Мультипортал. Всё о Чеченской Республике.
| ДАЙДЖЕСТ: |
Арби Вагапов
В силу примитивности человеческого мышления современные соотношения и пропорции, существующие в мире, обычно принято переносить и на историческое прошлое. Об этом хорошо сказал в свое время казахский поэт Олжас Сулейменов в книге «Аз и Я». Так, чеченский народ, насчитывающий чуть более миллиона человек, по представлениям этого самого обывателя, в том числе и обывателя от науки, не мог иметь историю большую, чем он имеет ее сейчас. Находясь на ограниченном пространстве, меньшем даже современного, он должен был находиться, по мысли большинства исследователей, под сильным и благотворным влиянием старших братьев в лице грузин, аланов, тюрок, варягов и других «богоизбранных народов». Это животворящее влияние, по их мнению, отражается в чеченском языке через многочисленные лексические заимствования из соседних языков. Например, из грузинского «заимствованы» слова вир, котам, лом, мерцхалг, эмкал; херх, хох; из аланского – хIусам, хIуорд, хIуонс, бере, терхи; из тюркских – гIум, гIаз, гIала, бел, сом, сарамсекх, сегIаз, саза, чабакх, иргIу, яй и т.д., и т.п. Однако на поверку оказывается, что в этих вопросах не все так просто и гладко, как было принято считать с культурно-исторических позиций старших братьев. Постараемся показать это на примере этимологии некоторых чеченских названий рыб и связанных с ними понятий.
1. Общее название «рыбы» звучит в чеченском языке как чIāра [č’ārэ], с него и начнем наш разговор. Это общенахское слово, представленное во всех языках нахской группы (ингушское чIкъаьра, цова-тушинское чIара – «рыба»), насколько нам известно, до сих пор никем не этимологизировалось. В других кавказских языках эта основа не обнаруживает соответствий, поэтому мы сближаем ее с слав. *ščeriti – «скалить зубы, оскаливаться»: рус. щерить, ощерить(ся) «сильно рассердиться», укр. шкiрити, бел. шкериць – «скалить(cя)» (Фасмер IV 504). Учитывая многочисленные славяно-нахские лексические параллели, обнаруженные нами в последнее время, можно предположить, что и созвучие нах. č’q’era – «рыба» и слав. *ščeriti – «скалить зубы, оскаливаться», не является случайным. Рыба получила, видимо, название по характерной манере дышать, как бы ловя воздух ртом. Эта характерная черта рыб отмечена также М. Маковским: «Давно было замечено, что рыбы производят типичные движения рта и жабр при дыхании» (5: 138). В качестве типологических примеров можно привести следующие факты:
1) лит. žiobris – «род рыбы» при рус. жабра – «рот, пасть»;
2) древневерхненем. rupa – «налим» при лат. rubeta – «жаба» (<«большеротая»);
3) лит. žuvis – «рыба» при лит. žiovauti – «зевать»;
4) слав. *zъvъ – «рыба» рус. зев, зевать (8, 3: 525).
К соответствию в начале слова рус. -шк – чеч. -чкъ можно указать также на рус. (терск.) шкора – «древесная кора» – чеч. чкъуор // чIуор [č’q’uor // č’uor] – «кора, шкорка, кожица» (8, 4: 450).
