Установление сов. власти на Сев. Кавказе

Для него лично, как известно, национальный вопрос как таковой после установления в стране советской власти на самом деле не был даже одним из главных, хотя публично он в этом никогда и не признавался. Но вместе с тем известно, что с тех пор, как он стал «воспринимать» федерализм как приемлемую форму государственного обустройства, национальное самоопределение он сводил к «автономизации». В тех же Тезисах, о кторых мы уже упоминали, он писал: «Единственно целесообразная форма союза между центром и окраинами - областная автономия окраин, отличающаяся особым бытом и национальным составом. Автономия эта должна связать окраины России с центром узами федеративной связи» [1, с. 40]. И лишь известные категоричные замечания В.И. Ленина вынуждали «главного специалиста» порою вносить соответствующие коррективы в практику национально-государственного строительства.

Однако окончательно от пресловутого принципа и плана «автономизации» И. Сталин не отказался, о чем свидетельствует опыт создания советских многонациональных автономий, в т. ч. и горских народов Северного Кавказа. Более того, если судить о сталинских проектах строительства многонациональных автономных образований Горской и Дагестанской АССР, то очевидно, что он настойчиво претворял свой план «автономизации», создавая многонациональные (коллективные), многоуровевые (многоступенчатые) формы.

Сталин, видимо, убежденно считал вполне достаточным для удовлетворения естественного права народов на самоопределение создание «автономии в автономии», образно говоря, по известному принципу матрешки. Это давало ему возможность минимизировать численность национально-государственных образований, что вписывалось в его проекты централизации государственного управления, в т. ч. и народами, хотя и очевидно, что таким образом решение стратегически важной задачи превращалось в настоящую формальность, а возможно и в фикцию.

Не замечать и не учитывать эти очевидные нюансы советской национальной политики в горских эмигрантских кругах, безусловно, не могли. Они постоянно критиковали сталинские проекты и одновременно усиливали пропаганду своих альтернативных идей. Поэтому советские лидеры с учетом факторов внутреннего и внешнего влияния, как нам представляется, вынуждены были серьезно заняться вопросами практического осуществления права наций на самоопределение, ввиду чего к концу 1920 г. данный процесс обрел очевидные контуры, в т. ч. и международного плана.

В начале сентября 1920 г. в г. Баку прошел первый съезд народов Востока, созванный по инициативе руководителей Коминтерна, на котором достаточно остро, наряду с вопросом колониальным, был поставлен и вопрос о самоопределении народов, освобожденных от гнета царизма. Кстати, в работе этого представительного форума (более 1800 посланцев из различных стран мира) приняла участие и чеченская делегация в составе 82 человек [16, с. 5].

На этом форуме, как свидетельствуют документальные источники, в частности опубликованные стенографические отчеты, состоялась достаточно острая дискуссия, участники которой порою жестко критически, иногда даже осуждающе высказывались в адрес местных органов советской власти. Таковым было, можно сказать, выступление члена туркестанской делегации Нарбутабекова, который без каких-либо реверансов в адрес вождей Коминтерна, нарисовал достаточно неприглядную для них картину, характеризующую взаимоотношения, сложившиеся между новой, еще окончательно не утвердившейся советской властью и восточным населением в местах их компактного проживания. Уже в начале своей речи он обратил внимание на то, что на Востоке, где в отличие от Запада совершенно иной уклад жизни, «интересы. иные», «.прямолинейное проведение идеи коммунизма. встретит сопротивление» [16, с. 87]. Таким образом, он почти повторил тезис В.И. Ленина о том, что необходимо «общей задачей ставить свержение феодализма, но не коммунизм», высказанную им 22 июня 1920 г. при подготовке проекта постановления Политбюро ЦК РКП(б) по Туркестану [17, с. 153]. Продолжая свое выступление, Нарбутабе- ков подчеркнул: «Будь то чеченец, дагестанец, будь это аджарец, киргиз, казах, все на этом съезде должны ясно и определенно заявить Власти свои нужды и сказать: “Товарищи, не виляйте, идите прямо по этому пути, указанному трудовыми народными массами, ибо другого пути и выхода нет”» [16, с. 88]. Процитировав известное обращение к трудящимся мусульманам России и Востока, в котором большевики призывали их устраивать «свою национальную жизнь свободно и беспрепятственно. по образу своему и подобию», оратор заключил: «Разве после этих слов можем мы отхлынуть от Советской власти?» [16, с. 91].

