Шейх-Али Митаев. (Видео)

ДАЙДЖЕСТ:

Шейх Али Митаев – своеобразная и незаурядная личность в нашей истории. Время, в которое он жил, изобиловало важными, подчас противоречивыми событиями, изменявшими как судьбы отдельных людей, так и целых народов и государств. Он не был равнодушным свидетелем рождения нового мира, активно участвовал в его созидании. Али Митаев имел такое влияние на массы, что кажется странной наша односторонняя осведомленность о подробностях его жизни.

Родился он в 1887 году в селе Автуры Веденского округа, ныне Шалинский район Чеченской Республики, в семье шейха Баммат-Гирей-Хаджи Митаева. Окончил городскую школу в Грозном, медресе и полный курс высшей арабской школы, хорошо владел чеченским, арабским и русским языками. Всесторонне образованный человек, Али Митаев разбирался в сложных вопросах политики, истории, философии. Был своего рода просветителем: в 1913 году он основал в Автурах мусульманское медресе и русскую школу, в которой изучались русский, чеченский, арабский языки, естественные науки: ботаника, зоология, биология, география и другие науки. В медресе А. Митаева, как вспоминал известный ученый-арабист нашего времени Усман Тамбиев, большое значение придавали, кроме теологии, ораторскому искусству, логике. В свои учебные заведения преподавателей он подбирал сам. Устанавливал им за свой счет зарплату. В его «русской» школе работал один из первых чеченских просветителей Шерип Тазуев из Харачоя, окончивший в Тифлисе учительскую семинарию.

Люди тогда жили бедно и поэтому шейх Али Митаев не у всех брал плату за обучение: для приезжих устроил общежитие со столовой.

В 1910 году в Чечено-Ингушетии стала складываться ситуация, близкая к революционной. Царизм стремился разрядить обстановку. Приехавший в 1911 году в Грозный помощник наместника Кавказа по военной части генерал Шатилов высказал мнение о необходимости высылки из пределов края «…наиболее влиятельных представителей… секты, как лиц, вредных для общественного порядка и спокойствия и вместе с тем способствующих разбойничьей деятельности Зелимхана». Сосланный в Калугу шейх Баммат-Гирей-Хаджи умер в 1914 году. Али Митаев был провозглашен шейхом. С этого времени начинается активная общественно-политическая деятельность. Им создаются параллельно действовавшие и в первые годы Советской власти шариатские и так называемые народные (светские) суды. Каждый волен был обратиться в любой суд, который его устраивал.

Популярность и авторитет молодого шейха росли на глазах. Об этом свидетельствует и такой факт. После октябрьской революции в России гарнизон крепости Ведено решил покинуть Чечню. Солдатам хотелось домой, к своим семьям, но выйти из крепости не решались, боясь нападения чеченцев. Комендант крепости заявил, что так просто оставить крепость он не может. Ему нужно было сдать ее в чьи-то «надежные» руки, и он назвал имя шейха Али Митаева. Для переговоров в крепость прибыла чеченская делегация. Переговоры прошли успешно, и вскоре к крепости было подано около 400 подвод. Чтобы не унижать достоинство офицеров, Али Митаев оставил им личное оружие. У каждой подводы из своих мюридов поставил надежную охрану и без единого выстрела доставил всех на станцию Гудермес. Только несколько офицеров с семьями добровольно остались в крепости в качестве инструкторов для обучения повстанцев.

Когда ветер октябрьских перемен достиг предгорий Кавказа, люди потянулись к большевикам, надеясь получить из их рук свободу и землю. Поэтому немало чеченцев сражались за Советскую власть в отрядах Н. Гикало и Чеченской Красной Армии А. Шарипова. Но были и такие, кто будущее Чечни видел в союзе со всеми горскими народами, в создании федеративного северокавказского государства. За такое государство выступили тогда многие члены Атагинского меджлиса (парламента буржуазной Чечни). Разделял эту точку зрения и шейх Али Митаев, хотя с марксизмом был знаком не понаслышке. При жизни В. И. Ленина с такими силами шли на вынужденный, но единственно разумный компромисс. Но когда у власти оказался Сталин, повсеместно началась борьба с «антисоветскими элементами». Обвинения фабриковались в центре и на местах. В выборе средств не гнушались ничем. Особенно трудно приходилось нестандартно мыслящим, ярким, одаренным личностям, которые не умели и не хотели рядиться в тогу верноподданного, бессловесного обывателя. Вот почему массовые репрессии и в Чечне начались еще в 20-е годы именно с ареста за инакомыслие и влиятельность шейха Али Митаева, который имел определенные заслуги перед революцией и Советской властью.

В годы гражданской войны он со своими мюридами возглавил борьбу против трехтысячной белой армии генерала Лазаря Бичерахова, двигавшегося из Порт-Петровска (Махачкалы) на помощь своему брату Георгию Бичерахову, поднявшему в Моздоке белогвардейский мятеж. Бои с применением артиллерии и пулеметов велись целую неделю − с 5 по 12 сентября 1918 года. Несмотря на помощь Георгия Бичерахова из Червленной, Лазарю Бичерахову не удалось сломить оборону чеченцев, возглавляемых шейхом Али Митаеым. Он вынужден был оставить Чечню и отступить в Дагестан. Революционный Грозный был спасен.

