ЧЕЧНЯ. Аргунское ущелье является одним из крупнейших по протяженности ущелий Кавказа. Ущелье тянется почти сто двадцать километров: от Хевсуретии до Черных гор и выходит на Чеченскую равнину. Аргунское ущелье расположено в самом сердце Чечни. Слева находятся ущелья Нашха, Кей и Аьккхийн-мохка, справа – каньоны Шароя, ущелья Чеберлоя и горные долины Ичкерии.
Именно по Аргунскому ущелью, наряду с Дарьялом, проходил путь из Европы в Азию, из России в Закавказье и Переднюю Азию. Русские посольские и торговые миссии следовали в Грузию именно по этому пути вплоть до конца XVIII века. Об использовании ее чеченцами в конце XIX– начале XX века писал Н.С.Иваненков: «Дальше на юг продолжение этой дороги обращается во вьючную тропу, которая ведет в пределы Тифлисской губернии. По этой же дороге, перевалив через главный хребет гор, можно доехать и до столицы Грузии – Тифлиса, и этим путем население пользуется, идя в Грузию на заработки». Орды кочевников неоднократно пытались с севера прорваться по этому ущелью в Закавказье, но никогда им это не удавалось. Арабские войска в IХ–Х веках штурмовали башни и башенные селения воинственных горных племен, которые мужественно отражали их попытки пройти по этому ущелью на север.
Следует отметить, что дорога в менталитете чеченцев не просто конкретное понятие, а нравственная категория. С древних времен все, что относилось к дороге, считалось священным. Согласно поверью, человек, проложивший дорогу или построивший мост, заслуживает рая. Следить за состоянием дороги, проходящей мимо селения, считалось коллективной обязанностью всех его жителей. Кроме того, они несли моральную ответственность за всех проезжающих по этому отрезку пути и должны были оказывать гостеприимство запоздалым путникам. Жесткий запрет налагался на все, что могло осквернить дорогу, повредить ее. Нельзя было брать с дороги даже камень, занимать пядь земли, относящейся к ней, а разрушение моста вообще считалось страшным преступлением. У чеченцев сложилась особая этика отношений в дороге. Понятие «накьост» (спутник, попутчик) имеет в чеченском языке и значение «друг, товарищ».
Согласно вайнахской мифологии, людей в пути, особенно в ночное время, охраняли тарамы — духи, двойники человека. Ритуальность всего, что связано с дорогой, восходит к тем далеким временам, когда у чеченцев существовал культ дороги.
Чеченские башни подверглись интенсивному разрушению во время Кавказской войны. Много башен было разрушено и разобрано во время строительства военных укреплений русской армии: Евдокимовского, Шатойского, Воздвиженского. Камни использовались для строительства крепостных стен. Для того чтобы построить одну крепость, разбирались десятки башен в округе. По информации Н.С. Иваненкова, для постройки Евдокимовского укрепления у местных жителей было куплено и разобрано двенадцать каменных башен. Согласно А.П. Берже, две башни у входа в Аргунское ущелье были разрушены при строительстве Воздвиженского укрепления (на месте селения Чахкери). При строительстве военного укрепления в Зонахе также была разрушена боевая башня на окраине селения. Не мало башен и древних могильниковразрушили при расширении дороги вдоль берега Аргуна. Большинство найденных в то время различных предметов из могильников самых разных эпох просто вывезли.
На западном склоне хребта БIен-Дукъ, который тянется по правому берегу Аргуна, параллельно его течению, недалеко от селения Зонах, находится обрыв «Кхо йоI еха боьра» (обрыв, где живут три девы). Согласно преданию, на вершинах этих скал обитали три божественные девы: Маьлх-Азни, Дарий-Ден-Кхокха и Дийка-Дела-ЙоI. Предводитель нартов Сеска-Солса каждый день, утром и вечером, появлялся здесь на своем сказочном коне, который совершал прыжки с хребта БIен-Дукъ на гору Ерди-Корт, а с Ерди-Корт перепрыгивал на вершину Нохчийнбарз. Сестрам надоели ухаживания Сеска-Солсы, и они вместе со своей матерью Сатой переселились на вершину Дакох-Корт, которая находится в МIайста, на границе с Хевсурети. У жителей МIайста было поверье, согласно которому на вершине горы Дакох-Корт живет Дийка – богиня добра и справедливости, научившая людей различать добро и зло.
