Поселения чеченцев на стыке XIX ХХ веков

ДАЙДЖЕСТ:

1860-1900 гг. Кавказский край в начале ХХ века официально причислялся к Азиатской России. Такая идентификация была вызвана, прежде всего, религиозно-психологическими мотивами, ведь большинство коренных жителей Кавказа исповедовало ислам. В советский период Кавказ определялся как пограничная зона и официальной границей между Европой и Азией признавался Главный Кавказский хребет. Таким образом, в царской России Чечня относилась к Азии, а в советском государстве являлась частью Европы, так как располагалась в Предкавказье.

Географическое положение чеченской территории во многом определило и отношение к ней соседних государств. Чечня являлась для России тем же, чем было Российское государство для Европы – буфером, пограничной зоной между разными мирами, местом, где соединились разные культуры, в силу чего народ, проживающий на этих территориях, оказался чрезвычайно стойким, активным и почти непредсказуемым в своих поступках – на взгляд представителей традиционных, устоявшихся систем Запада и Востока.

В силу суверенности своего менталитета и образа существования, русский и чеченский народы были чрезвычайно похожи, что во многом и вызвало их длительное противоборство. В то же время они были крайне «неудобны» в своем образе мышления, как для Европы, так и для Востока, что ярко продемонстрировала эмиграция славян и вайнахов в Турцию и возвращение их на родину. Столкновение этих двух «независимых» народов, стремящихся всегда и во всем идти только своим путем, творить в тех сферах, где, казалось бы, уже давно все «шло по своей колее» – было выгодно остальному миру, чтобы не дать повлиять стихии этих неуправляемых народов воздействовать на давно отлаженный механизм западных и восточных цивилизаций.

По климатическим условиям территория Чечни больше всего напоминала южную Европу. Растительность Предкавказья, начиная от Владикавказа и почти до берегов Каспийского моря, имела явно выраженный западноевропейский характер. У подножия гор полоса широколиственных лесов граничила с черноземными степями.

В конце 80-х годов XIX века средняя месячная температура в г. Грозном в январе составляла -3°, в апреле +9°, в июле +25°, в октябре +12,4°. В качестве иллюстрации можно заметить, что горные климатические станции Тироля и многих мест в Швейцарии лежат на 3-4° севернее Ведено – окружного центра одного из чеченских районов.

Протяжение горной Чечни с севера на юг составляет около 70 км, площадь равнялась 5000 км2. Здесь находится целый ряд высочайших вершин Восточного Кавказа: Даков-корт (4500 м), Малый Качу (3900 м), Большой Качу (4200 м), Харгабемта-лам (4100 м), Дзана-корт (4200 м), Хиндой-лам (2550 м). С высоты 1200 – 1500 м над уровнем моря начинаются горные альпийские луга. На территории Чечни располагаются наиболее высокие вершины восточной части Главного Кавказского хребта: Тебулос-Мта (4494 м) и Диклос-Мта (4275 м).
В дореволюционной литературе принято было делить Чечню на две части: Большую и Малую. Большая Чечня – это районы, расположенные по правобережью р. Аргун до р. Аксай. Малая Чечня занимала левобережье р. Аргун, включая горную часть и Надтеречье. С севера и запада Чечню ограничивал Терек и Качкалыковский горный кряж, отделяющий ее от Кумыкской степи, на юге ее граница – Андийский хребет, а на востоке – р. Акташ, которая отделяла Чечню от Дагестана.

После завершения войны на Северо-Восточном Кавказе 8 февраля 1860 года была образована Терская область, в состав которой вошла большая часть чеченской территории. Границы этой административной единицы не совпадали с границами поселений различных народов, что вызывало возмущение у населения и зачастую мешало самой власти. Первоначально салатовцы (дагестанцы), почти полностью вошли в состав Терской области. Однако 20 июля 1861 года большая их часть в административном порядке отошла к Дагестанской области. Границей между Терской и Дагестанской областью был принят Андийский хребет. В связи с этим изменением областных границ многие села, населенные чеченцами, вошли в состав и Дагестанской области, из-за бюрократических преград чеченцы стали терять связь с родиной. В силу того, что Советский Союз во многом сохранил традиции административного разделения Российской империи, пограничные чеченские села остались в ведении дагестанской власти и в советский период.