2. По современным научным представлениям, чеч. сāза – «сазан’ (инг. саза) считается заимствованным из тюркских языков, ср. турецк., казах. сазан «сазан, карп», чуваш. шаран – «сазан, карп» < *сазан (8 III: 545; 8 IV: 407). Из того же источника объясняют и калм. сазан, рус. сазан. Недавними заимствованиями из русского языка следует считать, видимо, кум. сазан, карач.-б. сазан – «сазан». Строго говоря, этимологию сазан нельзя считать окончательной до тех пор, пока не будет установлена внутренняя форма слова. Насколько нам известно, на материале тюркских языков этого еще не сделано. Напротив, нахский материал позволяет увязать основу сазан с чеч. сазз – «ил», сазз-латта – «желтая глина», саццIар – «глина» (< *саззар), суоз йу «тягучее вещество (тесто, клей и т.д.)». За пределами нахских языков сходные основы отмечаются также в кум. саз топуракъ, карач.-балк. саз топракъ – «глина». Однако структурно-семантический анализ нахского материала (ср. чеч. род. п. сāзин – «сазана», сāззин – «ила, из ила», суозан – «из тягучего вещества») не позволяет отнести чеч. сазз к тюркским заимствованиям. Скорее в пользу нахского, а не тюркского происхождения основы *саз // *суоз свидетельствуют также и данные индоевропейских языков, в частности, этимологически темные англ. size – «клей, шлихта; проклеивать, грунтовать, шлихтовать», seize – «хватать, захватывать; застревать», др.-инд. saj- [saž] – «приставать, прикрепляться; застревать, вязнуть», и.-е. *seg`- (?).
Семантический анализ рассмотренного материала приводит нас к заключению, что сазан получил название по следующим характеристикам. Во-первых, жир этой рыбы обладает исключительной липкостью: когда ешь жареного сазана, пальцы буквально слипаются (ср. чеч. суоз, англ. англ. size – «клей, клейкое вещество»). Во-вторых, сазан обычно водится в илистых местах, а в летний период, когда водоемы сильно мелеют, он зарывается в ил (чеч. саз), где часто вязнет!
Таким образом, чеч. саз-чIара // саза – «сазан», тюрк. сазан, вероятно, восходят к нахской диалектной форме род. п. саз-ан от саз – «ил, вязкая глина».
3. Чеч. иргIу – «порода крупной рыбы; осетрина». Собственно чеченское. Сопоставляют с осет. œргъай – «лосось», каб. аргъей – «акула», тюрк. аргъан, кумык. иргъай – «осетр». Учитывая предполагаемую связь основы «осетр» с «острый», на почве нахских языков может быть объяснено как ир-гIав – «остротелая (рыба)». Фонетически гIав – «стан, корпус, торс» (> гIов > гIуо, ср. мн. иргIуош) может чередоваться с гIай, аналогично чеч. гIув // гIуй – «засов», нув // нуй – «веник», нав // нуой – «судно; корыто». Возможно, не случайно и сходство с годоб. ирхъва – «штык, стрела, жало».
4. Чеч. йай – «рыба сом». Из нахских языков документировано только в чеченском. Вероятно, связано с нах. йай – «котел, кострюля», восходящему, как нам представляется, к нах. гай – «живот, брюхо» (от *гаг, см. ниже). Рыба получила название по большому размеру. Из нахских языков слово проникло, видимо, в адыгские (каб. джей – «кит» < гьей, адыгейск. джайэ – «сом» < гьайэ, абазин. гьей – «кит»), и тюркские языки: кум. яйын, татар. жаен, казах. джайын, кирг. джайын, джаян – «сом», «рыбообразное морское чудовище». Осетинское (дигор.) гайа – «морское чудовище», «кит» считается заимствованным из адыгских языков, однако может быть и нахским субстратом. Типологически ср. 1. чеч. кит – «бурдюк, презр. брюхо», готск. qithus – «живот, чрево», др.-англ. cwith – «живот» при рус. кит, греч. китос – «кит»; 2. чеч. лежаг – «мех, бурдюк; презр. брюхо, пузо» при рус. лежах – «кит».
Рус. сом практически не имеет этимологии, потому что для ее основы до сих пор не установлено мотивирующее значение. Это дает нам основание предложить свою версию происхождения этого слова. Сопоставление значений чеч. йай – «сом», йай – «котел», тюрк. яй // джай – «сом; рыбообразное чудовище», осет. гайа – «морское чудовище, кит» наводит на мысль о том, что рыба сом получила свое название по большим размерам. Тогда формально сом можно попытаться связать с чеч. сомма // стоммa [сом // том] – «толстый», греч. soma – «тело, туловище». Наличие латыш. sams, генетически родственного рус. сом, лишь подтверждает наше предположение, ибо чеч. сомма закономерно восходит к первоначальной форме самму – «толстый».