На съезде прозвучало и недовольство тем, что в отдельных местах чиновники, представляющие исполнительные органы новой власти, порою допускают проявления неуважительного отношения к религиозным и национальным обычаям и традициям мусульман: «.верования топчутся. не дают молиться, не дают хоронить умерших по нашим обычаям и религии» [16, с. 91]. Было также заявлено о том, что если «.с сегодняшнего знаменитого съезда. Советская власть.» будет «.проводить в отношении Востока определенную политику», то тогда мусульманские народы поддержат ее «. не только на бумаге, но и с оружием в руках. совместно с пролетариатом и крестьянством России» [16, с. 91].

13 октября 1920 г. в Политбюро ЦК РКП(б) состоялось совещание с участием 27 делегатов Бакинского съезда народов Востока. Были представлены посланцы Чечни 4, Ингушетии, Осетии, Кабарды, Балкарии, Карачая и др. Как вспоминал впоследствии А.И. Микоян, под впечатлением собщений делегатов форума В.И. Ленин в тот же день собственноручно написал проект постановления «по вопросу о задачах РКП(б) в местностях, населенных восточными народами» [17, с. 342].

Говоря об этом документе и, видимо, о настроении Владимира Ильича, А.И. Микоян заметил: «Здесь сквозит недовольство Ленина медленным ходом образования национальных автономий и неудовлетворительной работой Совета Национальностей Наркомнаца» [12, л. 9].

На второй день, 14 октября 1920 г., состоялось заседание Политбюро ЦК РКП(б). В нем приняли участие В.И. Ленин, И.В. Сталин, Ф.Э. Дзержинский и другие члены высшего руководства страны. Был рассмотрен и утвержден проект, предложенный Владимиром Ильичем [18, л. 2-3]. В постановлении Политбюро, в частности, отмечалось, что «обсудив доклады и сообщения, сделанные на совещании Политбюро ЦК с 27 делегатами Бакинского съезда народов Востока.», признано «необходимым проведение автономии в соответствующих конкретным условиям формах для тех восточных национальностей, которые не имеют еще автономных учреждений.» [18, л. 2-3].

Для И. Сталина, как нам представляется, главным в этом решении было не столько то, что предстояло «проведение автономии», сколько то, что будет оно осуществляться «в соответствующих конкретным условиям формах». И самое главное для него - он получил из рук руководящего партийного органа, даже можно сказать, из рук самого В.Ленина, карт-бланш, т. е. право по своему личному усмотрению проектировать и осуществлять национально-государственное строительство, от последовательного хода и завершения которого практически зависела судьба многонационального советского государства.

И. Сталин, до осени 1920 г. лишь эпизодически, и то в силу вынужденной необходимости, занимавшийся горскими проблемами, именно на Северном Кавказе, где в этот период существовала наиболее серьезная угроза советской власти, полномасштабно осуществил свой эксперимент по «автономизации», в результате чего и были созданы две многонациональные республики - Дагестанская и Горская АССР. При этом мы полагаем, что название второй И. Сталин «сканировал» специально, считая, что таким образом лишает своих оппонентов, находившихся в то время на территории меньшевистской Грузии, не только привлекательной идеи, которую они настойчиво пытались реализовать еще с весны 1917 г., но и реальной почвы, и какой-либо надежды в будущем. Естественно, прежде чем предложить горским массам готовый вариант, он предварительно заручился поддержкой местных большевистских функционеров, во всяком случае, ключевых фигур. Для этого по указанию И. Сталина Кавказское бюро ЦК РКП(б) на 27 октября 1920 г. назначило конференцию коммунистических организаций Кавказа и Дона. Но ввиду неприбытия значительного числа участников («недостаточно полного состава представительства») 26 октября 1920 г. вместо запланированной конференции было решено провести совещание, в связи с чем была сокращена и ранее намеченная официальная повестка дня [19, л. 13]. 27 октября состоялось расширенное заседание Кавказского бюро ЦК РКП(б), в котором приняли участие: член ЦК РКП(б) Сталин, Орджоникидзе, Киров, Стасова и др. партийно-государственные деятели [19, л. 14]. Сразу же после его завершения началась работа краевого совещания. С основным докладом «О политическом положении Республики (РСФСР -

