Традиция кровной мести в горских обществах

Традиция кровной мести в горских обществах (грузины и вайнахи).

С исторических времен грузины (хевсуры и тушины) и вайнахи (чеченцы и ингуши) проживали в непосредственном соседстве, что определяло специфику их взаимоотношений. Этому способствовали и климатические условия высокогорного региона, обусловливающие изолированность этих обществ от своих центров. Это, с одной стороны, создавало почву для формирования механизма дружественных, а с другой — вражеских взаимоотношений.

В высокогорной приграничной полосе, являющейся зоной интенсивной концентрации негативной социо-психологической энергии, нередко отмечались интерперсональные и интергрупповые конфликты, в ходе которых часто совершались убийства. По представлению горцев, «кровь не смывается водой, кровь смывается кровью»; следовательно, в случае убийства кровная месть или возмездие смертью было неизбежным. По информации этнографа Н. Хизанашвили: «здесь месть кровью является обычаем, обязательным законом, которого никто не мог нарушить». 

По адату, мужчины из рода убитого должны были мстить убийце или же мужчине из его рода. Принцип талиона — «око за око, зуб за зуб», способствовал образованию непрерывной цепи актов кровной мести, что становилось причиной беспощадного истребления горского населения, пока, разумеется, не принимались определенные меры с целью их прекращения.

Правда, позднее кровная месть была заменена системой штрафов или материальным взысканием, которое выплачивалось родственникам убитого, но среди кавказских горцев месть кровью, все же, считалась более престижным.

«Прославленными» хевсуры называли тех, которые мстили за кровь своего сородича. Убив кистинца (горцы восточной Грузии кистами называли вайнахов), хевсур возвращался домой именитым и им гордился весь род. Ему посвящали стихи и воспевали песни; его героическая история передавалась из поколения в поколение. Если хевсур не был «прославленным», его считали осрамленным, и женщины не желали выходить за него замуж. По мнению горцев, убитый кистинец становился слугой убитого хевсура в будущей жизни. Хевсур, как правило, отрезал правую руку кистинцу и как доказательство своего геройства, прикреплял ее к стене своей башни. Именитый герой оценивался по количеству отрезанных вражеских рук.

Аналогично хевсурам, кровную месть чеченцы и ингуши считали обязательным и при этом героическим деянием. Вайнах, который не «прославлял имя свое», даже оставался холостяком, потому, что женщины вообще не обращали внимания на тех, кто не мстил за убийство. У кистинцев был такой обычай: родственники убитого устанавливали высокий камень у его могилы или склепа. Камень этот стоял там, пока не свершалось возмездие, его отбрасывали после кровной мести. Даже во время раздора между собой, оскорбленный кистинец говорил другому: «что тебе от меня надо, ты бы лучше отбросил тот камень с могилы, и потом поговори со мной».

У обеих этнических групп были свои строго определенные моральные нормы, нарушение которых было постыдным; считалось постыдным мщение детям, женщинам и старикам, сражение с безоружным и т. д.

Парадоксально, но факт, что и грузины и вайнахи не предавая традицию, мстили кровью за кровь, но при этом, хорошо видели достоинства противника, ценили и даже жалели их.

В грузинских и вайнахских горских обществах традиция кровной мести, помимо своей первоначальной сути, являлась и способом реализации высших моральных ценностей горцев — мужества и чести. Сам процесс возмездия связан с преодолением определенных препятствий и трудностей, который предоставлял возможность индивиду максимально выявить высокоценимые горцами достоинства. Это хорошо вырисовывается в тех случаях, когда грузины горцы и вайнахи убивали друг друга не по признаку виновности, а по признаку этничности.

В советский период, до депортации чеченцев и ингушей в среднюю Азию, между грузинами и вайнахами кровная вражда имела сравнительно интенсивный характер. В 1970-х годах правительство затеяло широкомасштабную кампанию борьбы против вредных традиций и пережитков, в том числе, кровной мести. Но старания правительства обернулись крахом. Этот институт, как и многие другие, оказался жизнеспособным и традиция кровной мести в горских обществах Кавказа сохраняется до настоящего времени.

Сохранность традиции кровной мести, стойкость ее иммунитета, в первую очередь, определяется тем, что она является элементом культурного наследия этнической группы. Культурное наследие — эта та часть системы, которая передается следующим поколениям и выдерживает испытание временем; оно обычно идеализируется, превращается в комплекс священных ценностей и символов и вызывает эмоциональные установки (отношения), становясь фактором интеграции, объединения и стойкости группы[ii].

В процессе своего развития человечество выработало механизм наследственной передачи уже однажды сформированных материальных и духовных ценностей из поколения в поколение. Каждое предыдущее поколение путем воспитания передает следующему поколению культуру определенного объема и содержания, каждое поколение активно принимает культурное наследие, накопленное старым поколением. Традиция кровной мести в бытии грузин и вайнахов сохранилась в горских обществах, отличающихся особенной консервативностью. Она является важным элементом культурного наследия этногруппы, который продолжает существование в таком обществе, где фактически нет соответствующей социальной основы. В данном случае, стойкость иммунитета традиции следует искать в глубинах этнической психики. Как известно, этническая специфика глубже всего укоренилась в этнической психологии; в генетике все больше подтверждаются генетические основы психики и реальность этнической психологии[iii].