5. Чеч. чāбакх – «лещ, чебак». Вайнахское: инг. чабакх. Наряду с лак. чавахъ – «рыба» считается заимствованным из тюркских языков: карач.-балкар. чабакъ – «лещ, чебак», татар. чабак – «плотва», казах. шабак – «лещ». Интересно отметить, что в ближайших тюркских языках – кумыкском и азербайджанском – это слово отсутствует. Поэтому не лишне отметить, что в плане дальней этимологии основа чāбакх, возможно, связана с чеч. чIāпа – «плоский», афган. чапэх – «с плоской стопой», ср. типологически рус. плотва при греч. platys – «плоский, широкий», рус. лещ, лтш. leste – «лещ, камбала» при лтш. less – «плоский». К фонетическому чередованию б // п можно привести также и другие примеры, такие, как: чеч. чIоб // чIоп – «выпь», старочеч. чуп – «чуб»= рус. чуп // чуб.
7. Чеч. Ioв – «пшено; рыбья икра». Вайнахское: чеч. диал. Iав, инг. Iов – «крупа». Сближают с осет. jaew – «просо», шугн. yav – «просо», авест. yava, др.-инд. yavas – «зерно, просо», ягн. yaw, согд. yaw – «ячмень», рус. овин – «сушилка для зерна» (Абаев 563). Вопреки расхожему мнению, чеч. Iов не является заимствованием из осетинского, хотя бы потому, что оно связано с нах. Iовда – «давить, выдавливать» (см.).
8. Чеч. Iовда – «сжать, сдавить, выжать, выдавить, лишить влаги». Вайнахское: инг. Iовда. Сближаем с и.-е. *aued- «смачивать, увлажнять», *aud- // *ued- // *uod- «вода»: рус. вода, греч. hydor, hydros – «водный, дождливый, мокрый», хетт. waatar, др.-сакс. watar – «вода» (3: 873; 5: 564). Семантически ср. чеч. Iовда-дала – «выжаться > подсохнуть», Iийда-дала – «капать, сочиться, течь», где Iийда – итератив к Iовда, Iийдалун – «сочащийся, капающий»; и.-е. *seu- // *su- «выжимать жидкость, давить сок» – тюрк. *su – «вода». Индоевропейские основы на -r, скорее всего, отражают нахские масдарные формы типа Iовдар // Iийдар, так же, как рус. смотр – чеч. мотта-р – «полагать, мнить», рус. зор- // зер- «зеть, зреть» – чеч. зие-р – «смотреть, инспектировать».
Некоторые названия рыб в индоевропейских языках могут быть объяснены на почве нахских и других кавказских языков.
9. Рус. жерех – «род рыбы». Кроме русского языка, представлено только в блр. жэрах от жер – «пища, аппетит», в диалектах еще известного. Последнее образовано безаффиксным способом (с темой ъ) от жьрати – «жрать, есть». В таком случае жерех буквально «прожорливая (рыба)». По лингвоисторическим основаниям менее убедительной признается трактовка слова жерех как родственного швед. gärs – «жерех», др.-инд. jhaşas < *jharşas – «большая рыба» (Ф II 49; Шанский 1973: 286). На основании вышеизложенного трудно пройти мимо сходства рус. жерех, блр. жэрах – «прожорливая рыба» с чеченским зорх – «желудок».
10. Рус. кит в памятниках отмечается с ХI века и считается заимствованным из греческого языка, в котором ketos – «морское чудовище» (Шанский, КЭСРЯ: 196).