А.Б.)» выступил Сталин, который, таким образом, не стал делать специальный доклад, посвященный проблемам национально-государственного строительства на Северном Кавказе, как того требовала логика известных решений Политбюро (14 октября). При этом, по всей видимости, он исходил из того, что с тактической точки зрения детали подготовленного им проекта целесообразнее озвучить, а точнее «утопить», в контексте общего анализа политической ситуации в государстве в целом, которая к этому моменту, как известно, была тревожной [20, с. 374-381]. И скорее всего, по нашему мнению, такой подход был обусловлен также и отсутствием единодушия среди горских политических деятелей в оценке сталинских принципов организации северокавказских автономий, что в то время было вполне реально. Известно, что безоговорочно поддержал Сталина Г. Орджоникидзе, который в своем докладе не без пафоса провозгласил, что создание «горских автономных республик. явится верным способом «вовлечения горского населения в общее советское русло» [20, с. 374-381; 21]. И в итоговом документе предстоящее «образование Терской и Дагестанской горских советских республик.» в целом было признано своевременным [19, л. 14].

13 ноября 1920 г. И. Сталин выступил на съезде народов Дагестана в Темир-Хан-Шуре. Прежде

чем изложить ключевые положения своего официального выступления, он напомнил делегатам о не-завидном положении угнетенных народов до революции. «В прошлом, - сказал И. Сталин, - Россия была Россией царей и палачей. .Правительство России жило за счет соков, за счет сил угнетаемых им народов, в том числе и народа русского.

Это было время, когда все народы проклинали Россию. Но теперь это время ушло в прошлое. Оно похоронено, и ему не воскреснуть никогда. ... Началась полоса раскрепощения. народов, страдавших под игом царей и богачей, помещиков и фабрикантов» [20, с. 394].

Поэтому Народный комиссар по делам национальностей решение о создании автономии - наци-ональной государственности - народов Дагестана преподнес как шаг, направленный на обеспечение его самоуправления «согласно своим особенностям, своему быту, обычаям». Будучи достаточно осведомленным, чем можно подкупить наивных горцев, он подчеркнуто объявил, что «Советское правительство считает шариат таким же правомочным, обычным правом, какое имеется и у других народов, населяющих Россию» [20, с. 395-396]. 

Естественно, И. Сталин не мог не помнить содержание телеграммы от 2 апреля 1920 г., составленной им совместно с В.И. Лениным и направленной председателю Реввоенсовета Кавказского фронта Г.К. Орджоникидзе [10, с. 175]. Тогда прозвучала ленинская просьба: «Еще раз прошу действовать осторожно и обязательно проявлять максимум до-брожелательности к мусульманам, особенно при вступлении в Дагестан. Всячески демонстрируйте и притом самым торжественным образом симпатии к мусульманам, их автономию, независимость и прочее» [10, с. 175]. Наверняка, ему было известно, что весной 1920 г. в Дагестане, да и вообще среди горских мусульман, самым популярным был лозунг: «Мечеть и суд Шейх-уль Исламу - остальное Советам» [22, л. 8-9]. Именно в то время, как свидетельствуют документальные источники, в отдельных округах Дагестана «кадии из бедноты объявили, что газават делает тот, кто работает и бьется за освобождение бедноты и что не может быть объявлен газават против тех, кто провозгласил свободу совести и вероисповедания» [22, л. 8-9].

После завершения официальных мероприятий, связанных с объявлением автономии Дагестана, И. Сталин поездом вернулся в г. Владикавказ. 15 ноября 1920 г. здесь состоялось заседание Президиума Кавбюро ЦК РКП(б), на котором были одобрены основные конституционные положения Горской АССР [19, л. 22]. А через два дня, 17 ноября, здесь же открылся съезд, на котором присутствовали более 500 делегатов от Чечни, Ингушетии, Осетии, Кабарды, Балкарии, Карачая, казачества, а так же от иногороднего, в основном русского, населения. С докладом «О советской автономии Терской области» здесь тоже выступил И. Сталин [20, с. 399407], который отметил, что «.съезд созван для того, чтобы объявить волю Советского правительства об устроении жизни терских народов и об их отношениях к казакам» [20, с. 403]. 