В царское время одна часть чеченских сел были приписаны к Терской области, другая к Дагестанской области, а третья часть отошла к Тифлисской губернии. Уже с XIV века чеченцы поселялись на западе Кумыкских равнин. Имеется предание, в котором говорится, что один из главных исторических центров Кумыкии – Костек основал цонтороевец по имени Кестик (Коьстик). Предание гласит, что Кестик был сыном Эжа, основателя Цонтороя (Цонторой находится в центре Ичкерии). В XIV веке появились чеченские селения: Герменчук, Чечен-аул, Цонторой, Курчалой и многие другие населенные места. В 1889 году по подворному статистическому учету численность чеченцев достигла 186 618 человек. Из этого числа чеченское население Хасав-Юртовского округа составило 15 637 человек. По сведениям Г. Радде, в 1876 году путешествовавшим по Хевсуретии (Грузинский район), общее число жителей трех кистинских (вайнахских) обществ (Саханоевское, Майстинское и Джокольское) достигало в середине 1870-х годов 1911 человек.

Кавказ по величине составлял 48 часть Российской империи. Чеченцы занимали северо-восточный угол отрога Кавказских гор, известного в XIX столетии под именем Андийского хребта, а также расстилающуюся перед этими горами долину, орошаемую реками Тереком и Сунжей и их притоками. Вся занятая чеченцами территория, считая и земли, отошедшие под поселения Сунженской и Терской казачьих линий, простиралась в долину, с востока на запад, приблизительно на 130 верст и в ширину, с юга на север на 100 верст. По спискам 1883 года всех населенных мест в Терской Области значилось 957. Чеченское население было самым многочисленным.

Все население Терского казачьего войска размещалось в 77 станицах и 102 хуторах. Терская область была разделена на округа и участки, хотя по некоторым документам Центрального Статистического комитета, она называлась Терской губернией, которая делилась на волости и уезды.

Чеченец – этническое название чеченцев. Этот термин присутствует в договоре калмыцкого правителя Аюк-хана с Иваном Грозным. Исходит из древнего санскрита – прая- зыка, основы индоевропейских языков. Чечен, шашан, сасан – в значении дипломат, крас- норечивый человек, обладающий гибким умом, умеющий разрешить любое сложное дело без применения оружия. Шешен, чачан – в значении красноречивый человек сохранилось в тюркских языках. Вот как описывали чеченцев в XIX веке путешественники: «Преобладающий тип горного чеченца: среднего роста, строен, сухощав, с резкими чертами и быстрыми глазами. Горные чеченки, в общем, очень красивы: с тонкими ноздрями, нервными губами и большими черными глазами. Они красивее кабардинок, осетинок и кумычек».

В конце XIX века насчитывалось порядка 700 чеченских населенных мест. Каждое из них имело свое оригинальное название. Наименованием «улус» в русском языке обозначалось селение; бытовавший в русском языке татарский термин «юрт» в числе прочих обозначал и «владение», «область», «земля». В чеченском языке под «юртом» подразумевалось плоскостное село. «Кала?» – от арабского «укрепление», «цитадель», «замок» – например, чеченское село Итум-Кала. «Су», в переводе означает «вода» – чеченское село Исти-Су. Названия многих чеченских аулов оканчивалось на «хой». Слово это имеет значение «лес», а также «пост» и «пикет». Слово это сохранилось со времен Шамиля, пикеты которого были расставлены в этих местах. «Лам» – называют горы, покрытые снегом и лишенные растительности. Название «Корт» носят вершины, которые только зимой покрываются снегом. Словом « арс» обозначают горы, поросшие лесом.

25 августа 1859 года с взятием Гуниба владения Российской империи в Европе увеличились до 15 401 кв. версты на Северо-Восточном Кавказе, а 21 мая 1864 года в пределах Западного Кавказа еще были присоединены 32 088 кв. версты. На карте, представленной И. Стрельбицким, верхнее течение Терека, его правая и левая сторона, до 1859 года не входила в состав Российской империи, а принадлежала чеченцам. Эта территория была обозначена на карте Генерального Штаба как Чеченская земля. Представление об антинародных аграрных мероприятиях царизма может дать следующий факт – после упрочнения царской власти и удаления жителей Притеречной полосы в горы в 1840 году из 16 аулов, расположенных на правой стороне реки Терек, осталось только 3: Кень-Юрт, Аду-Юрт и Брагуны.