Русское слово сильно напоминает чеч. кит – «бурдюк» (инг. кит, ц.-туш. кит), имеющее, на наш взгляд, соответствия в индоевропейских языках: и.-е. *guet- «кишка, внутренность» (готск. qithus – «живот, чрево», др.-англ. cwith – «живот», тох. А kāts – «живот»). Имеются определенные фонетические трудности в анлауте, которые устраняются, если допустить, что нах. *кат (cр. чеч. мн. катташ) из *гат. Семантика нахских и индоевропейских основ указывает на возможную внутреннюю форму лексемы кит – «большебрюхая рыба, рыба-мех», что типологически поддерживается 1) каб. гьей, дигор. гайа – «морское чудовище; кит» при чеч. гай // гей – «живот, брюхо»; 2) рус. лежах – «кит» при чеч. лежаг – «мешок»; 3) лат. delphinus – «дельфин» < греч. delphis < и.-е. *quelb- «утроба, матка; детеныш» (Шанский, 63), которое, на наш взгляд, от семит. (араб.) qalb- «сердцевина, нутро, желудок». В связи с чем уместно также отметить чеченское выражение кит санна Iилла – «лежать мешком» и непонятную привычку китов выбрасываться на берег, а туши выбросившихся на берег китов действительно напоминают по форме большие мешки.
11. Не меньший культурно-исторический интерес представляет, на наш взгляд, этимология и.-е. *pesk- // *peisk- // *pisk- «рыба»: лат. piskus, др.-в.-нем. fisc, гот. fisks, др.-англ. fisc – «рыба» (5: 137-138), увязываемая нами с чеч. пийсак [pīsk] «весло; вёселка (лопатка для помешивания каши); лопасть для сбивания масла; лапта; плавник; скребок», образованным при помощи уменьшительного суф. -ик // -иг от основы *пейс- // *пиес-, ср. чеч. диал. пиесиг, мн. пиескаш, инг. песка – «весло, лапта» (1: 235). Отсюда предполагаемый нами этимон индоевропейской рыбы *pisk – «плескающаяся, передвигающаяся при помощи плавников».
Таким образом, этимология и.-е. *pisk- // *peisk- «рыба» приводит нас к нахскому *pijsk- «плавник», нравится это «арийско-палестинскому русичу» А. Буровскому или нет.
Звонким вариантом этого корня является, вероятно, бежтинско-дагестанское бисо «рыба», которое семантически также восходит к значению «рука, плавник», ср. бежт. бицо «рука» (Халилов БРС), чеч. биши «детск. рука», и.-е. *bhas- «рука» (Маковский, 1996: 281).
Дальнейшие этимологические связи, кажется, ведут к ностратическому корню *bas // *bes // *bis – «рука, пятерня; крыло, перо; плавник»: и.-е. *bhas- «рука» (Маковский, 1996: 281), нах. биши – «ручка, ручонка», бишка – «тумак»; бежт. бицо, гунз. бицу, гин., цез. мецу – «рука»; крыз. беш, лезг. ппеш – «лист»; инх. бусо, цез. беси, гин. беши, бежт. биза, гунз. быза – «кулак» (Кибрик 1990: 28); тюрк. бес // беш – «пять; пятерня».
М. Маковский относит сюда и чешск. pisk – «стержень пера» (5: 138), что вполне согласуется с нашей этимологией.
12. Англ. whale – «кит», др.-англ. hwael, др.-в.-нем. hwal, др.-северн. hvalr, швед. val – «кит» (6: 494). Восстанавливают прагерман. *kwal- «кит» и сближают с нем. Wels – «сом», фин. kalis – «сом», kala – «рыба». Наиболее близко к объяснению внутренней формы германского названия кита подошел M. Маковский, считающий, что особое символическое значение в древности имела пасть кита, и сближающий его с нем. Kehle – «глотка». Мы поддерживаем эту этимологию и сближаем герман. *kwal- «кит» с кавказским *gal- // *gwal- «мешок, горловина» (чеч. гали, анд. гвала, дарг. гавлаг, удин. гавал, груз. гвалаги – «мешок»; чеч. галлиш – «удила»< *gal – «рот, уста», даг. *кIал – «рот, язык»). Ср. семантически чеч. барт – «уста» при бертиг – «отверстие мешка; голенище» (< барт-иг); чеч. бага – «рот» – англ. bag – «мешок», перс. гале даhан – «большой рот» – перс. гале «род мешка с широким отверстием»; рус. кит при чеч кит – «мешок»; рус. лежах – «кит» при чеч. лежаг – «мешок». Возможно, сюда примыкают также урарт. кале, лит. лтш. kals – «мера рыбы (30 штук)», kale – «сумка, мешок», рус. кальга – «мешок, сумка» (Фасмер, II, 170-171), диал. (арх., сверд.) каль – «мешок».