Впервые в этнографическом очерке А.Ипполитова упоминаются две боевые башни у въезда в селение Шатой с севера – на левом берегу Аргуна. Согласно легенде, которая приводится многими авторами, эти башни были построены двумя братьями. По преданию, один из братьев убил другого в ссоре, возникшей из-за пленницы, сам же покинул навсегда родные места. Башни со временем разрушились. На самом же деле, вероятнее всего, эти башни были сторожевыми и контролировали проходящую рядом дорогу. Подтверждением этому может служить и тот факт, что боевые башни практически никогда не использовались как жилые и, в общем, не были приспособлены для этого. Боевая башня Гучан-кхалле расположена на правом берегу Аргуна, на высоком скалистом мысе, который образует небольшая речка Гучан-эрк, впадающая в Аргун. Она выложена из тщательно подобранных, а в некоторых случаях хорошо обработанных камней разной величины, на известковом растворе. Согласно фольклорным источникам, эта башня называлась ГIонат-гIала – «крылатая башня». Это имя ей дал полководец Тамерлана, который не смог взять штурмом башню и селение. Две башни стояли на правом берегу Аргуна, недалеко от селения Уьш-кхаллой, у самого основания скалистой горы Селин-лам. До нашего времени от одной из башен сохранилось только основание. Она была разрушена при выселении чеченцев в 1944 году. Вторая башня сохранилось почти полностью.
Сохранилось предание, согласно которому в этих башнях заседал Совет мудрецов, куда обращались ищущие правды и справедливости горцы от всех этнических сообществ, начиная от Пхейн-Мохк (Хевсуретия), расположенного у истоков Аргуна, и до самой предгорной равнины. Но, по всей вероятности, это всего лишь легенда. На самом деле уьшкхаллоевские башни были сторожевыми. В прежние времена дорога в этом месте проходила по правому берегу Аргуна. Недалеко от башен был деревянный навесной мост, который при необходимости можно было поднять и убрать. Рядом с ним существовал каменный арочный мост, построенный без применения каких-либо других материалов, кроме камня. Стража, которая находилась в башне, контролировала дорогу и мост и брала пошлину с проезжающих торговых людей в виде пороха, свинца, шерсти, сукна, овец. Башня была построена, согласно полевым материалам, в XI–XII веках.
Селение Итон-кхалле лежит в широкой котловине, образованной течением Аргуна. Южная часть его, Пхьакоче, наиболее древняя. Здесь, на возвышенном месте, стояло прежде укрепление, состоящее из нескольких боевых и жилых башен, обнесенных высокой каменной стеной. Отсюда контролировалась дорога в Грузию и Дагестан, а также в другие районы Чечни. В наше время от укрепления остались руины боевой башни и комплекс каменных построек прямоугольной формы. Одно из сооружений, внутри которого сохранились остатки каменных колонн и тайники, обычные для культовых построек, исследователи считают древним языческим святилищем. Кроме того, здесь остались развалины нескольких жилых башен. Развалины боевой башни сохранились и на правом берегу Аргуна, при въезде в селение со стороны Уьш-кхаллоя. Она, по всей видимости, была сигнальной башней и соединялась визуальной связью с Бекхайлинским комплексом и замком Пхьакоче.
Основание Итон-кхалле связывают с именем Итона, который пришел сюда из селения Бацой-мохк, находившегося выше по Аргуну. В широкой речной долине, в том месте, где находится село, Итон, охотившийся в этих местах, прилег отдохнуть, повесив свой лук на дереве. Когда он проснулся, то увидел, что на его оружии птичка свила гнездо. Итон воспринял это как добрый знак и решил остаться здесь, построив башню. Он нанялся пастухом к князю Дишни-эла, владельцу башенного комплекса на горе Бек-хайла. Впоследствии у Итона родился сын Желе, который, повзрослев, женился на дочери князя. Он так же, как и Итон, пас стадо Дишни-эла. Сын Желе отказался работать на своего деда и восстал против него. Князь решил разрушить Итон-кхалле и убить своего зятя и внука. Но об этом узнала жена Желе, Нанаг, дочь Дишни-эла, которая решила предупредить их об опасности. С криком бросилась она в сторону селения, но князь догнал ее и смертельно ранил. По просьбе дочери, он похоронил ее здесь же, на полпути между башнями отца и мужа. В результате войны между Желе, которому помог князь Доьра-эла, и Дешни-эла последний потерпел поражение. О тех трагических событиях напоминает одинокий могильный камень Нанаг-каш.
Лечи Ильясов "Тени вечности". 2004 г.
checheninfo.ru