Что касается селений на левом берегу Сунжи, то генерал Вельяминов в 1831 году истребил деревню Ачехи, в 1831 году – все деревни от Казакичу до Алхан-Юрта. Отобранные таким образом земли от Терека до Сунжи, площадью в 375 тыс. десятин были объявлены казенными и отведены для сооружения здесь пограничных укреплений, солдатских поселков и казачьих станиц 1-го и 2-го Сунженских полков. Так, пограничная линия, перемещенная с Терека на Сунжу, стала исходным рубежом для дальнейшего расширения южных границ царской администрацией. По свидетельству М.Т. Лориселикова «...чеченское население уступило казакам почти половину своих земель, годных для хлебопашества». К началу XIX века на правом берегу реки Сунжи насчитывалось 24 чеченских села. В результате колонизационной политики на месте аула Тезен-Юрт в 1861 году возникла станица Воронцова-Дашкова; вместо села Магомет-Хите в 1847 году стала Вознесенская, на месте аула Ах-Барзе – в 1861 году станица Нестеровская, а Ахки-Юрт в 1859 году стал станицей Сунженской. Станица Троицкая была основана в 1845 году на месте орстхойского аула Обург-Юрт, станица Ассиновская на земле села Эха-Борзе. Две станицы: Самашкинская и Алхан-Юртовская были основаны на месте прежних аулов с теми же названиями. Аул Чулию-Юрт был основан в 1809 г., затем на его месте появилось казачье село Знаменское.

На территории нынешнего города Грозного находилось более 20 чеченских аулов и хуторов, которые были уничтожены войсками генерала Ермолова. Современники свидетельствуют, что в середине XIX в. расположенные напротив крепости Грозной аулы Кули-Юрт, Янги-Юрт, Сорочан-Юрт и Старосунженский своими минаретами и пирамидальными тополями придавали крепости больше мусульманский, нежели христианский облик. 

К концу Кавказской войны население «грозненских» чеченских аулов составляло 1032 человек. Разросшийся с течением времени город «поглотил» места, где они находились, а жители аулов были вынуждены покинуть родные места. В 1875 году в Грозном проживало 16 чеченцев. В 1877 году в числе жителей города было 90 чеченцев. Большую часть мусульман составляли военные из состава горской милиции, выведенной впоследствии из города. В процессе аграрной политики царизма на месте бывших чеченских сел и хуторов только за два года (1845-47 гг.) были построены станицы Слепцовская, Троицкая, Михайловская, Ассиновская и Магомет-Юртовская с населением в 9602 человека, или 1770 10 казачьих дворов. В связи с передвижением цепи казачьих поселений на юг, путем конфискации горской земли, областной администрации пришлось «уплотнять» чеченское население, укрупняя села.

Стали неимоверно расти такие аулы, как, например: Старый Юрт, Ачхой-Мартан, Шали, население которых нередко превышало 1000 дворов. Особенно многочисленным было село Урус-Мартан, которое называли столицей Чечни. Образованию крупных полигенных поселений на равнине в немалой степени содействовала деятельность царской администрации, для которой наличие большого числа мелких поселений было невыгодно с точки зрения управления и осуществления надзора за состоянием умонастроения коренного населения. Поэтому командование Кавказской линии в течение всей первой половины XIX в. предпринимало меры по укрупнению мелких поселений. Так, в 1840-х годах было сведено в одно гигантское поселение Урус-Мартан численностью 1600 дворов население, жившее по рекам Мартану, Рошни-чу, Теньге. Население ущелья реки Гехи (Чермхой-Юрт, Мозгорой, Магома-Ирзау, Мачи-Юрт, Сунтой, Дахни-Ирзау, Зандак и др.) поселено в одно селение Гехи, насчитывавшее около 600 дворов. Прославленный Чечен-аул, один из древнейших и наиболее выдвинутый в направлении равнины, от которого идет современное наименование чеченцев, был, по преданию, столь велик, что якобы некий всадник, задумавший объехать его, заморил своего коня.

В начале XIX в. были селения-гиганты, как, например, Большие Атаги, Истису, Герменчук, достигавшие 500, 600 и 700 дворов. Столь крупный размер чеченских селений на равнине был обусловлен рядом причин. Прежде всего, к укрупнению поселений жителей толкала внешняя опасность, а с другой – более глубоко зашедший процесс классового расслоения по сравнению с населением горных обществ. В 1866 году в селе Ачхой-Мартан насчитывалось 373 двора. За 20 лет их число выросло до 730, т.к. сельское общество приняло 157 семей, возвратившихся из Турции, и 39 семей, переселившихся с гор, кроме того, 161 семья составила естественный прирост населения. Между тем количество первоначально выделенной сельскому обществу земли оставалось прежним, что и приводило к непрерывному обезземеливанию горцев.