Некоторые чеченские названия рыболовных снастей также имеют параллели в индоевропейских языках.
13. Чеч. дуо «1) сапетка (плетеное кукурузохранилище); 2) рыболовная верша; 3) плетеный полукруглый приставной задний борт арбы, дверца». Вайнахское (чеч. мн. дуоьр-ч-ий, диал. дова, мн. девий, инг. доа, доарч), имеющее соответствия в кавказских (каб. ду – «сапетка», в дигор. дураь – «корзина конической формы для ловли рыб и птиц», даг. *tor // *tur – «рыболовная сеть») и в индоевропейских языках: праслав. *dverь, рус. дверь, лит. dures, лтш. durvis, др.-исл. dyrr – «дверь», англосакс. dor – «ворота», и.-е. *dhuer- «двери», *dhuor- «огороженный плетней двор». Первоначальное значение – «плетеная загородка».
14. Чеч. ванда – «перемет, закидушка». Собственно чеченское. Вероятно, скифское наследие, сравните вахан. vand- «связывать», афган. vanday – «завязка», ягнобск. vant – «завязка, запруда». Сюда же кабар. вандэ – «грузило, поплавок», рус. терск. ванда – «плетенка из прутьев для ловли рыбы», нем. Want – «сеть для ловли сельди, трески, пикши» (8 I: 271).
15. Чеч. ов – «невод, трал». Вайнахское (диал. эвна, инг. ов), имеющее соответствия в индоевропейских (лит. austi – «плести», voras – «прялка», др.-инд. va – «плести», vayati – «плетет», др.-исл. vad` – «плетенье», и.-е. *au- // *ua- «плести, ткать») [3: 230; 5: 564] и тюркских языках: кумык. ав, карач.-балкар. ау, казах. ау «невод». Родственно чеч. йу // йув «шило» (<«инструмент шитья», мн. āраш // авраш), айла «мотня», инг. йув «шило» (мн. овраш), овла «корень» < «сплетение, связка», даг. *йуб // *руб «шило». Отсюда этноним овхyой «чеченцы-аккинцы», буквально «рыболовы, рыбаки, тральщики» (7: 367).
В нахских и индоевропейских языках представлен широкий спектр значений, в отличие от тюркских языков, в которых представлено лишь одно значение невод, ср. также однокоренные чеч. ов – «резкая, колющая боль, колики», ов – «вертел» – (<«орудие прокалывания»), безусловно связанные этимологически. Это дает нам основание полагать, скорее всего, нахское происхождение тюркского ов, а не наоборот.
16. Чеч. нēка – «плавание». Вайнахское (чеч. диал. наки, инг. нек), имеющее соответствия в некоторых индоевропейских языках: дигор. nakae – «плавание», греч. nexo – «плыву», др.-в.-нем. nahho (нем. Nachen – «лодка, ялик»), др.-саксон. nako – «лодка», др.-сканд. snekkja – «длинное судно» > др.-русск. снека – «вид вооруженного судна» (8 III; 5: 347), франц. nager – «плавать». Исходная форма – *нāки. Возможно, сюда же относится англ. snake – «змея» < «извивающаяся».
