Горские выступления на Сев. Кавказе после Кавказской войны

ДАЙДЖЕСТ:

Образованные горцы получали особые государственные привилегии и становились имамами мечетей, учителями местных медресе — школ, дававших начальное религиозное образование, кадиями — шариатскими судьями, разбиравшими местные дела. В то же время горскому духовенству было вменено в обязанность проповедовать полную лояльность к властям и существующему строю, почтение к российскому императору. Это привело к постепенной потере влияния духовных лиц в горской среде. У адыгского (черкесского) народа появилась поговорка: «Трое мулл — один мужчина». Уже в годы Революции потеря авторитета правительственных мулл в народе привела к тому, что горцы с воодушевлением встречали идеи большевиков, сквозь пальцы смотря на антирелигиозную пропаганду тех. Духовные деятели, не признававшие царскую власть законной с религиозной точки зрения, подвергались репрессиям. Так, в январе 1864 г. царским командованием был арестован влиятельный чеченский проповедник-пацифист Кунта-хаджи Кишиев, который, хотя и призывал горцев смириться с победой России, довольствоваться тем, что мусульманам не запрещено исповедовать свою религию и свои внутренние дела решать по привычным обычаям, но и не хвалил царскую власть с ее тираническими методами управления.

Власти опасались, что имевший очень высокий авторитет в чеченском обществе имам может однажды изменить свое мнение и подбить народ на новое антироссийское выступление. Возмущенные арестом своего духовного наставника несколько тысяч горских мусульман, включая женщин, собрались в селении Шали и потребовали освобождения Кунта-хаджи. После того как в Шали стянулись армейские части, горцы бросили огнестрельное оружие и, обнажив кинжалы, двинулись на войсковые ряды. В ответ военные открыли стрельбу на поражение, убив около четырехсот человек. Сам Кунта-хаджи был сослан в Новгородскую губернию, где три года жил в нищете, из-за незнания русского языка почти не имея возможности зарабатывать себе на жизнь, страдая от непривычно сурового климата, пока не умер в 1867 г. Движение его последователей было запрещено и, уйдя в подполье, продолжало развиваться, впоследствии приняв, наоборот, весьма воинственный характер. Под его знаком развивалось подпольное сопротивление царской власти в Чечне. Религиозное течение, основанное Кунта-хаджи и его последователями, до сих пор распространено в Чечне и Ингушетии, целиком из его представителей состоят духовные управления мусульман этих республик.

Горские народы, исконно высоко ценившие личную свободу, право по своему усмотрению вести хозяйство, отвагу и честь, понятное дело, всячески сопротивлялись самодержавно-капиталистическому угнетению. В первые годы после Кавказской войны локальные восстания постоянно вспыхивали во всех только что покоренных горских областях то тут, то там. Особенно же сильным потрясением для царских властей на Кавказе стало масштабное восстание в Чечне и Дагестане в 1877 г. (Малый газават) — на фоне шедшей в это время очередной русско-османской войны.

Первым инициатором его был возвратившийся из паломничества в Мекку житель Чечни Алибек-хаджи Алдамов, предположительно, за время пребывания в Османском Халифате общавшийся с бывшим предводителем горцев в Кавказской войне Гази Мухаммедом, сыном знаменитого имама Шамиля, ставшим теперь крупным османским военачальником. Узнав о готовящемся наступлении османской армии в Закавказье, угнетенные горцы Чечни, а затем и Дагестана — под предводительством Мухаммеда-хаджи из селения Согратль, подняли широкомасштабное восстание, надеясь, что смогут продержаться до прихода единоверцев-османов.

Восстание охватило такую обширную территорию, что его подавление царскими войсками напоминало повторное завоевание Россией Чечни и Дагестана. Особенностью его было то, что в нем активно участвовали не только горцы, жившие прежде под властью Имамата Шамиля, но и народы Южного Дагестана, большинство которых присягнуло на верность России еще в начале XIX в. и в Кавказской войне участвовало очень мало. После окончания Кавказской войны прочно утвердившаяся на Северном Кавказе царская власть больше не церемонилась с мусульманским населением и ввела на землях так называемых «мирных горцев» такие же дискриминационные порядки, как и среди «немирных». Несмотря на серьезный урон, который нанесли повстанцы царским войскам в 1877 г., их сил после длившейся несколько десятилетий Кавказской войны уже не хватало на долгое сопротивление, а наступление османской армии в Закавказье было остановлено. В ноябре восстание было полностью подавлено, царские войска заняли все опорные пункты повстанцев. Свыше 300 предводителей и активных участников восстания, в том числе Алибек-хаджи Алдамов и Мухаммед-хаджи Согратлинский были повешены на глазах согнанных к местам казней местных жителей и родственников, остальные тысячами увезены в ссылку в другие российские губернии. В Закубанье, где коренного населения осталось лишь небольшое число, а адыгские селения для предотвращения мятежей были окружены казачьими станицами, значительных восстаний не происходило. Однако и там регулярно случались волнения горского населения.

