ЧЕЧНЯ. С. Бадуев с самого начала заявил о себе как писатель, которому было тесно в рамках зарождающегося рассказа, основанного на кровной зависимости от фольклорных сюжетов и образов, выразительных средств. Уже первые его рассказы свидетельствуют о том, что он пришел в литературу, пройдя школу хорошей профессиональной подготовки в русской литературе, по своим собственным видениям истории и современности, со своей тематикой и манерой повествования. Характерной чертой писателя стало умение в маленьком эпизоде, посредством небольшого на первый взгляд конфликта, сказать о многих теневых сторонах быта и характера народа, его мировоззрении, нравственных и этических представлениях. Каждый герой его произведений несет в себе социально и общественно значимые идеи, штрихи каждого из них все глубже характеризуют жизнь народа, его внутренний мир.
В начале творческого пути писатель как бы проверяет нравственный мир своих героев ставя их перед трудным выбором. При этом ярко выраженной особенностью уже первых его произведений является попытка проникнуть во внутренний, духовный мир героев. Настоятельная необходимость подчиниться властному требованию человеческого долга борется в душе Усама с условностями, навязанными адатом, — и эта внутренняя борьба приводит его в смятение. В результате происходит трагедия («Адат»).
Один из действенных приемов писателя — внутренний монолог персонажа, монолог писателя, обычно завершающий сюжет рассказа, состоящий из вопросов-обращений к читателю. Эта форма и особенность стиля С. Бадуева были привнесены в чеченскую прозу. Именно обличающая, обвиняющая, осуждающая устаревшие адатские нравственные установки позиция писателя, именно острый публицистический пафос его произведений, воспитывающий читателя, были обусловлены временем, когда среди горцев начали складываться новые морально-этические нормы. В этих условиях на первых порах наиболее плодотворной оказалась форма письма С. Бадуева, позволяющая прямо и непосредственно обращаться к читателю. Она имела огромное воспитательное значение своей дидактической направленностью («Олдум», «Имран», «Колодец», «Зийнап», «Кабиха», «Месть», «Ураза» и многие другие).
Переход писателя к большим эпическим формам повествования был подготовлен его предыдущими идейно-эстетическими поисками в жанре рассказа. Процесс развития жанра повести в творчестве С. Бадуева был настолько стремителен, что в конце 20-х — начале 30-х годов писатель написал пять крупных произведений («Г олод», «Огненная гора», «Бешто» и другие), в которых в полной мере отразились его идейно-художественные искания, запечатлены внутренние сдвиги в характере и мировоззрении горца, жившего на рубеже двух эпох. Естественно, поэтому в основе его повести лежат социально-классовые конфликты своего времени и сопряженные с ними эпизоды духовной жизни человека.
В рассказах и повестях С. Бадуева впервые в письменной чеченской литературе подняты гуманистические проблемы, развивая и обновляя традиции гуманизма, заложенные в фольклоре. Лирическими, публицистическими отступлениями, явно выраженным сочувствием к герою, анализом описанных событий в конце рассказа — всеми этими художественными приемами писатель выражал, прежде всего, гуманистическую концепцию человека и решал вопрос о необходимости бережного, чуткого и терпеливого отношения к человеку, душевно надломленному в прошлом, а ныне очутившемуся в водовороте острой классовой борьбы. Кстати, эта проблема ставилась им и в поэзии (стихотворение «Наш сад», поэма «Два солнца» и др.).
Анализ возможностей человека в моменты резких сдвигов в его жизни — качество, которое определило эстетическую структуру целого ряда произведений писателя, воссоздающих прошлую жизнь народа. Момент кризиса, перелома в судьбах героев выявляет меру их человечности, мужества, подготовленности для сопротивления реакционным нравственным нормам бытия, для восприятия и утверждения новых идей своего времени. К осмыслению образа Петимат — героини из одноименного романа — писатель подошел, опираясь именно на эти критерии. В романе «Петимат» писатель показал читателю, что в дореволюционном прошлом была и другая правда, которая в корне отличалась от «правды» муллы в повести «Огненная гора». Правда эта поддерживала энергию социальных низов, вдохновляла на борьбу с угнетателями, интернационализировала их сознание. Правда эта заключалась в постоянном влиянии на умы трудящихся горцев демократических идей передовой, протестующей и борющейся России.
