ЧЕЧНЯ. "Белая" и "черная" нефть. Как и на Апшеронском полуострове, в верховьях Алханчуртской долины нефть добывали испокон веков - кожаными вёдрами-"капками" в глубоких (до 13 сажень, то есть 28 метров) колодцах, зная лишь два способа её применения: "белую нефть" жгли в светильниках, "чёрной нефтью" мазали дома для защиты от сырости. В первой русско-персидской войне 1653 года астраханский воевода докладывал, что кумыки с помощью пропитанных нефтью таранов пытались поджечь Сунженский острог.
Начало. В 1718 году петровский естествоиспытатель Готлиб Шобер, обследуя местные горячие ключи, констатировал выходы нефти, которую никто не собирает. Как-то в 1823 году сюда занесло трёх братьев Дубининых, владимирских смолокуров, переселённых графиней Софией Паниной в предкавказские степи. Зная 1000 и 1 смолопродукт, братья стали возить грозненскую нефть в Моздок и перегонять её там на первом в мире нефтеперерабатывающем заводе. В 1830-40-е годы перегонные кубы работали на Тереке и Сунже во многих крепостях и станицах. Основные доходы от нефтяной ренты получало Терское казачье войско, на землях которого лежал основной промысловый район, известный как Грозненская балка. Развитию нефтянки, однако, мешали два обстоятельства - крайне неудобная откупная система (когда право на работы покупалось разовым платежом у землевладельца) и набеги горцев. Но последние резко пошли на спад после 1859 года, когда имам Шамиль покинул чеченское Ведено и сдался в дагестанском Гунибе, и вот уже в 1864 году армянский откупщик Иван Мирзоев и азербайджанский химик-самоучка Джавад Маликов построили первый в Грозном керосиновый завод. В среднем в те времена нефтедобыча в Грозном составляла около 1000 тонн в год, но приток в Россию дешёвого американского керосина, успехи братьев Нобелей в Баку и истощение доступных горизонтов Грозненской балки взяли своё - достигнув пика в 1880 году, когда в округе Грозного работало 546 нефтяных колодцев, добыча начала обвально сокращаться. Примерно то же самое полувеком ранее происходило с Уралом, "проспавшим" паровую революцию, но здесь времена были другие - совсем рядом проходила одна из самых прибыльных в Российской империи Владикавказская железная дорога.
Начало промышленной переработки. В 1893 году на умиравшие нефтепромыслы обратил внимание Иосиф Ахвердов, тбилисский армянин, а к тому времени успешный адвокат во Владикавказе. Зимой он выкупил у предпринимателя Шимона Нитабуха промыслы близ Алхан-Юртовской станицы, в мае в Грозный прибыл первый поезд по новой железной дороге Беслан - Гудермес, а 6 октября 1893 года на ахвердовских промыслах ударил первый нефтяной фонтан из первой в Грозном 135-метровой скважины современного типа. Мирзоевых буквально смело нефтяным бумом: их заводик мало того что безнадёжно устарел, так ещё и был просто не рассчитан на новые объёмы добычи, в первые же годы достигшие миллионов пудов.
С 1895 года грозненская нефть стала активно экспортироваться в Европу, а в окрестностях города один за другим росли заводы - нефтеперегонные ("Ахвердов и Ко", "Общества Владикавказской железной дороги", "Успех" и другие) и механические для нефтяного оборудования (как например "Красный Молот"), к строительству которых активно привлекались англичане - инвесторы и специалисты. По объёмам лидеровало "Общество Владикавказской железной дороги", зато "Ахвердов и Ко" преуспели в технологиях: в 1914 году на их заводе заработали одна из лучших в России электростанция (при Советах имевшая собственное название - "Красная турбина") и магистральный трубопровод Грозный-Петровск (Махачкала), второй в империи после трубы из Баку в Батум. Основной промышленный район лежал к северо-западу от города, на Грозненском и Терском хребтах. Он был известен как просто Промысла, или Старые промысла с 1913 года. Ведь к югу от города, на Сунженском хребте, начал разрабатываться ещё более масштабный Новогрозненский нефтяной район, а с ним в Грозный пришла глобализация.
Акулы капитализма и грозненская нефть. Иностранцы, в принципе, и на Старые промысла проникали активно - например, бельгийское "Петроль де Грозни", английский "Шпис" или Англо-Русское Максимовское общество (АРМО). Они всё активнее срастались со старыми фирмочками, но в целом 1900-е годы на Старых промыслах были временем первородного хаоса, бесконечных учреждений, перепродаж, банкротств, слияний и поглощений. С открытием Новогрозненских промыслов сюда пришли транснациональные гиганты: Нобели и Лианозовы из Баку, Ротшильды с лице "Роял Датч Шелл" из порта Батуми и их дочернее предприятие "Русский Грозненский стандарт". К 1917 году между ними оказались распределены практически все грозненские промысла, перегонные и механические заводы. Хотя и не без исключений - именно на Новых промыслах преуспел основавший в 1913 году компанию "Алдинская нефть" Тапа Чермоев, сын генерала Арзу Чермоева, вскоре ставший самым могущественным из чеченецев. К концу Российской империи Грозный добывал 1,6 миллиона тонн нефти в год - вчетверо меньше, чем Баку (6,8 млн.), но примерно столько же, сколько Индонезия или Румыния.
