Константин Казенин: Хватит кормить Кавказ! Дайте Кавказу работать

Предвыборная истерика по поводу Северного Кавказа имеет несколько источников. Криминальные истории последних месяцев – очевидно, лишь один из этих источников, вряд ли более весомый, чем государственная политика в отношении кавказских республик. А она, напомню, с 2010 года состояла в анонсировании все более дорогостоящих проектов, которые собираются реализовывать в кавказских республиках. Эта политика не только дала повод для националистических заявлений – что само по себе уже немалая «победа». Она, в первую очередь, увела власти от реальных дел, которые могли бы улучшить ситуацию на Северном Кавказе, а иногда и заставила забыть принцип «не навреди».

Например, мне уже не раз приходилось писать о том, что, запуская или даже просто заявляя крупные проекты в сфере курортного бизнеса, федеральная власть и аффилированные с ней бизнес-структуры не дали себе труда ответить, что будет с нынешним курортным бизнесом Северного Кавказа. Частным гостиницам на горнолыжных курортах дадут возможность как-то вписаться в систему новых курортов, или рассчитывают, что малый турбизнес тихо и бесконфликтно умрет?

Однако данная проблема – скорее производна от самой Стратегии развития СКФО. Помимо таких «производных», есть еще проблемы, которые существовали задолго до того, как федеральный центр принял план финансирования Северного Кавказа. Сам план решения этих старых проблем не предлагает. А если бы они все же были решены, то северокавказские республики могли бы значительно продвинуться вперед без «дурной бесконечности» все увеличивающихся финансовых вливаний, – а значит, и без новых поводов для раскручивания «кавказского вопроса».

Например, недавно президент Дагестана на встрече с Владимиром Путиным отчитался о рекордном урожае винограда в республике. Скорее всего, за цифрами стоит вполне реальный успех: в сентябре на федеральной автотрассе «Кавказ» в южной части Дагестана, действительно, можно было наблюдать колонны грузовиков с открытыми кузовами, до краев груженых свежим виноградом и направляющихся на алкогольные заводы соседних городов Дербент и Избербаш. Но не следует забывать: если бы земельный рынок Дагестана хоть немного «очистили» бы от наследия советских колхозно-совхозных экспериментов, урожай был бы гораздо выше сегодняшнего. Большие земельные массивы, на которых можно было бы выращивать виноград, на юге Дагестана пустуют из-за непростоты их юридического статуса. Земли отгонного животноводства (на самом деле – далеко не только пастбища, дававшиеся в советское время горным хозяйствам, сейчас законодательно находятся в собственности республики, вопрос об их аренде решается по многоступенчатой неофициальной схеме. Рядовой фермер пройти через ее «ступени» чаще всего просто не может. Страдает от этого далеко не одно виноградарство, да и не только Дагестан. Жители республики сейчас активно скупают земельные паи на Ставрополье, где оборот сельхозземли организован по гораздо более рыночным принципам. На фоне массовых драк, происходивших в последние годы на востоке Ставропольского края, а также неурегулированного статуса дагестанских скотоводческих ферм, находящихся в крае с советских времен, появление на рынке новых покупателей земли вряд ли разряжает не очень простую обстановку в регионе.

Корень этой локальной, но очень показательной для сегодняшего Северного Кавказа проблемы состоит в том, что вопрос об отгонных землях Дагестана не решить «без политики»: там пересекаются интересы разных этнических общин, горского и равнинного населения. Подобных «узлов» в земельных отношениях на Кавказе сейчас немало. И не надо быть великим «инсайдером», чтобы знать: региональные власти не берутся за решение таких опасных для себя проблем без внятной федеральной поддержки и согласования позиций с чиновниками из правительства и администрации президента РФ. Поэтому рост сельского хозяйства, которое как род занятий по-прежнему предпочитает значительная часть населения Северного Кавказа, будет пропорционален готовности Центра входить в детали местных земельных неурядиц.

Есть и другие проблемы, решение которых могло бы существенно улучшить социальный климат на Северном Кавказе без астрономических финансовых вложений. Например, это проблема гастарбайтеров – не в Москве, а именно в северокавказских республиках. И речь не только о грузинах, работающих на стройках в Махачкале, или о вьетнамцах, подвизающихся там же на обувных фабриках, но и о рабочих предприятий пищевой промышленности, принадлежащих крупным российским холдингам в разных кавказских регионах. Процитирую рассказ сельского жителя одной из республик СКФО: «Сахарный завод, который на территории района, привлекает с других территорий рабочую силу. На обработку полей приглашают из Закарпатья. Может быть, мы так хорошо живем, что на низкую плату не соглашаемся?» Не могу сказать, иронизирует ли этот респондент в последней фразе, зато знаю, что в соседнем районе жители нанимаются на сельхозработы к богатым соседям на поденной основе за 400-600 рублей в день. Так что, вполне возможно, причина не в неготовности населения работать, а в нежелании московских хозяев иметь дело с организованной общиной местных рабочих, готовых в конфликтной ситуации защитить свои права. Понятно, что «без профсоюзов» всегда легче. Однако трудно уйти от вопроса: если бы крупные компании, покупающие заводы на Северном Кавказе, облекались социальными обязательствами в виде найма местных рабочих, то, может быть, не пришлось бы выдавать громадные бюджетные гарантии под строительство новых предприятий в надежде, что места для коренного населения найдутся хотя бы на них?

Конечно, привлечение крупных финансовых потоков – вещь более привычная, понятная, интересная для федеральных чиновников. Но не тот ли это случай, когда надо переступить через привычки и интересы и заняться ликвидацией тех барьеров и перекосов, которые есть в сегодняшней, уже реально существующей экономике Северного Кавказа? Ведь иная стратегия на руку слишком безответственным силам, готовым поставить под вопрос единство России.

checheninfo.ru