После романа «Петимат» тематика творчества С. Бадуева резко меняется. Писатель приступает к новым обобщениям, анализирует духовный мир человека, очутившегося на гребне социалистического строительства. Произведения, написанные им с 1930 по 1937 год (до его репрессии) в поэзии, прозе и драматургии по своему эстетическому потенциалу и художественной силе менее значимы, чем произведения, в которых он осмысливал дореволюционную жизнь своего народа.
Почти одновременно с С. Бадуевым приступил к написанию своего романа и С.-Б. Арсанов. Но в отличие от романа С. Бадуева, в романе С.-Б. Арсанова «Два поколения» на первый план выступили другие факторы, свидетельствующие об эволюции эпического жанра в молодой литературе. Писателя заинтересовал новый тип человека, в котором воплотились судьбы трудящегося народа, пришедшего вместе с русским пролетариатом к первой русской революции.
Главная сюжетная линия романа сопряжена с судьбой самого писателя. Но это не только хроника жизни одной семьи. Знакомое, лично пережитое, события, сопутствовавшие ему и его семье и определившие их место в истории, — все это писателем осмыслено на примере типичной судьбы чеченского крестьянина, участвовавшего в русской революции и впитавшего в себя идеи демократии и социализма, вынашивавшиеся русским пролетариатом.
В рождении такого творческого замысла и в его осуществлении важнейшая роль принадлежит известным русским писателям А. Серафимовичу и А. Фадееву, с которыми С.-Б. Арсанов находился в дружбе. Опубликованные в начале 30-х годов, в журнале «Революция и горец», первые главы романа были просмотрены А. Фадеевым, им правлены и благословлены в печать. В 1931 году С.-Б. Арсанов отдал свое произведение на суд А. Фадеева. И сразу же появился его отзыв, свидетельствующий о том, что А. Фадееву была близка история, воссозданная в романе. «С моей точки зрения, — писал А. Фадеев в своем письме в издательство «Федерация», — это первый советский роман о горцах, в котором нет ложной, традиционной экзотики, и горцы поданы с подлинным знанием их быта и психики. Роман охватывает большую историческую полосу и широкие социальные слои (казачество, рабочие, чиновничество, революционеры) — все это органически связано с судьбой основного героя романа Бено, крестьянского парня, растущего в пролетарского революционера… Роман читается с очень большим интересом, несомненно, он выдержит не одно издание и будет с особенным интересом читаться нашей молодежью».
С.-Б. Арсанов первым художественно зрело и полноправно отразил в чеченской литературе проблему взаимосвязи личности и коллектива. Он показал эволюцию мировоззрения героя, заставив его прозреть в самой гуще классовой борьбы, в тесной связи с революционным движением русского пролетариата.
Синтез автобиографического материала и художественного вымысла в произведениях романных форм — типичное явление в национальных литературах 20-30-х годов, в которых строгий документализм озарен ответом романтики, обусловленной революционной эпохой. С.-Б. Арсанов первый из чеченских писателей тех лет расширил пространственно-временные рамки действий своих героев, вывел их за пределы узких национальных рамок, показал их причастность ко многим событиям, происходившим в России, нарисовал их связи со многими социальными сословиями России. Такая широта взгляда на исторические судьбы родного народа, глубина анализа его уклада в чеченской литературе появились впервые.
Общим итогом художественных исканий в чеченской литературе 20-40-х годов является то, что они прочно стали на путь осмысления исторического прошлого, новой действительности, обогатились гуманистическими идеалами. С.-Х. М. Нунуев. Чеченцы.