17. Чеч. нуой – «корыто; судно, лодка». Общенахское (инг. ний – «ясли, колода», цова-туш. нав – «лодка»), имеющее соответствия в кавказских (цахур. нав – «деревянное пойло», мн. найбы, груз. нави – «лодка») и индоевропейских языках: иран. *nau, осет. naw, сак. nawa, no, арм. naw, др.-ирл. nau, лат. nawis – «корабль», и.-е. *nau. Перебой w – j в нахских языках хорошо известен, ср. чеч. дуй – диал. див – «клятва»; чеч. суй – диал. сив – «искра», гIуй – диал. гIув – «засов», нуй – нув – «веник», став – диал. Стай – «кизил». В конечном счете, вероятно, восходит к имени пророка Ноя (IалайхIи салам), построившего по приказу Бога первый ковчег.
18. Чеч. буотт – «ножны, футляр, коробка; кукурузная обертка». Общенахское слово (ср. инг. буотт, цова-туш. ботт), имеющее соответствия в индоевропейских (чеш. byt – «жилье, квартира, жилая часть дома», словац. byt – «квартира», кашуб. bet – «быт», рус. быт, др.-прус. buttan – «дом», ирл. both – «хижина, шалаш») и семитских языках (др.-евр. beth, араб. байт – «дом; футляр»). Исходная форма – батт, ср. дат. падеж батт-ана, мн. ч. баттарчий. Вероятно, к этому же корню восходит и англ. bot – «род корабля, бот», что находит типологическое подтверждение в рус. короб и корабль; герман. *skip – «корабль» – чечен. киеп – «форма, колодка, паз».
19. Чеч. луод – «кукурузные отходы (обертки початка, кукурузные стебли и т.д.) » (инг. луорд – «рубашка початка, шелуха»). Уверенно сближаем с афган. латкай – «початок кукурузы в обертке», ладу – «кожура опийной коробочки», др.-сев. loda – «грубая верхняя одежда», др.-в.-нем. lodo, luda – «дерюга». Исходная форма *лад > ладу > лауд > лоуд > луод. Отсюда идет укр. лодь – «лодка», русское лодка, др.-рус. ладья, датск. aalde, olde – «корыто», норв. olda – «большое корыто». Русское -я в основе ладь-я // лодь-я есть не что иное, как чеченский классный показатель йа в луод йа – «коробочка суть»!
20. Чеч. вотангар – «удав (?); уж». Вайнахcкое: в диалектах ватIкIар, ваткар, ватунгур, инг. воатакар (Алироев, 1975: 109) Происхождение не ясно. Возможно, является лексикализацией словосочетания ват // вот (тюрк. трава?) ангар // унгур (змея). Сравните к первой части кум. от – «трава», ватарака йылан – «уж», где йылан – общее название змеи (ср. англ. eel – «змея»), а ко второй – груз. ank’ara – «уж», рус. угорь – «змеевидная рыба», др.-в.-нем. angar – «червь», и.-е. *anguer – «уж». Тогда внутренняя форма – «травяная (луговая) змея», как в англ. grass-snake – «уж». Название угря в чеченском звучит как лаьхьа-чIара, буквально – змея-рыба, что, помимо прочих известных данных, лишний раз свидетельствует о связи названий рыбы (угря) и змеи (ужа, червя). Поэтому мы считаем, что для соответствия и.-е. *anguer – «уж; угорь» пранахскому *angаr – «уж» есть все основания.
В процессе исторического развития, как известно, язык может терять часть своей лексики, заменять те или иные лексические единицы на другие. В этой связи интересно отметить сходство ряда чеченских слов с названиями рыб и связанных с ними понятий в некоторых индоевропейских и тюркских языках.
21. Чеч. пхьид – «лягушка»: инг. пхьид, ц.-туш. пхьитI (Мациев 1961: 353; Алироев 1975: 113). Общенахское слово, имеющее соответствия в некоторых индоевропейских язык», др.-англ. pād – «лягушка» (Маковский, ВЯ, 2002, № 6, с.59), швед. padd –«жаба». Образовано лексико-семантическим способом от пхьид – «нога, ляжка» (см. ниже), ср. рус. ляжка – лягушка. По мнению исследователей, лягушка в ряде языков получила свое название по наиболее характерному признаку – способу передвижения прыжками. Исходная форма может быть восстановлена как *пхьад, с краткой гласной а в корне. На что указывают, с одной стороны, диалектные данные (ср. чеч. диал. пхьад, мн. пхьадариш, пхьадарчий), а с другой – историческая фонетика чеченского языка, свидетельствующая о частом переходе краткого а в закрытом слоге в и, ср., в частности, чеч. дитт – «дерево, тутовник» при инг. датт, кит – «бурдюк» при мн. катташ, никх – «улей» – мн. накхарш, диг – «топор» – мн. дагарш и т.д.