Обычные чеченские селения – это небольшие аулы, окруженные разбросанными по лесам и берегам рек небольшими хуторами, где земли было вдоволь для каждого члена семьи. Горные чеченцы зачастую жили в селах, насчитывающих всего 2-3 двора. Данные Межевой комиссии, работавшей в 1864-69 гг. в Чеченском отделе Терской области прямо говорят о том, что до присоединения этого района царской России в чеченской семье на один двор приходилось от 30 до 100 десятин земли. В результате административного переселения чеченцев с гор на плоскость, плотность населения увеличилась, приведя к значительной нехватке земельных угодий для нормальной жизнедеятельности. Кроме того, в Чечне естественный прирост населения превышал средний по России на 0,2 %. Такая плотность населения оказалась выше средней по европейской России, где с городским населением она не достигала 21 человека на кв. версту. Сельского населения в России приходилось 18,3 душ на кв. версту, в то время как, на Чеченской территории насчитывалось 22,76 человек на кв. версту. На казачьей территории на одну кв. версту приходилось 8,6 душ.

На одно населенное место в Чечне приходилось 422 человека. В некоторых чеченских районах земли было так мало, что ее измеряли не десятинами, а загонами и числом дней пахоты. Обычно загон представлял собой пахотный участок от четверти десятины до полосы шириной в две сажени. Судя по данным Д.А. Малютина и по семейным спискам 1886 года, численность чеченской семьи (двора) в среднем достигала 5-6 человек. «Дым» состоял из одной или нескольких родственных семей, живущих вместе. Там, где в «дым» входила одна семья в 5-8 человек – земли на душу населения приходилось больше, а там, где несколько 11 семей – меньше. Были «дымы», включавшие в себя несколько малых семей (большая семья), насчитывавшие до 20 и более человек.

В ауле Шикарой на реке Шаро-Аргун, в трехэтажной башне жило в начале ХХ века 12 семей. Во время переписи 1897 года выяснилось, что больше всего 16 034 хозяйства, состоящих из 6-10 лиц, насчитывалось в Грозненском округе. Так называемые большие семейства во многих случаях имели не патриархальную, а капитальную основу. Если более пристально приглядеться к большим семьям, то они не представляли единой ячейки в полном смыс- ле этого слова. Обычно в одном дворе находилось 2-3 дома, в которых, по сути дела, жили 2-3 самостоятельные семьи. Юридически они считались одной семьей, для того, чтобы не дробить накопленные богатства, скот, земли, да и налогов приходилось платить меньше, ведь их собирали не «по душам», а с «дыма» двора. Когда процесс обезземеливания в крупных селах достиг определенного предела, резко начало увеличиваться число отселков и хуторов. Отселки обычно принадлежали от- дельным фамилиям. 

Много хуторов возникло во время Кавказской войны. После разгрома и сожжения аулов чеченские семьи – женщины, дети, старики со своим скарбом и скотом уходили в леса и закладывали хутора. «Места древнейших поселений их (чеченцев), – пишет Е.Максимов, – переполнены небольшими поселениями, отселками и хуторами». Переселяясь с гор на равнину в конце XVIII в. они, по словам первого чеченского этнографа У. Лаудаева, писавшего в первой половине 1870-х годов, «вначале также селились хуторами... в недоступных местах». И еще: «Прежде чеченцы жили в маленьких хуторах, но в интересах безопасности и удобства управления их поселили в аулах», – замечает К.Ф. Ган. Письменные документы первой половины XIX века не дают, вроде бы, повода сомневаться в этом. Чеченцы на реке Мичик обитают « в разбросанных небольших частых деревнях», – сообщает Р.Ф.Розен. Некоторые из поселений находились на столь недоступной высоте, что у смотревших на них «мутился глаз, и шапка валилась с головы».