Грозненская нефть и Советская власть. Дальше все расклады поломала Гражданская война, и пока за Грозный боролись красные чеченцы да белые казаки, на промыслах бушевали пожары. Горящие скважины становились приметой грозненской округи в любую войну, ну а гореть они могут годами... По итогам войны с промыслов ушли и армяне Лианозовы, и чеченцы Чермоевы, а вот англичане вернулись. За промысла грозненских балок советская власть взялась как бы не раньше, чем за торфяники Шатуры - так, Нефтяной институт здесь открылся уже в 1920 году. Английская концессия в 1924-29 годах восстановила заводы, а её наследием стали технологии и кадры. Затем грозненская нефтянка была окончательно национализирована, и пожалуй, 1930-е годы можно считать её вершиной. Если по объёмам добычи Чечня по-прежнему существенно уступала Азербайджану, то по объёмам переработки была с ним вполне сравнима. Однако по сравнению с бакинской грозненская нефтянка была гораздо более технологичной: там была меньше глубина переработки и больше процент тяжёлых фракций, на Грозный же приходилось 2/3 советского производства самого сложного для тех времён нефтепродукта - авиационного бензина. Здесь же делались лучшие в СССР смазки и машинные масла. И потому трудно переоценить вклад Грозного в Победу.
Грозный и Великая Отечественная война. На Индустриальной улице за вокзалом стоит памятник Пожарным (1968) - главным грозненским героям Великой Отечественной войны. Немцы, уже в 1942 понимавшие, что с провалом блицкрига их ждёт топливный кризис, рвались через южнорусские степи к нефтяным месторождениям Кавказа. Грозный они до последнего не трогали, надеясь занять его без боя и сразу же везти продукцию его заводов в Рейх, и с этой целью шли даже на такие меры, как заброска диверсантов. К осени на гребнях у Малгобека немцы поняли, что Грозного им не видать, и мстительно обрушили на заводы, скважины, резервуары и нефтепроводы всю мощь своей авиации. Вокруг города разлилось море огня, и огонь тёк через центр Грозного по водам Сунжи, ну а пожарные боролись с бедствием несколько дней.
Всесоюзный центр нефтепереработки. После той войны, с открытием новых месторождений на Волге и в Сибири, Чечня неумолимо теряла значение. С 1960-х годов началось сокращение добычи и в абсолютных числах - нефть под Грозным банально кончилась. Зато заводы никуда не делись, и Грозный превратился во всесоюзный центр нефтепереработки, куда везли сырьё даже из Сибири. Сталинский пруд близ города в документах назывался "резервуар технической воды для пяти нефтеперерабатывающих заводов". Грозненский НПЗ им. Ленина получил "посвящение" в 1967 году, а фактически вырос из завода Ахвердова (1896-99). Нефтеперерабатывающий завод им. Асланбека Шерипова заработал в 1939 году, а Новогрозненский нефтезавод им. Николая Анисимова - 1951-м. Грозненский химический завод им. 50-летия СССР (1954; посвящение явно позже) и Грозненский газоперерабатывающий завод (1975) перерабатывали не саму нефть, а её попутные газы. Все это питали, равно как и всем этим питались, три ТЭЦ, пущенные в 1929, 1952 и 1967 годах, да обслуживал "Красный Молот" - флагман нефтяного машиностроения, поставлявший продукцию в три десятка стран вплоть до Саудовской Аравии. С мощностью порядка 20 миллионов тонн нефти в год наряду с тремя нефтезаводами Уфы и гигантским Омским нефтезаводом это был крупнейший комплекс своей отрасли в Союзе...
Печальный финал. От былой мощи ныне остались - бескрайние пустыри, посреди которых стоят одинокие трубы. При Дудаеве заводы продолжали работать, став частью каких-то серых и чёрных схем экспорта нефтепродуктов. В Первую Чеченскую, когда Грозный стал похож на Сталинград-1943, промзону старались не трогать. Но в последующем безвременье заводы стали потихонечку растаскиваться на металл и были окончательно добиты в 1999-2000 годах российской авиацией. Перспектив к их возрождению нет: мало того, что столь долгосрочные инвестиции в Чечню ни одна компания делать не будет, ещё и своя нефтедобыча в Чечне невелика и второстепенна, а волжскую, сибирскую, печорскую нефть проще перерабатывать где-то поближе к экспортным путям и внутрироссийским потребителям.