В 1872 и 1873 гг. царские войска подавляли выступления адыгов во главе с К. Унароковым и Э. Джанкетовым, охватившие практически все горские районы Закубанья. Причем вместе с горцами подняла волнения даже часть подавленного произволом властей и капиталистов русского населения. В 1874 г. войска подавляли горские выступления в аулах Екатеринодарского уезда. Летом 1887 г. жители аула Хакуриновского Майкопского отдела, выступая против тяжелых повинностей, ворвались в аульское правление, избили старшину, писаря и муллу, сожгли документы, по которым эти повинности исполнялись. Беспорядки в ауле Хакуриновском были подавлены казачьими частями, их зачинщики были приговорены к заключению на сроки от одного года до пяти лет с конфискацией имущества. В конце 1899 г. 15 «вожаков» аула Егерухай Майкопского отдела Кубанской области были приговорены к тюремному заключению и каторжным работам за то что во главе с И. Тхакумашевым подбили селян на выступление против аульного старшины Б. Махошева.

Помимо восстаний и выступлений типичной формой горского сопротивления властям было абречество. Первоначально абреками (от осетинского «абыраег») назывались горцы, изгнанные из рода, часто занимавшиеся при этом разбоем, и просто люди, ведущие отшельническую жизнь. После присоединения горских областей к России абреками стали называть также непримиримых горцев, уходивших в леса и открывавших партизанскую войну против царских войск, полиции, чиновников, служивших царским властям местных аристократов и притеснявших трудовой народ землевладельцев-капиталистов. Войска и полиция не могли контролировать все труднодоступные горно-лесистые районы, кроме того, абрекам активно помогали, снабжая их пищей и укрывая в своих домах, местные жители. Абреки совершали нападения на отделения полиции, банки, перевозивший арестантов тюремный конвой, убивали участвовавших в притеснении горцев чиновников, грабили принадлежавшие крупным землевладельцам и фабрикантам товарные обозы, после чего захваченные деньги и ценные вещи раздавали своим бедным соплеменникам.
Широкую известность приобрел действовавший в 1901 — 1913 гг. в Чечне и Ингушетии отряд Зелимхана Гушмазукаева (Харачоевского), совершавший дерзкие набеги на подчас превосходящие его по числу гарнизоны войск и полиции, очень долго оставаясь неуловимым. Абречество было распространено во всех горских областях Северного Кавказа и Закавказья, существовало даже в Закубанье, где коренное население было относительно немногочисленным, и горским партизанам приходилось ютиться в безлюдных горах, покрытых дикими лесами. Абреки представляли собой серьезную помеху на пути утверждения на Кавказе порядков Российской империи, они одними из первых подбивали горцев на массовые выступления, и на борьбу с ними отвлекались значительные силы войск и полиции. Поначалу абреками были преимущественно горцы — ветераны Кавказской войны, впоследствии активно к абреческому движению стала присоединяться горская молодежь. В царскую эпоху движение абреков так и не было подавлено. После Революции многие абреки присоединились к красному фронту Гражданской войны, а позже стали выступать и против советской власти, начавшей осуществлять на Кавказе антирелигиозную политику и принудительную коллективизацию горских хозяйств. Считается, что последним абреком на Северном Кавказе был Хасуха Магомадов из Шатойского района Чечни, убитый в 1976 г. в возрасте почти 71 года.

К концу XIX в. в определенной степени наблюдается слияние горского сопротивления, имевшего больше антиколониальный характер, с выступлениями доведенных до отчаяния нищетой и засильем капиталистов русских иногордцев, а также характерным в те годы для всей России революционным движением. При всех прежних обидах, религиозных и национальных противоречиях горцы и русские поселенцы страдали от многих общих проблем, вызванных глубоким классовым неравенством. И те, и другие страдали от малоземелья, от произвола коррумпированных властей, от экономического господства аграриев из дворянства и купечества, зажиточного казачества, с мощными латифундиями которых не могли конкурировать бедные хозяйства горцев и иногородних. Несколько поколений соседства приучили горское и русское население терпимее относиться друг к другу. В отличавшейся особенной непримиримостью к царским властям Чечне широкую популярность приобрели проповеди последователя Кунта-хаджи Кишиева Дени Арсанова, учившего, что у простых горцев и русских нет причин враждовать между собой, а истинным врагом являются самодержавие и его чиновники. Дени Арсанов прямо выражал солидарность с революционным движением в России и выступал за совместную борьбу с царским режимом горских мусульман и русских, а также не видел ничего плохого в том, чтобы Чечня пребывала в составе России при условии истинного народовластия. Критикуя большевизм за его антирелигиозную идеологию, он, тем не менее, считал большевиков меньшим злом, чем царский режим, во время Гражданской войны отказался поддержать белое движение и в конце 1917 г. был убит белогвардейцами, попав в засаду.

checheninfo.ru

Добавить комментарий

Спутник Земли

Отправить комментарий