолжается день творения…
И теперь, оглядываясь на пролетевшие годы, народный артист ЧИАССР, министр культуры республики Ваха Ахмедович Татаев не может побороть изумленного восклицания: «Ведь на чистом поле начинался наш театр!». Но, возможно, самое значительное в том, что «поле» это оказалось на редкость плодородным. За тридцать пять лет Чечено-Ингушский театр не только стал полнокровным творческим организмом, имеющим свое неповторимо индивидуальное лицо, он превратился в значительный центр духовной жизни республики. В его резерве – сокровищница талантов. Подумайте, в нынешнем, юбилейном смотре народных коллективов – драматических, музыкальных, балетных, показали свое искусство пятьдесят тысяч человек, больше недели длился праздник художественного слова, песни, танца. Десять тысяч женщин-горянок восхищали зрителей вдохновенным, от сердца идущим мастерством. Это ли не вечный источник. Искусство – синтез всего прекрасного, то, из чего складывается наша жизнь, если эта мысль верна, то много цветов оставили на пройденной дороге актеры чеченского театра».
В год 100-летия чеченской государственности у нас есть весомые причины обращаться к жизни и творчеству Вахи Татаева, ведь он немало сделал для восстановления ЧИАССР, для развития и процветания национальной культуры. Его огромное желание быть полезным для своего народа, оставить после себя яркий свет творчества и тепло жизни не остались незамеченными, мы помним и чтим его заслуги. Его творчество навсегда в сердцах людей искусства.
Муслим МУРДАЛОВ
checheninfo.ru