А далее, почти как в Дагестане, комплиментарно подчеркнул: «Давая вам автономию, Россия тем самым возвращает вам те вольности, которые украли у вас кровопийцы цари и угнетатели царские генералы. Это значит, что ваша внутренняя жизнь должна быть построена на основе вашего быта, нравов и обычаев, конечно, в рамках общей Конституции России» [20, с. 404]. «Цель автономии, - как образно выразился И. Сталин, - научить горцев ходить на своих собственных ногах [20, с. 404].

Горцам-мусульманам исключительно важно было услышать из уст самого Сталина об отношении советской власти к шариату. Поэтому он заявил: «Если будет доказано, что будет нужен шариат, пусть будет шариат. Советская власть не думает объявить войну шариату» [20, с. 404]. Используя такие испытанные пропагандистские приемы, Сталин упорно пытался нивелировать «лоскутность» горского единства (как в свое время и имам Шамиль) [23]. Он, как никто другой, понимал, что неорганизованность горских масс является серьезным препятствием на пути установления устойчивой власти в регионе.

20 января 1921 г. ВЦИК РСФСР принял декрет «Об Автономной Горской Социалистической Советской Республике». Таким образом, были завершены формальные процедуры образования автономии горских народов, до сих пор входивших в состав Терской области. Территориальные границы новой республики были обозначены И. Сталиным еще в ноябре 1920 г. Тогда ее детальное очертание, хотя и были названы составные элементы - внутренние территории: земли чеченцев, ингушей, кабардинцев, осетин, балкарцев, карачаевцев, включая иногородних и казачьи станицы, было возложено на комиссию «из представителей Горской Республики и смежных губерний» [20, с. 404].

Таким образом, в состав Горской Республики были включены шесть национальных округов, каждый со своим окружным исполкомом [20, с. 404]:

а) Чеченский (бывшие Веденский и Грозненский округа, Правотеречная часть Кизлярского отдела и Восточная часть бывшего Сунженского отдела 5);

б) Назрановский (Ингушетия);

в) Владикавказский (Осетия и западная часть бывшего Сунженского отдела);

г) Кабардинский (Северная часть бывшего Нальчикского отдела);

д) Балкарский (южная часть бывшего Нальчикского округа);

е) Карачаевский (западная часть бывшего Нальчикского, южная часть Пятигорского отдела и южная часть Баталпашинского отдела Кубанской области)» [20, с. 404].

Городам Владикавказ и Грозный 6 (с нефтяными промыслами) был придан статус административных единиц, подчиненных непосредственно ВЦИК РСФСР и Совету Народных Комиссаров ГАССР [20, с. 404]. В силу этого они не подпадали под юрисдикцию национальных округов.

Местом дислокации органов власти ГАССР. но не «центром нового административно-террито-риального образования», стал г. Владикавказ [24].

23 апреля 1921 г. на заседании президиума Горского областного парткома были рассмотрены вопросы «намечения председателя ЦИК и Совнаркома» [73]. Высшим органом государственной власти Горской Республики был объявлен Горский Центральный Исполнительный Комитет Рабочих, Крестьянских, Красноармейских и Казачьих Депутатов (Горцик), а его постоянно действующим рабочим органом - Президиум. Его состав формировался и утверждался на сессии Горцик. При этом установлено было соблюдать принцип паритетного представительства всех т. н. называемых титульных этносов. Но наряду с этим учитывался и фактор многонациональности республики. Поэтому интересы т. н. иногороднего населения (в основном русскоязычные жители городов) и казачества (станиц) не должны были оставаться без внимания. Очевидно, что такой взвешенный подход к конструированию Президиума Горцик отвечал реальной обстановке. Так формировался постоянно действующий орган власти [25], первоочередной задачей которого являлось обеспечение политической стабильности на территории исключительно сложного, в первую очередь в силу своей искусственности, национально-государственного образования.

