ЧЕЧНЯ. Кровная месть — акт возвращения чеченца в социальный мир, акт обретения родственников заново. Обычай имеет под собой архетипическую основу. Чтобы проще понять, герои, убивающие драконов, мудрецы, борющиеся против колдунов, борьба добра и зла — все это архетипические элементы.
Кровная месть тоже архетипический элемент, имеющий под собой общечеловеческий символ, передаваемый вайнахским народом из поколения в поколение посредством опыта, воспитания, формирования у человека определенного склада мышления.
Архетип кровной мести спонтанно определяет поведение чеченца кровника. С этой точки зрения следовало бы отказаться от взгляда на кровную месть, как на что-то дурное.Взять фольклорного доброго молодца из сказок, разве он всегда идеален, творя одну лишь добродетель? Свойственны ему, как и любому живущему в реальном мире, любому из нас, ошибки, сомнения, гневные чувства. С одной лишь разницей, молодец наш, натворив недоброго, — осознает и принимает на себя ответственность за исправление содеянного. Вот только, зная, что сказка окончится хорошим, нам свойственно не осуждать его поступков.
Мы предполагаем изначально персонажей добрых и персонажей злых.
А молодец — персонаж добрый. Стало быть, не может он натворить ничего дурного.В давние времена кровную месть необходимо было совершить как можно быстрее. Мало кто знает, но у чеченцев в глубокой древности действующими лицами организации кровной мести для ее скорейшего осуществления нередко выступали и женщины.
Народная память хранит образ девушек-мехкари, предводительниц целых воинствующих отрядов. Социально девушка-мехкари несла роль мстительницы.Мехкари — первородок, дитя бога войны, грома и молнии Сиели.
Она носила мужскую одежду, была прекрасной наездницей и стрелком. Девушка-мехкари могла выйти замуж только после того, как убьет трех врагов. И тут мы снова наблюдаем претворение в жизнь акта обретения родственников посредством свершения ритуала кровной мести.
Известно, что обычай кровной мести предполагает связь с очень ограниченным кругом родственников, прежде всего, братьев убитого. Месть считалась оконченной, если кровник, за жизнью которого охотились, сумел коснуться губами груди матери убитого. В таком случае, он считался усыновленным этой женщиной, подразумевая акт обретения родственников. То есть, согласно выше описанному ритуалу, сыновья этой женщины становятся братьями кровника, хотят они того или нет.
В ритуально-глубоком значении идет борьба за мать. В социальном значении речь о трагедии сознания сценария жизни.Выстраивание сценария сознания часто начинается с нуля. У чеченцев есть еще один обычай: преследуемый кровник, забегая на кладбище, оказывается в безопасности. Почему?
Нет рождения там, где погребены тела умерших людей. Тут кровник как бы еще не рожден. Хотя сознание его живо. Что интересно, фактор стабилизации, духовной гармонизации сознания чеченца ориентирован на полюс матери. А тейповая система чеченского народа основана на отцовском принципе.
Оба полюса уравновешивают друг друга, порождая неповторимость культуры этноса.Вольными горскими обществами предусматривалась плата за убийство, даже из-за мести, компенсируя потерю значительным количеством денег или скота. Кровная месть, порождаемая мощным архетипом, но дисциплинированная отцовским фактором, находит заключительное полное выражение в воине: дерзком, смелом, решительном, противящемся давлению извне.
В реальной современной жизни акты кровной мести у чеченского народа если и случаются, то крайне редко. Уголовное право времен СССР практически искоренило подобные моменты. Но они всегда порождают захватывающее воображение повествование о скрыто длящемся процессе вендетты.
checheninfo.ru
