ЧЕЧНЯ. Платон Павлович Зубов, русский военный историк-любитель, писатель-беллетрист и стихотворец, авантюрист; офицер, участник Отечественной (1812), Русско-персидской (1826—1828) и Русско-турецкой (1828—1829) войн.
В своей работе "Картина Кавказского края, принадлежащего России и сопредельных оному земель в историческом, статистическом, этнографическом, финансовом и торговом отношениях" рассказывает о нравах чеченцев и их образе жизни:
Этнография.
Народ сей отличается от всех горских племён особенным стремлением к разбоям и хищничеству, алчностью к грабежу и убийствам, коварством, воинственным духом, смелостью, решительностью, свирепством, бесстрашием и необузданной наглостью.
Производят беспрестанные грабежи и разбои в соседственных землях и только тогда сидят тихо в своём ауле, когда должны помышлять о собственной безопасности.
С ними нельзя надеяться ничего выиграть миролюбивым обращением и кротостью. Удерживать их в повиновении нельзя иначе, как заставляя ежеминутно трепетать о собственной жизни и имуществе.
Прежде им удавалось похищать в российских границах неосторожных путешественников или худо вооружённых земледельцев и после требовать за них значительного выкупа. Но со времени истребления значительной части их деревень и умножения мер осторожности на Линии сие редко случается.
Зато теперь несколько удальцов, решаюсь почти на верную гибель, тайно переправясь через Терек, скрываются где-нибудь в кустах или ущельях и выжидают случая кого-нибудь ограбить или захватить врасплох. Таковые удальцы называются абреками и есть самые решительные разбойники, для которых не существует ни препятствия, ни опасности. Одна цель их – грабёж, для которого они жертвуют жизнью и готовы переносить все бедствия и крайности. Страсть сия, как кажется влита в них с материнским молоком.
Чеченцы имели прежде князей, но впоследствии истребили их и прибегали к своим соседям, в особенности к владельцам Аварии с просьбой дать им кого-либо из родственников владычествующего дома. Но, как уже неоднократно было замечено, что чеченцы не только не уважают сих иноземных князей, но даже многие из сих последних были жертвами свойственной чеченцам жестокости и самоуправства, то чеченцы нашлись в необходимости избирать из среды себя старшин, которых положение также самое жалкое, потому, что никто их не слушается.
Чеченцы исповедуют магометанскую веру со времён лжепророка Ших Мансура.
В одежде они весьма сходны с черкесами, но отличаются небольшими изменениями в покрое платья, особенно низкой тульею шапок.
Облик лица имеют совершенно отличный от закубанцев, так что их сей-час распознать можно.
Все соседственные народы ненавидят чеченцев за разбойнические поступки, и сей свирепый народ, весьма часто наказываемый русским оружием за свои злодеяния, не перестаёт при первой возможности поступать по прежнему.
Чеченцы, обитающие ближе к Сунже, называемые мирными, дающими аманатов и считающиеся в российском подданстве, продолжают свои сношения с жителями гор, и, при случае, действуют с ними заодно.
Одно средство избавиться от сего злонамеренного народа – истребить оный до основания, ибо число их теперь не весьма значительно, и они не могут собрать более 4000 воинов из всего своего народа, коего число едва ли составляет 15 тысяч душ.
[Зубов П. П. Картина Кавказского края, принадлежащего России и сопредельных оному земель в историческом, статистическом, этнографическом, финансовом и торговом отношениях : Ч. 3. - СПб. 1835 год. Страница 173-176]