Состав Президиума Горцик численностью 9 человек был утвержден на 1-й сессии. Каких-либо нюансов при этом не возникло. Так же была согласована кандидатура будущего Секретаря. На этот пост был предложен И. Мальсагов от Ингушетии. Вопрос по кандидатуре товарища председателя Президиума, т. е. заместителя, был отложен до избрания самого председателя. Однако при определении кандидатур на посты Председателя Горского Центрального Исполнительного Комитета и Председателя Совнаркома Горской АССР Президиум облпарткома уже на предварительном этапе обсуждения данного вопроса столкнулся с серьезными проблемами. 

Каждый округ желал видеть во главе этих высших органов власти своих представителей. Поэтому для безболезненного выхода из создавшейся ситуации было принято компромиссное решение: потенциальных кандидатов распределить по парам и, говоря современным языком, рейтинговым голосованием выявить двух наиболее реальных претендентов - по одному на каждую вакансию. В результате обсуждения различных вариантов и отдельных нюансов были предложены три пары: Эльдарханов - Такоев, Зязиков - Такоев, Эльдарханов - Мамсуров. Но так как по итогам го-лосования членов Президиума облпарткома «.ни одна группа (пара. - А. Б.) не получила простого большинства голосов.» [25], рассмотрение данного вопроса было перенесено на пленум Горского областного парткома 7.

После всех этих непростых перипетий председателем Горцик и его Президиума был избран Таштемир Эльдарханов [26] - представитель Чечни, а председателем Совнаркома Горской Республики - высшего исполнительного органа - правительства - Симон Такоев [26] - делегат от Северной Осетии.

По ключевым вопросам съезд принял резолюции, в которых были изложены основные принципы их решения. В области землеустройства предусматривалось:

а) для разрешения вопиющей нужды безземельных горцев, срочное планомерное выселение казачьих станиц за пределы Горской АССР;

б) скорейшее проведение уравнительного землепользования;

в) уничтожение чересполосицы [27, л. 4 (об.)]

В резолюции «О введении шариатского судопроизводства в ГССР» (Горской АССР. - А. Б.) указывалось, что Учредительный съезд вводит «в пределах ГССР шариатское судопроизводство», исходя из того, что «горские народности считают их (шариатские суды. - А. Б.) необходимыми и жизненными». При этом было конкретизировано, что:

«1. Шариатское судопроизводство вводится в тех округах с мусульманским населением, где тру-дящиеся массы того пожелают и существует наряду с народными судами единого типа народных судов РСФСР.

2. Шариатское судопроизводство должно существовать исключительно для мусульман.

3. Детальное разрешение вопросов о конструкции шариатских судов и об их взаимоотношении с народными судами и Ревтрибуналами поручается Совнаркому (ГАССР. - А. Б.) через Наркомюст (Народный комиссариат юстиции ГАССР. - А. Б.), причем шариатское судопроизводство должно быть организовано на следующих основаниях:

а) во главе стоит Наркомюст;

б) при Наркомюсте образовывается два отдела: народного суда и шариатский, заведывающие коих являются заместителями Наркомюста. При указанных отделах создаются коллегии из знатоков шариата и советского правосудия;

в) в округах, кроме бюро юстиции образовываются самостоятельные шариатские отделы, подчиняющиеся соответствующему отделу при Наркомюст. Сообразно с этим во всех населенных пунктах ГССР организовываются народные и шариатские судопроизводства. Кроме того, съезд постановляет предоставить избирательное право на выборах наравне со всеми гражданами Горской АССР муллам, «показывающим себя активными революционерами и защитниками трудящихся масс» [27, л. 5].

Таким образом, за год - с весны 1920 г. и до весны 1921 г. - на Северном Кавказе, в частности на территориях бывших Дагестанской и Терской областях, была установлена советская власть и созданы многонациональные формы советской автономии горских народов, историческая роль в судьбе которых бесспорно значительна, но неодноначна.

1 Якобы, созванный по инициативе Н. Гикало.

2 Этот материал опубликован в газете «Известия Грозненско-Владикавказского Ревкома», 6 апреля 1920 г., № 6. Так сказано в архивной копии данной публикации.

