Мемуары генерала Мусы-паши Кундухова (1837-1865)

Особенности психологии русского офицера-горца в период Большой Кавказской войны

В настоящее время Большая Кавказская война (традиционно датируемая 1817-1864 годами) уже не рассматривается просто как вооруженное противостояние, а тем более — как вооруженное противостояние «всех» горцев против «всей» Российской империи. Даже собственно понятие «Кавказская война» оказывается весьма условным: она даже не имеет устоявшихся хронологических рамок, поскольку нет в природе ни официального объявления войны (кем? кому?), ни двустороннего мирного договора… Видимо, справедливее говорить о встрече и конфликте культур в районе цивилизационного разлома (пользуясь весьма популярной терминологией С. Хантингтона). 1 В связи с этим новый подход к этой проблеме, отражающий современное состояние гуманитарных наук, основан на рассмотрении границ не как «барьеров», а как «контактных зон», порождающих важный двигатель общественного развития — «культурный билингвизм». Если в речевой практике билингвизм — это свободное владение двумя языками, то в культуре это понятие выражает трагическую двойственность мировосприятия человека, оказавшегося сразу в двух несхожих культурах.

Долгое время историки и культурологи делали упор на разъединение народов и территорий жесткими барьерами, больше напоминающими сплошную линию фронта двух минувших мировых войн, нежели собственно границу. Понятие «граница», тем не менее, может рассматриваться не только как «border», но и как «frontier». Общение автора статьи даже с искушенными отечественными кавказоведами показывает, что эти понятия пока четко не разграничены. Между тем разница между ними существенная. Граница-border — это линия, которая отделяет одну страну от другой. Граница-frontier — это линия, точнее даже — полоса, которая соединяет страны.

При таком подходе исследовательский акцент делается не на соперничество, а на взаимодействие в рамках «контактной зоны». Как пишет современный исследователь: «Феномен казачества — яркая иллюстрация синтеза культур в границах контактной зоны… Казачество сублимировало характерные черты и особенности как славянских, так и кавказских этносов, обусловившие его особый психотип и специфический социум». 2 О таком «собирании черт и особенностей» соседей написано относительно много, но их значение для исторического процесса слишком долго казалось неизмеримо меньшим, нежели значение боевых действий и вообще конфликтов.

При исследовании феномена «контактной зоны» следует учитывать, что реальный контакт культур всегда оказывает достаточно сильное воздействие на сознание его участников. В результате формируется нестандартная система оценок и [96] суждений, которая определяет поступки (юридически говоря, либо действие, либо бездействие) личности и тем самым оказывает прямое влияние на ход истории.

Весьма интересно рассмотреть жизнь конкретного человека, через которого реально проходил культурный шов двух цивилизаций. В частности, большой интерес представляет такой малоизвестный источник, как воспоминания Муса-паши Кундухова, горского аристократа, российского, а позже османского генерала.

Эти редчайшие мемуары практически не введены в научный оборот по ряду обстоятельств. Во-первых, сказывалась труднодоступность источника: русский текст мемуаров публиковался в 1936-1937 годах в малотиражном эмигрантском издании (и потому не включен в последнее по времени справочное издание по периодике русского зарубежья) — журнал «Кавказ». Во-вторых, сам автор, окончивший жизнь в Турции в 1889 году, воспринимался как враг России, более того — как враг-изменник (могилу Кундухова в Эрзуруме во время Первой мировой войны разрушили русские солдаты; песня нижегородских драгун «изменник паша Кундухов » просуществовала до последних дней императорской армии). В такой капитальной работе, как «Кавказские войны и имамат Шамиля» М. Н. Покровского, воспоминания Кундухова вообще не упоминаются в числе источников, известных энциклопедически знающему Кавказ автору, а само имя во всей работе упомянуто только один раз, вскользь, в сноске. 3

Несколько слов об авторе мемуаров. По происхождению он — осетин-тагаурец, из рода алдаров (владетелей), родился в 1818 году (значит, ровесник Александра II), выпускник Павловского кадетского корпуса. Кундухов начал службу в 1837 году, в качестве переводчика сопровождая в поездке на Кавказ императора Николая Павловича. В русской армии служили его дядя и младший брат. Старший же ушел к Шамилю, хотя там к нему относились с подозрением — не русский ли шпион? — вплоть до его гибели в бою с русскими в 1844 году. 4

Муса Кундухов участвовал в Венгерской кампании 1849 года. В 1860 году он достиг должности начальника всех войск в Чечне (а это одна пехотная бригада, пять линейных батальонов пехоты, драгунский и четыре казачьих полка). Пытался влиять на политику имперской администрации в отношении горцев, но разочаровался в русских властях и в период большого исхода горцев с Кавказа в Турцию (в 1865 году) переселился туда вместе с семьей. В должности уже турецкого генерала командовал во время войны 1877-1878 годов на анатолийском фронте дивизией, а потом был начальником штаба всей анатолийской армии; сдавал ключи Эрзурума своему противнику Лорис-Меликову. Умер, как уже сказано, в 1889 году. Сын Кундухова был министром иностранных дел Турции.

В журнал «Кавказ» мемуары попали случайно: их предоставил внук Кундухова, Шефкет Кундух.

Мемуары генерала Мусы-паши Кундухова (1837-1865)

checheninfo.ru