Несмотря на то что отдельные факты проникновения северокавказцев (в качестве рабов, военнопленных, наемников, добровольных переселенцев и т.п.) на Ближний Восток отмечались еще со времен средневековья, начало истории черкесов как особой этнической группы в этом регионе было положено серией массовых выселений горцев Северного Кавказа в Османскую империю на последних стадиях Кавказской войны, во второй половине 50-х - первой половине 60-х гг. прошлого столетия (наибольшая интенсивность переселения пришлась на 1863-1864 гг.).
За этим переселением еще в течение почти полувека следовали новые, менее значительные волны миграции, затронувшие в различной степени практически все кавказские этносы. Общее количество переселенцев может быть, очевидно, оценено приблизительно в 1 млн. чел., из которых не менее 2/3 составляли различные группы адыгов, далее в порядке убывания численности переселившихся следовали абхазцы и абазины, убыхи, вайнахи, дагестанские народы, осетины, карачаевцы и балкарцы.
Переживавшее глубокий внутренний кризис османское государство было совершенно не подготовлено к приему и размещению такого людского потока, переселение которого оно само санкционировало и первоначально всячески поддерживало в политических и пропагандистских целях. Скудость финансовых и материальных ресурсов Порты, бесконтрольное расхищение многими чиновниками даже тех ограниченных средств, которые выделялись казной для обустройства новых подданных, безразличие к их нуждам местных властей в ряде провинций стали причиной массовой гибели иммигрантов от голода и вызванных непривычными климатическими условиями эпидемий в первые после переселения годы.
Государственное регулирование процесса приема иммигрантов отчетливо проявилось, однако, в географии их размещения по территории страны, не оставлявшей сомнений в том, что для османских властей черкесы представляли интерес прежде всего в качестве инструмента реализации определенных внутри- и внешнеполитических целей. Значительная часть переселенцев была рассредоточена по областям империи, прилегавшим или не очень отдаленным от балканско-го и закавказского участков российско-турецкой границы, что было продиктовано стремлением султанского правительства держать в зоне потенциального военного конфликта обладавшую солидным боевым опытом, мобильную и к тому же активно реваншистски настроенную по отношению к России силу.
Около половины иммигрантов 50-60-х гг. (преимущественно адыги (черкесы) и абазины) первоначально было поселено на территории балканских владений Порты - в Болгарии, Сербии, Македонии, Северной Греции2, - где власти не без оснований рассчитывали использовать их для подавления национально-освободительных движений народов этих стран против турецкого господства. Добиться этого не составляло большого труда, поскольку самим черкесам участие в борьбе с поддерживаемыми Россией выступлениями христианских народов империи представлялось зачастую не более чем продолжением войны, ведшейся ими на Кавказе, и выполнением своего верноподданнического долга перед давшим им приют султаном. Это обстоятельство с самого начала породило непреодолимую конфронтацию между поселенцами и местным населением, которая в силу численного превосходства последнего и активного заступничества за него России и других европейских государств явилась источником дополнительных трудностей для иммигрантов (особенно в период неудачной для Порты русско-турецкой войны 1877-1878 гг.), приведя в конечном счете к тому, что османское правительство под давлением держав было вынуждено в 1878 г. в спешном порядке переместить черкесов с Балкан в Сирию, Палестину и некоторые анатолийские провинции, что обернулось для перемещаемых новыми лишениями и потерями материального, морального и демографического характера. При этом на территории упомянутых арабских провинций черкесы вновь были использованы правительством для "умиротворения" не желавших признавать авторитет центральной администрации бедуинских и друзских племен, что и здесь на многие десятилетия противопоставило их коренному населению.