3 30 августа 1920 г. Президиум Терского областного комитета РКП (б) зачислил Т. Эльдарханова в партию (большевиков. - А. Б.) действительным членом. При этом отмечалось, что «зачисление т-ща Эльдарханова в партию не лишено большого политического значения в Чечне.» (См.: РГАСПИ. Ф. 64, оп. 1, д. 116, л. 12).

4 Чечню представляли Хамзатов и Джу Акаев. Их оценка ситуации в Чечне возмутила Т. Эльдарханова и

В.Квиркелия, которые 14 октября 1920 г. обменялись телеграммами. Председатель Чечревкома сообщал, что названные лица, в частности Акаев, послан «из Баку в Москву без ведома» руководства и народа Чечни, поэтому «дана телеграмма Ленину и Чичерину» (См.: РГАСПИ. Ф. 64, оп. 1, д. 249, л. 45).

5 В этом и других пунктах, за некоторым оговоренным исключением в п. «е», речь идет о территориях, ранее входивших в состав Терской области (до марта 1918 г.) и Терской республики (с момента ее провозглашения и до деникинской оккупации).

6 Изначально эти города создавались как крепостные сооружения - форпосты - на участках земель, отторгнутых от этнических территорий (компактного местообитания горцев) и «очищенных» путем ликвидации существовавших горских поселений.

7 В то время обкомов еще не было. Партийнополитическое руководство исполняли парткомы. 

 А.М. БУГАЕВ

ЛИТЕРАТУРА

1. ЦК РКП(б) - ВКП(б) и национальный вопрос. Кн. 1. 1918-1933 гг. / Составители Л.С. Гатагова, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2005.

2. Образование СССР. Сб. документов. 1917-1924 / Под ред. Э.Б. Генкиной. М.-Л.: Изд-во Академии Наук СССР, 1949. С. 170.

3. РГАСПИ. Ф. 64, оп. 1, д. 15.

4. О Революционных Комитетах (Положение). СУ РСФСР. 1919 г. № 53. Ст. 508. С. 730.

5. Бугай Н.Ф. Ревкомы в национальных округах Северного Кавказа (1919-1920). Нальчик: Изд-во «Эльбрус», 1977.

6. Два года борьбы и побед 8-й, ныне Кавказской Армии Труда. 1918 г. 11 сентября 1920 г. Юбилейный иллюстрированный сборник. Сентябрь 1920. Грозный, 1920.

7. РГАСПИ. Ф.80,оп. 4,д.1.

8. РГАСПИ. Ф.80,оп. 4,д.48, л. 1.

9. Ленинский сборник. М., 1975. Т. 38. С. 308.

10. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 51.

11. ГАРФ. 1235, оп. 39, д. 86, л. 286.

12. РГАСПИ. Ф.84,оп. 3,д.252.

13. РГАСПИ. Ф.17,оп. 3,д.82.

14. РГАСПИ. Ф.64,оп. 1,д.116.

15. Известия ЦК РКП(б) от 18 сентября 1920 г. С. 2.

16. Первый съезд народов Востока. (Баку). 1-8 сентября 1920 г. Стенографические отчеты. Изд-во Коммунистического Интернационала. Петроград, Смольный, 63. 1920.

17. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 41.

18. РГАСПИ. Ф.17,оп. 3,д.115.

19. РГАСПИ. Ф.64,оп. 1,д.2.

20. Сталин И.В.Соч. Т. 4.

21. Краевое Совещание коммунистических организаций Дона и Кавказа. 27-29 октября 1920 г. Ростов-на-Дону, 1921. С. 63.

22. РГАСПИ. Ф. 64, оп. 1, д. 130.

23. Бутаев Ин. Борьба и освобождение горских народов // Ж-л «Революционный Восток», 1928,

№ 4-5. С. 179.

24. Ольга Метревели. Владикавказ: Начало двадцатых // Ж-л «Дарьял», 2004, № 2.

25. РГАСПИ. Ф. 64, оп. 1, д. 118, л. 2.

26. Декреты Горского Центрального Исполнительного Комитета Совета рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов. Владикавказ, 1921 г. С. 3.

27. ГАРФ. Ф. 1318, оп. 6, д. 6.