В чеченском фольклоре «хутор» выступает обыкновенно в качестве временного поселения земледельца и скотовода, очень скоро перерастающего в крупное полигенное поселение. Так, в предании об образовании известного в Чечне села Дарго говорится, что сначала на месте селения были пахотные и сенокосные участки соседнего поселения Белгатой. Со временем белгатоевцы сочли более удобным не ходить за несколько верст на свои участки, а поселиться здесь постоянно. Первым переселенцем предание называет некоего Хози из рода Альбахат, обосновавшегося в нижней части современного селения, известной нынче под названием «Хвост Дарго». Примеру Хози вскоре последовали другие белгатоевцы, а вслед за тем переселенцы из других мест, в том числе и из Дагестана. В XIX веке село Дарго было крупным полигенным поселением, в котором насчитывалось: пять мечетей и три кладбища, несколько кустарных мастерских, почти два десятка водяных мельниц.

Историю образования села Дарго в известной мере можно считать типичной для большинства чеченских селений. В 1840 году чеченцы, по словам М.Я. Ольшевского, под давлением Шамиля «оставили свои большие аулы в Большой Чечне и расселились хутора- ми по горам и лесным трущобам». Осуществляя переселение и укрупнение поселений, царские власти преследовали отнюдь не филантропические, но сугубо свои колониальные интересы. Однако справиться полностью с развязанным им переселенческим процессом царизм оказался не в состоянии. Многие горцы на свой страх и риск, часто вопреки администрации, перебирались на свободные земли на равнине и поселялись в малодворных и однодворных селениях хуторского типа. В мирное время наиболее интенсивно процесс переселения крестьян-землевладельцев проходил из больших селений в хутора в районе Ичкерии, расположенном в юго-восточной части Чечни. У хуторян было больше посевов, рабочего 12 скота, чем в крестьянских хозяйствах, оставшихся в селениях. Некоторые из хуторян в последующем сдавали землю в аренду и использовали наемный труд.

В Терской области существовали сельские общества, куда включались жители одного села и старшинства; где состояли как жители одного села, если оно было многочисленно, так и жители разных сел, объединенных в одно старшинство, и название его происходило от села, которое было более многочисленно, и где проживал старшина. Наибольшее число объединенных старшинств было в Аргунском округе, который насчитывал в Чечне наибольшее число мелких сел и хуторов, находящихся в труднодоступной, горной местности. Колонизация Кавказа подтолкнула сотни тысяч людей к эмиграции. Не было бы Кавказской войны, не пришлось бы горцам покидать родные селения. В анализе ухода горцев в Турцию, помимо нынешних причин, нельзя не учитывать и внутренние рычаги: тесные родовые связи, игравшие огромную роль в жизни северокавказского населения и приводившие к тому, что за влиятельным лицом нередко поднималась вся фамилия.
Данные по количеству эмигрировавших в Турцию чеченцев разнятся. Современники этого движения указывают на то, что до 1865 года в Турцию разновременно ушло до 19 тысяч чеченцев, а затем было этапировано уже 5 тысяч семей. Согласно цифрам, приведенным в источниках советского времени, до 1860 года в Турцию уехало 81 360 чеченцев; в 1865 году вторая волна эмиграции унесла из региона еще 22 500 человек. В общем, за весь период этой вынужденной эмиграции было «вычещено» более 100 000 чеченцев. Чеченцы мигрировали не только в Турцию (Анатолию), но также поселялись в районах Месопотамии, Сирии, Египта. Многие возвращались на родину и вынуждены были скрываться от администрации из-за отсутствия разрешения на возвращение в Терскую область. Наибы и старшины, укрывавшие мухаджиров, ссылались в Сибирь и на север России. Эмиграция горцев продолжалась до начала Первой мировой войны, когда Россия закрыла границы.

Чеченцы на Северном Кавказе в конце XIX века были самыми многочисленным народом, потесненным со своих исконных территорий в ходе колонизации и административно- го передела границ. Из-за цензурных препятствий материалы, утверждающие, что чеченцы проживали за Тереком до города Кизляра (информаторы – казаки, нагайцы, чеченцы) и в других затеречных степях, не были включены в первое издание работы А. Сулейманова «Топонимия Чечни». Тем не менее, еще в 1888 году Л.П.Загурский указывал, что чеченцы живут от Дарьяла до истока реки Акташ, на огромном земельном пространстве, перемежаясь с наделами казаков и юртами кумыков. Отходничество среди чеченцев практически не было развито, поэтому и жили и работали они на своих исконных территориях. В прошлом владельцами затеречных земель исторически были чеченцы, представители тейпа Гуной, чеченцы-аккинцы и другие представители народа. Мустапаев Х.А., 1913 года рождения, утверждал, что в прошлом его предки владели всеми землями от Кизляра по левому берегу Терека до станицы

