ЧЕЧНЯ. Почему Милютин был против покорения Кавказа силой? В истории Кавказской войны, описанной как борьба за «цивилизацию» и «единство империи», редко вспоминают тех, кто сомневался в правильности выбранного пути. Одним из таких людей был генерал-фельдмаршал Дмитрий Алексеевич Милютин — военный реформатор, министр военных дел Российской империи, человек, который видел не только силу штыка, но и цену крови, страданий и разрушений, которые приносила политика беспрекословного подавления.
Не все генералы были за войну. Далеко не все видные военные и политические деятели России считали, что Кавказ можно и нужно покорить только силой. Среди них были сторонники мирного, торгово-экономического и культурного сближения с горскими народами. Милютин был одним из самых ярких представителей этой позиции. Он отрицал насилие, посягательство на вековые обычаи, уничтожение традиционного уклада жизни кавказских народов. Он видел, что пушки и войска не могут сломить дух свободного народа, но могут породить ненависть, сопротивление и долгую вражду.
«Соверенная перемена образа действий». Милютин требовал соверенной перемены образа действий русских сил на Кавказе. Он считал, что вместо захвата, уничтожения аулов и депортаций нужно было доказывать преимущества Российской империи не оружием, а делами.
Его идея была проста, но революционна для своего времени: Нужно было убедить горцев в величии и могуществе России, в её искреннем желании обеспечить спокойствие, порядок и благо для Кавказа.
Он видел в этом единственную справедливую цель власти — не завоевание, а добровольное сближение.
Э
кономика и культура вместо войн. Милютин предлагал строить отношения с горцами не на страхе, а на взаимной выгоде. Он выступал за развитие торговли между равниной и горами, строительство дорог и мостов, поддержку образования, сохранение культурной самобытности кавказских народов.
Он считал, что экономическая и культурная основа — это прочнее любого бастиона. Если горцы почувствуют выгоду от связи с Россией, они сами захотят быть частью империи — не как покорённые, а как партнёры.
Культурное сближение — а не ассимиляция. Особенно Милютин подчёркивал важность сохранения национальной идентичности. Он был против насильственной ассимиляции, разрушения языков, традиций, религии. Он понимал: народ, лишённый своей культуры, становится врагом. Его подход — это не колониальная модель, а модель сосуществования, где Россия и кавказские народы развиваются вместе, уважая различия.
Не одобрял войну с Шамилем. Милютин не считал Кавказскую войну, особенно борьбу с Имаматом Шамиля, чем-то героическим или неизбежным. Он видел в ней тягостное бремя для России, огромные человеческие и финансовые потери, моральную деградацию армии, участвовавшей в карательных операциях. Он считал, что война с Шамилем могла бы быть избежана, если бы с самого начала был выбран путь диалога, уважения и сотрудничества.
Почему его не услышали? Несмотря на авторитет Милютина, его идеи не были реализованы в полной мере. Имперская машина уже была запущена. Армия, чиновники, генералы на местах — все были заинтересованы в поддержании режима силы, потому что именно он приносил звания, награды, земли. Мирный путь требовал терпения, времени, гибкости — качеств, чуждых жёсткой системе самодержавия.
Наследие Милютина: мечта о другом Кавказе. Сегодня, оглядываясь на прошлое, становится ясно: Милютин был впереди своей эпохи. Он предлагал не покорение, а сближение. Не насилие, а доверие. Не войну — мир. Его идеи не были воплощены. Но они остаются актуальными. Потому что Кавказ нельзя победить — его можно только понять.
checheninfo.ru
