("Извл. Гриценко Н. П. Классовая и антиколониальная борьба крестьян Чечено-Ингушетии на рубеже XIX—XX веков")
В конце XIX — начале XX века мы видим только изолированные вспышки классовой борьбы отдельных групп крестьян, выступления небольших абреческих отрядов и одиночек. Абреческое движение усиливается в последней четверти XIX века. Прежде всего абреки расправляются с теми, кто верно служил царизму — царскими чиновниками, отчасти с представителями местной знати.
Шеда Эльмурзаев. Так в 1889 году абреки поступили с известным на всю Чечню своим богатством подполковником Шеды Эльмурзаевым. Он многие годы находился на царской службе, а на старости лет проживал в родном селении Старый Юрт. Он обычно разъезжал в добротной карете с упряжкой хороших коней и надменно смотрел на своих крестьян-земляков. Шеды Эльмурзаев был инициатором ссылки в Сибирь многих абреков, в том числе известного Алихана Дебирова.
Начальник Грозненского округа полковник Чекунов получил сведения, что Эльмурзаев убит абреками «и отмщение за ссылку» Дебирова. Крестьяне-торцы за убийство подполковника заплатили дорогой ценой. Начальник Грозненского округа решил наказать чеченцев и приказал староюртовцам собрать тысячу рублей «для открытия убийцы». Больше того, он объявил крестьянам, что «при неоткрытии убийцы подполковника Шеды... староюртовцы будут привлечены к наказанию» — крупному штрафу. Горцам дали месячный срок для поимки абрекон-убийц. Приказа начальства крестьяне не выполнили. Тогда командующий войсками приказал обезоружить староюртовцев, «поставить экзекуцию один батальон, в течение месяца взыскать штраф в пользу семейства убитого и назначить старшину по выбору начальника округа с определением содержания по 600 рублей в год, уплачиваемых аульными жителями».
18 сентября Старый Юрт был окружен войсками, посланными из Грозного. По всем правилам военного искусства царские войска напали на спящих крестьян. Перепуганных жителей, как военнопленных, согнали в кучу, в домах забрали оружие, оставив его только «почетным старикам», георгиевским кавалерам, имеющим медали «За усердие», а также милиционерам. Царские власти не тронули «почетных стариков». Они были верной опорой самодержавия.
За ,все отвечали бедняки-крестьяне. Их было много в селении. Из 600 дымов 60 имели только один дом и никакого другого хозяйства, 11 дымов имели только по одной корове, а 12 хозяйств — лишь по одному быку. Более 20 процентов крестьян-староюртовцев влачили жалкое существование, испытывали на себе всю тяжесть царского произвола и местных богатеев.
Во время обыска у горцев отобрали 114 ружей, 104 пистолета, 256 кинжалов, 22 шашки, и все это потом в Грозном превратили в 19 пудов лома, который продали, а вырученные деньги передали в штрафной фонд Грозненского округа. В период экзекуции в Старый Юрт привезли из Грозненского и далекого Аргунского округов «почетных» аульных старшин для наглядного обучения расправам с непокорными крестьянами. Начальство взяло с крестьян 1200 рублей штрафа для семьи убитого. Как победители царские войска покинули селение и ушли в Грозный.
Но на этом беды староюртовцев не окончились. В селении на неопределенное время остался экзекуционный отряд — 19 офицеров, 326 солдат и казаков. 600 староюртовских хозяйств должны были их содержать. Ежедневно это обходилось в 56 рублей, да требовались еще фураж и дрова. Солдаты и офицеры заняли лучшие дома, окружили селение многочисленными постами, запретив жителям общаться с внешним миром. Хлеб в поле остался неубранным, землю под посев не приготовили.
Жестокие меры, принятые против староюртовцев, стали известны всему населению Грозненского округа. «Все испугались этой экзекуции, — писал очевидец, — были сильно возбуждены и опасались за последствие оной. Пугались и боялись не того, что староюртовцы понесут материальное наказание, а того, что войскам будет разрешено мародерничать, обижать и оскорблять женщин и девушек, надругаться над ними, не щадить ни стариков, ни малолетних, что оскорбление женщин побудит староюртовцев к столкновению с чинами экзекуционного отряда и поведет прямо к уничтожению или избиению староюртовцев» (ЦГА Северо-Осетинской АССР, ф. 12, оп. 3, д. 963, лл. 2—3.).
Издевательствам над крестьянами не было конца. Многие подозреваемые в убийстве Эльмурзаева были арестованы, их допрашивали, избивали. Особенно усердствовал старшина подпоручик Яндыров. В селении команда находилась до 12 ноября. За это время крестьяне уплатили на содержание воинской команды, на поимку убийц, как кровную плату за убитого до 6 тысяч рублей — по 10 рублей с каждого хозяйства. Вот во что обошелся крестьянам убитый подполковник.
Источник:Извл. из "Гриценко Н. П. Классовая и антиколониальная борьба крестьян Чечено-Ингушетии на рубеже XIX—XX веков". Грозный: Чечено-ингушское книжное издательство, 1971. - 110 с.