Наурской и 34 хуторами, где жили и выращивали скот батраки и наемные работники из нагайцев и казаков. Чеченцы занимали весь западный Дагестан, расположившись на востоке от осе- тин и кабардинцев. В 1876 году чеченцы составляли 0,8 % от населения Владикавказского округа, а в Кизлярском округе на долю чеченцев приходилось 39,8 %. В Малой Кабарде находилось 69 дворов чеченцев. Они также проживали на землях князей Бековичей-Черкасских в ауле Пседах. В селе Ах-Барзой жило 75 карабулакских и 45 чеченских семей. В селениях Бата-Юрт, Генжеаул, Хаама-Юрт, Баба-Юрт, Аксай и других живут чеченцы, ассимилировавшиеся с кумыками, ведущие свое происхождение от чеченцев-аккинцев. Между чеченцами-аккинцами и кумыками происходил постоянно естественный этнический обмен, среди аккинцев немало также чеченцев, ведущих свое происхождение от кумыков.

Аккинцы представляют собой этническую группу чеченцев, проживающих в Дагестане. Они говорят на аккинском диалекте чеченского языка. Первый историк и этнограф из чеченцев У. Лаудаев писал: «Ауховцы называются аккий: название это они получили оттого, что, живя прежде в Аргунском округе, составляли членов аккинской фамилии. Скудная почва земли, принадлежавшая этому обществу, заставила половину этой фамилии переселиться в Аух, где кумыками и русскими переселенцы назывались ауховцами». В начале XIX века по всему левому берегу реки Сулак на десятки километров были овечьи кутаны и хутора аккинского этнического тейпа Чонтой, а в XV и XVI веках в этих же самых географических широтах до самого Каспийского моря жили Шебарлой – одно из аккинских этнических обществ. Язык аккинцев претерпел определенные изменения в лексике и фонетике под влиянием кумыкского и гораздо в меньшей степени ногайского языков. В 1841 году во время карательной экспедиции царских войск в Аух «аул Кишень-аух и некоторые другие были истреблены, около 250 семейств, то есть половина все го Ауховского общества были переселены в Андрееву деревню и окрестные кумыкские селения» – говорилось в одном из военных донесений.

Во время восстания 1877 года, как свидетельствует один из архивных документов: «...ауховцы были солидарны более с кумыками, нежели с чеченцами». Тем не менее, в 1877 году про- изошло насильственное переселение аккинцев в аулы Кумыкского округа, которое было связано с поражением национально-освободительного движения горцев. С образованием Дагестанской и Терской областей Ауховское общество вошло в состав Кумыкского округа Терской области, переименованного позднее в Хасав-Юртовский округ. В 1885 году жители сел Ярыксу-Аух и Кишень-Аух Хасав-Юртовского округа обратились с просьбой к Главнокомандующему гражданской частью на Кавказе и к начальнику Хасав-Юртовского округа о причислении их к Грозненскому или Веденскому округам. Однако администрация не прислушалась к пожеланиям чеченцев, и эти села остались в составе Хасав-Юртовского округа.

 В конце 70-х годов XIX века вся южная часть Хасав-Юртовского округа, от Герзель-аула до с. Андреево была заселена чеченцами, в связи с чем Кавказское руководство опасалось, что если оно разрешит причислить 2 села к чеченским округам, то остальные аккинские села также потребуют перекройки административных границ, а ведь в Хасав-Юртовском округе в 1877 году насчитывалось около 14 тысяч чеченцев. Население региона неуклонно продолжало возрастать. В 1870 году в Хасав-Юртовском округе насчитывалось 5 912 ауховцев (или 12,7 % населения округа). В 1877 году чеченцы составляли уже 13,9 % от общего населения округа. В 1891 году в округе насчитывалось 15 282 чеченца. В 1897 году их число составило 18 128 человек (25,6 %), из них в Хасав-Юрте жило 103 человека (1,9 % от числа его жителей). В настоящее время дагестанские чеченцы расселены в предгорьях Северо-Западного Дагестана по долинам среднего течения рек Аксай, Ямансу, Ярыксу и Акташ, и на Кумыкской равнине, вблизи границ с Чечней. В 2000 году здесь проживало более 10 % всех чеченцев.