Таким образом, нетрудно заметить, что хеттск. piddai – «бегать, убегать», греч. pidо – «подпрыгивать, подскакивать» соответствуют чеченской форме пхьид, а швед. padd – «жаба», др.-англ. pād – «лягушка» – прачеченской форме пхьад – «нога; икра ноги; ляжка; лягушка». Создается впечатление, что хеттско-греческие и германские формы в данном конкретном случае являются формами чеченских диалектов. В более широком смысле эта мысль о том, что индоевропейские языки сформировались на базе чеченских диалектов, лет 30 назад была высказана в частной беседе с нами исследователем из Борзоя Асланбеком Алихаджиевым. К сожалению, свои научные взгляды он до сих пор не оформил в качестве монографического исследования.
22. Чеч. пхьид – «икра ноги; мускул, мышца», инг. пхьед (Мациев 1961: 353; Алироев 1975: 140). Вайнахская основа, имеющая соответствия в индоевропейских языках: осет. Fad – «нога», шугн. пид – 1. «след»; 2. «нижняя часть чулка», лит. padas – «подошва», pede – «нижняя часть чулка», др.-инд. padas – «нога, ступня», лат. pes, pedis – «нога», др.-англ. fōt, мн. fōt, и.-е. *ped // phed – «нога» [3: 786]. Пранах. *пхьад – «нога, ляжка, мясистая часть ноги, икра ноги, мускул» образована от пхьа – «конечность, нога, рука» (ср. чеч. пхьарс – «рука», пхьуош – «рукав») при помощи расширителя -д, возможно, восходящего к классному показателю да: пхьа + да = пхьада > пхьад. Сюда же относятся, на наш взгляд, аварск. хьетIе (*пхьетI-), цезск. хотIо – «нога» (cp. армянск. otn – «нога» из *potn) и через значение «тучная, мясистая часть ноги, икра» также англ. fat – «жирный, толстый», архаич. fatted – «икра ноги» (нем. fett, и.-е. *pei-), англ. feed – «питание, еда», food – «пища». К семантике этих слов сравните: др.-исл. vоđvi – «икра ноги, мышца, мясо», др.-сакс. watho, др.-в.-нем. wado – «икра ноги».
Подводя итоги, можно сказать:
I. Общие названия рыб, как правило, имеют мотивирующие значения типа:
1. «(имеющая) плавник»,
2. «открывающая рот, зевающая, скалящаяся»,
3. «извивающаяся, червеобразная, змееобразная»,
4. « (имеющая) остов // скелет (как у дерева) ».
Сравните, в частности, примеры для первой семантической универсалии «рыба < плавник, рука»:
1. И.-е. *pes- «рыба» (4: 24), *pes-k- «рыба», тох. А pаs- (4: 285) = нах. *pes-k – «плавник, весло» < *pas-.
2. «Бежти», чеч. биши, тюрк. bes // beš – «пять», и.-е. *bhas- «рука» (возможно, это звонкий вариант и.-е. *pes- // *pesk – «рыба»).
3. Нем. диал. Dos – «название рыбы» (4: 288) – и.-е. *dos – «рука» (4: 280)
4. Иран. *kapi – «рыба», осет. kaef, и.-е. *kap – «рыба» – нах. *kap – «рука».
5. И.-е. *mas-, *mes- «рыба», др.-инд. matsya, matsa, санкр. masa, зенд. maçay, перс. mahi, ирл. meas – «рыба» (4: 280) – чеч. mas – «feather, перо».