В этой связи, нам кажется значительным инцидент похищения грузинского парламентария, родом из Тушети, несколько лет тому назад из Тбилиси. Сразу пошли слухи, что в его похищении были замешаны чеченцы, и что причиной его исчезновения была кровная месть. Эта информация прозвучала из довольно высоких инстанций, но эту версию скоро отвергли, так как, оказалось, что прадед парламентария был побратимом кистинца Джоколы, в свое время ставшим инициатором переселение чеченцев в Панкисское ущелье. В данном случае, значительно то, что для цивилизованного общества в начале XXI века приемлемо существование института кровной мести. Об этом свидетельствует и анекдот про хевсура, который стал очень популярным в последние годы в Грузии:

«Понедельник — я печален;

Вторник — я печален;

Среда — пришел Асланбек, убил моего брата;

Четверг — пошел я, убил отца Асланбека;

Пятница — пришел Асланбек, убил моего отца;

Суббота — пошел я, убил его сына;

Воскресенье — я печален».

Хотя это анекдот, но в анекдотах особенно четко вырисовывается психологический образ этноса или этнофора; в данном случае — менталитет грузинского горца, для кого месть за кровь является обычным явлением, и если он не осуществляет возмездие, то «печален».

Б. Малиновский считал, что удовлетворение импульса или желания — это вечный физиологический и психологический фактор, который управляет традиционно установленным поведением. Традицию кровной мести надо осмыслить в связи с импульсом возмездия[iv].

Социологи считают, что наследственный импульс, действующий на протяжении долгого времени, является таким сильным, что поведенческие акты, вызванные этим импульсом, почти невозможно приостановить.

Именно суть традиции и наследственный импульс определяют сохранность традиции кровной мести среди кавказских горцев.

--------------------------------------------------------------------------------

[1] Конфликтные ситуации в полиэтническом обществе. Тб. 1998 (на грузинском языке), ст. 278

[2] Ян Щепанский Элементарные понятия социологии Тб. 1997 (на грузинском языке), ст. 45

[3] Georgita Geana Ethnicity and globalization. Social Anthropology. June, 1997, P. 203

[4] Ив. Джавахишвили Изб. соч., т. 7, с. 222-226

1. Кризис Панкиси, Тб., 2002, стр. 314 (на груз. языке)

2. Свидетели Иеговы, кто они и во что они верят?, Германия, 2002, стр., 13 (на груз. языке)

3. Там же

4. Свидетели Иеговы, Германия, 2000, стр. 4 (на груз. языке)

5. Приводящее к Вечной жизни познание, Германия, 1995, стр. 24 (на груз. языке)

6. И. А. Джавахишвили, Сочинения, т. I , Тб., 1978 (на груз. языке)

7. Свидетели Иегова, ст. 13

8. Приводящее к вечной жизни познание, Германия, 1995, стр. 128-129 (на груз. языке)

9. Свидетели Иеговы в Грузии, Германия, 1999 (на груз. языке)

10. Свидетели Иеговы в Грузии, стр. 11

11. Свидетели Иеговы. Кто они стр. 11

12. Приводящее к вечной жизни стр. 88

13. Приводящее к вечной жизни стр. 24

14. Свидетели Иеговы. Кто они? стр. 13

15. Величайший из когда-либо живших людей, Германия, 1996, стр. 124 (на груз. языке).

16. Свидетели Иеговы. Кто они? стр. 13

17. Приводящее к вечной жизни стр. 124.

18. Там же

19. Приводящее к вечной жизни стр. 137

20. Проводящее к вечной жизни стр. 126

21. Там же

22. Свидетели Иеговы, кто они стр. 13

23. Приводящее к вечной жизни стр. 179

24. Настоящая история Общество Свидетелей Иеговы, Тб., 2000, стр. 47-48

[5] Hobsbaum E. J., Ethnicity and Nationalism in Europe Today// Anthropology Today, 1992, vol. 8 # 1.

[6] Ethnic groups and boundaries. The Social Organization of Culture Differences, F. Bart, еоl Bergen, London Universities Forladet/Allen the Unwin, 1969, p.10.

Н. Хизанашвили, «Избранные юридические письма», г. Тбилиси, 1982, стр. 250

[ii] Щепанский Я., «Элементарные социологические понятия», Тбилиси, 1997, стр. 38

[iii] Бекаиа М., Методологические вопросы этносоциологического исследования семьи, Тбилиси, 1988, стр. 68

[iv] Malinovski B., “A Scientific Theory of Culture”, New-York, 1968 p. 81

ОСОБЕННОСТИ РЕЛИГИОЗНОГО СОЗНАНИЯ ГРУЗИИ

Статьи грузинских ученых

Составление и редакция Михаила Рощина. Предоставлено им для публикации на сайте "Библиотека Якова Кротова", 2008

Джалабадзе Натия Георгиевна

checheninfo.ru