В конце XIX века на территории соседней Дагестанской области также проживали чеченцы, там их насчитывалось около 1 тысячи человек. В Чечне для всякого беглеца были широко открыты двери. Везде можно было встретить лезгин, тавлинцев, грузин, кабардинцев, кумыков и даже персов. В некоторых аулах были целые кварталы, как, например, в Шали – квартал таркоевцев (лезгин), в селе Дышни-Ведено – грузинский квартал и так далее. У чеченских старшин и кулаков работали не только батраки, но и бедняки: тавлинцы, кумыки и даже казачки. Женщины из казачьих станиц нанимались на работу к горцам и получали за свой труд от 25 до 30 копеек в день.

В дореволюционный период межнациональные браки на Северном 14 Кавказе были единичны и заключались лишь у некоторых народностей и то преимущественно в зажиточных и знатных слоях общества с целью укрепления сословного положения и приобретения выгодных связей. Даже в советское время в Чечено-Ингушетии межнациональные браки в 1970 году составляли всего 2,7 %, в 1971 году – 3,5 % и в 1972 году – 7,8 %. В городе Грозном в 1965 году межнациональные браки составляли только 1,6 %, в то время как в Дагестане в 1963 году на долю этих браков приходилось 20 %.

В конце XIX столетия усилился административно-управленческий гнет. По решению Терской администрации от 15 марта 1891 года было запрещено проживание горцев одной национальности в населенных пунктах другой национальности. Тогда же была введена новая паспортная система, согласно которой сельские власти выдавали горцам паспорта только на кратковременные отлучки в соседние села или в город, на базар. На более продолжительные выезды паспорта стали давать атаманы отделов или начальники округов. Это привело к тому, что власти стали гнать туземцев из городов и слобод на место прописки. Этими ограничениями власти якобы пытались предотвратить межнациональные конфликты. Однако эти старания были излишни, ведь чеченцы веками бок о бок жили по соседству с другими народами, дружили, торговали с ними. «Я крайне удивлялся, – говорил один из царских военноначальников, той приязни казаков к туземцам и искреннему желанию их способствовать в сближении туземцев с гражданственностью, которое проявлялось и проявляется казаками». Во многих станицах почти все танцевали лезгинку. Исполнялась лезгинка на разнообразные мелодии, с быстрыми движениями и жестами, иногда обнаженными кинжалами. Казаки большое внимание уделяли военизированным играм. Ряд игр казаки переняли у чеченцев и кабардинцев. Казаки изъяснялись по-чеченски. 

В. Козлов писал: «Психический склад терских казаков, считающихся частью русского народа, был более близок к психическому складу народов Северного Кавказа». По рассказам старейших жителей аварского селения Цилитль (Гумбетовского района) многие взрослые мужчины до революции могли объяснять на чеченском языке, так как они часто ходили в Чечню за кукурузой. Большие базары, куда стекались и дагестанцы, и чеченцы, и другие народы Северного Кавказа, устраивались в крупных чеченских селах.

Контакты между Аварией и Чечней улучшились после постройки шоссейной дороги в конце XIX века, соединившей селения Ботлик и Анди с Ведено. Аргунский округ граничил с Тушетией, и поэтому многие его жители говорили по-грузински, по-аварски. Чеченцы, поддерживавшие с кумыками давние торговые связи, знали кумыкский язык. По свидетельству капитана К. Самойлова, на Чеченской плоскости почти все жители знали кумыкский язык и общались с представителями соседнего народа без переводчиков. О чеченцах Кумыкской плоскости Н. Семенов в конце 1880-х годов писал: «В той самой полосе плоскости, где находятся Баташ-Юрт и Байрам-аул, разбросано до 10 аулов, населенных, по крайней мере, наполовину чеченцами. Многие фамилии этих чеченцев успели уже утратить свой природный язык».

К сожалению, во время статистической переписи населения разработка этнического состава проводилась лишь по род- ному языку и не учитывала такой важный признак, как национальное самосознание. Тем самым, например, чеченцы – жители некоторых селений Кумыкской равнины, считавшие родным языком кумыкский, но осознававшие себя чеченцами – причислялись к кумыкам.

З.Х. Ибрагимова.

checheninfo.ru

Добавить комментарий

Спутник Земли

Отправить комментарий