1919 год прошел в грохоте орудий и дыму пожарищ по всему фронту, открытому деникинцами против чеченцев и ингушей от Долакова до Гудермеса. Разгром Долакова, Кантышева, Воздвиженской, кровопролитные бои у Алхан-Юрта, Гойт, Чечен-Аула − в цепи этих сражений немаловажное значение имеет и Цацан-Юртовское сражение.

Когда главнокомандующий войсками Терско-Дагестанского края генерал-лейтенант Ляхов двинул на село отборную дивизию, цацанюртовцы обратились за помощью к соседям. Прибыло ополчение из Гелдыгена, небольшие группы из Гойт, Шали, Атагов, Чечен-Аула. Приехав с шестьюстами мюридами, оборону Цацан-Юрта возглавил шейх Али Митаев. Наступающие части противника поддерживала артиллерия, бесприрывно бившая по селу с высоты Зукин-Барз. У защитников Цацан-Юрта была только одна пушка, но они превратили в крепость каждый дом, и метким огнем пулеметов и тысяч винтовок обескровили наступающие полки противника. После каждой атаки противник откатывался назад, неся большие потери. К вечеру село запылало, большинство домов было разрушено. Поредели ряды защитников Цацан-Юрта. Погибли лучшие воины, отчаянные смельчаки, коими гордился народ. Сразила пуля и Мусло-муллу, объявившего деникинцам газават. К закату солнца у повстанцев кончились последние патроны. Враг ввел в бой свежие части, и защитники Цацан-Юрта с пением предсмертной песни бросились в рукопашную.

Когда стемнело, шейх Али Митаев приказал оставить село − дальнейшее сопротивление не имело смысла. Надо было сберечь людей. Защитники Цацан-Юрта в этом бою потеряли убитыми 373 человека. Деникинцы переправили в Гудермес более 500 трупов и большое количество раненых.

После установления в Чечне Советской власти, будучи членом ревкома, шейх Али Митаев навел порядок на железной дороге. Прекратились нападения на поезда. Его деятельность способствовала укреплению авторитета Советской власти в Чечне, конечно, Али Митаев не был большевиком. Но винить его в этом нельзя. Видя преждевременность многих советских преобразований в горском обществе, учитывая национальную психологию, хозяйственный уклад, обычаи, он рассчитывал создать, пусть теократическое, но единое государство горцев Кавказа. Он советовал не спешить с советскими преобразованиями в Чечне, так как большинство чеченцев еще не было подготовлено к восприятию ни советского законодательства, ни так называемый коммунистической морали, ни новых органов управления. Наивно веря в декларации, обращения к народам России, мусульманам Востока, в возможность самоопределения для всех без исключения наций и народностей, он надеялся, что Советская власть предоставит им такое право. Кстати, имея под ружьем шесть тысяч мюридов, он не предпринял против Советской власти ни одного акта вооруженного выступления или сопротивления. Однако органы ГПУ, боясь его влияния на массы, получив согласие центра, подвергли Али Митаева репрессии.

Уезжая за границу, Тапа Чермоев, говорят, приглашал его с собой, обещая часть богатства.

− Я шейх, − заявил Али. − Зачем мне золото?
− Но Советская власть не оставит тебя в живых.
− Это я знаю, − отвечал Али, − но я не смогу жить вдали от родины, без моего народа.

Наверное, покажется странным, но надо признать: шейх Али Митаев был интернационалистом. Когда юг России охватила засуха и начался голод, он послал на Украину три вагона с зерном. «Убийство мирного христианина, − говорил он, − такой же тяжкий грех, как убийство мусульманина».

Шейх Али Митаев часто ездил по Чечне, мирил кровников, разбирал тяжбы, и после каждой из его поездок к мирной и спокойной жизни возвращались десятки семей Чечни и Ингушетии. Человек широкого кругозора, он предупреждал о возможности установления в СССР жесточайшей диктатуры нечистоплотных политиков, не имеющих ничего общего со свободой и демократией, говорил об опасности непоследовательности нашей внутренней политики, которая может завести страну в тупик, предвидел многое из того, что стало с нами в 30-е и 40-е годы. Это был человек удивительной душевной красоты, кристальной честности, чистоты и порядочности. Его везде ждали. Он всегда спешил туда, где был нужен. О последствиях, может быть, и думал, но говорить о них не любил. Такой человек тогда не мог быть оставлен на свободе. Это была незаурядная личность, а личностей Сталин не желал признавать…

… По возвращении из Турции в Батуми был арестован младший брат Али − Умар Митаев. ГПУ распространило слух, что он будет выпущен на свободу, если к властям с просьбой о его освобождении обратится сам шейх. Али Митаев знал, что это западня, но он презирал трусость, подлость, вероломство, и 18 апреля 1924 года явился в ГПУ. Его арестовали и тотчас спецпоездом отправили в Ростов. После этого в Чечне начались массовые аресты духовных лиц, закрытие мечетей, медресе, шариатских судов: недоучившийся семинарист Джугашвили перешел в свое первое наступление против народа.

Имя шейха Али Митаева возвращено истории. Это не дань времени, перестройке. Это право он завоевал всей своей жизнью.

Хамзат Яндарбиев,  из газеты «Знамя коммунизма» Шалинского района, 1991 год

checheninfo.ru

Добавить комментарий

Спутник Земли

Отправить комментарий