6. Др.-инд. Minah – «рыба», рус. диал. мень – «название рыбы» – и.-е. *menos – «рука», лат. manus – «рука», ad-ministrare – «править, управлять» < «руководить», итал. menare – «do, make, делать», лит. menas – «art».
7. Лат. merus – «рыба», рус. диал. мерен – «вид язи»– и.-е. *mer- «рука, arm» (4: 288), нах. *mar – «обхват двух рук, охапка» > чеч. муор, марахь.
8. Англ. диал. piering – «рыба», норв. диал. pier – «небольшая форель» – хеттск. per – «рука», др.-англ. speer – «спрашивать, просить, молить» (4: 285-286) < «протягивать руку в просьбе», рус. перо, и.-е. *per – «рука» – нах. *phar – «рука» > «рукоделец, мастер (на все руки)», чеч. пхьарс – «рука».
9. Нем. диал. Giesen – «рыба» – и.-е. *ghesor, *ghesr, *ghest- «рука» (4: 280), чеч. устар. giestie – «конечность, рука» (ср. гаьстиеш лестош лела – «ходить, размахивая руками» = «бездельничать»).
10. Тюрк. балык – «рыба» – нах. *balig – «плавник; перо; палец» (> чеч. пIал-иг – «палец», пелаг – «перо, плавник, чешуя») < нах. *bal – «рука, лапа; лопатка», и.-е. *bal – «рука, лепесток» (др.-англ. bol, bal – «an eel, угорь» (4: 285).
Сравните примеры для третьей семантической универсалии «рыба < червь, змея»:
1. Семит. нун, нин – «рыба» – чеч. нIаьна – «червь», ср. у М. Маковского: «рыба часто уравнивалась с червем» (6: 139),
2. эфиоп. нахьаш – «змея; рыба» (Гельб);
3. рус. рыба – нем. Raupe – «гусеница»;
4. aнгл. диал. piering – «червь, змея» (4: 282), но и «рыба» (4: 285).
II. Сом получил название по большим (толстым) размерам, сазан – по липкости своего жира, кит – по своей мешкообразности (мехообразности), иргIу – «осетр» – по остроте (тела, хребта), чабакх – «чебак» – по своей сплющенности (плоскому телу).
III. Этимологический анализ названий рыб чеченского языка однозначно свидетельствует, что чеченцы в прошлом широко занимались рыболовством и морским промыслом. Одним из ярких свидетельств тому служит название чеченского племени овхой – «рыболовы, тральщики» и название острова Чечень на Каспийском море.
IV. Многие названия рыб и земноводных в чеченском языке имеют корневые соответствия в индоевропейских, тюркских и других ностратических языках, что свидетельствует о едином происхождении человечества.
Литература
1. Алироев И.Ю. Сравнительно-сопоставительный словарь чеченского и ингушского языков и диалектов. – Грозный, 1975.
2. Вагапов А.Д. Этимологический словарь чеченского языка. – Вестник ЧИПКРО. № 1-3, 2004; № 2, 2005. – Грозный, 2004–2005. – Lingua Universum, № 3. – Магас, 2008.
3. Гамкрелидзе Т.В., Иванов В.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. – Тбилиси, 1984.
4. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. – М., 1996.
5. Маковский М.М. Этимологический словарь немецкого языка. – М., 2004.
6. Маковский М.М. Большой этимологический словарь современного английского языка. – М., 2005.
7. Сулейманов А.С. Топонимия Чечни. – Грозный, 1997.
8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. – М., 1973.
9. Шанский Н.М. Этимологический словарь русского языка. – М., 1982.
Источник: http://Вайнах, №1, 2012.
 |
АБХАЗИЯ. Число туристов в Гагрском районе Абхазии выросло на 15%
АБХАЗИЯ. Сколько мандаринов и фейхоа из Абхазии ввезли в Россию?
Ю.ОСЕТИЯ. Саммит G20. Протесты в Грузии и Абхазии. Ядерная война близко?
 |
 |
 |
