В течение лета 1942 г.: во время наступления вермахта на Кавказ, немецкое командование несколько раз сбрасывало в помощь повстанцам Х. Исраилова десантные группы. Однако большинство местного населения, чувствовавшего себя обманутым советской властью, видело в немцах очередных чужаков, прикидывавшихся союзниками для установления в будущем собственной диктатуры. Все группы немецких диверсантов на территории Чечено-Ингушетии были очень быстро разгромлены советскими войсками при содействии местных же жителей. Наступление вермахта на Грозный оказалось неудачным: потеряв значительные силы в боях с Красной Армией во время продвижения по другим регионам Северного Кавказа, немецкие войска смогли захватить лишь небольшую северо-западную часть Чечено-Ингушской АССР. После разгрома в начале 1943 г. крупной группировки вермахта и войск союзных Германии стран под Сталинградом в междуречье Волги и Дона немецкое командование стало спешно отводить войска с Северного Кавказа, так как опасалось их масштабного окружения. Вскоре большинство повстанцев под гарантии освобождения от преследования сложило оружие.
Воспользовавшись наличием в своем распоряжении очень обширных человеческих ресурсов в связи с массовой военной мобилизацией населения всей огромной страны и разгромом значительных немецких сил, высвобождавшим крупный советский войсковой контингент, руководство СССР приняло решение одним ударом покончить с антисоветскими настроениями и повстанческим движением на Северном Кавказе. Этот период стал одной из наиболее драматичных страниц в истории нескольких кавказских народов, в том числе чеченского. В феврале 1944 г. управления советских органов госбезопасности и внутренних дел начали подготовку войсковой операции на территории Чечено-Ингушетии, получившей кодовое название «Чечевица». Во главе ее стояли лично глава Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) СССР В. Меркулов и глава Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР Л. Берия. Первоначально военными картографами был составлен очень подробный план местности региона. Затем в Чечено-Ингушскую АССР было введено под предлогом размещения на отдых около 200 тыс. солдат и офицеров Красной Армии и войск НКВД, которые заняли позиции вблизи всех крупных населенных пунктов региона.
Накануне 23 февраля 1944 г. войска широко, чтобы не вызвать подозрений, оцепили чеченские и ингушские села, а утром жители тех были созваны на митинги по случаю Дня Красной Армии. На митингах жители были взяты под конвой и затем после коротких сборов препровождены в грузовые автомобили, на которых доставлены к подготовленным эшелонам из товарных вагонов на Грозненской железной дороге. В этих эшелонах около 500 тыс. чеченцев и ингушей – почти все коренное население Чечено-Ингушской АССР, были вывезены на специальные режимные поселения в Казахстане и республиках Средней Азии. Депортация осуществлялась исключительно по национальному признаку: ей подлежали все чеченцы и ингуши независимо от пола и возраста, личного отношения к советской власти. Депортированы были как известные противники большевиков, так и герои социалистического труда. Формальным поводом было предотвращение возможного сговора населения с немецким командованием.
Особенно драматичные события разыгрались в селении Хайбах в горах Западной Чечни, где несколько сотен местных жителей, включая стариков и новорожденного младенца, были заживо сожжены в колхозном хлеву, поскольку неожиданно начавшийся мощный снегопад не позволил войскам вывезти их к эшелонам. Еще несколько труднодоступных селений, куда войска вообще не смогли добраться, были разрушены авиацией с помощью зажигательных бомб. Чеченцы и ингуши, мобилизованные в Красную Армию и воевавшие на советско-германском фронте, были отозваны и тоже направлены на спецпоселения в Казахстан и Среднюю Азию. Еще раньше, в 1943 г., такая же участь постигла два других северокавказских народа, в среде которых были сильны антисоветские настроения: карачаевцев и балкарцев.
Насильственная депортация привела к массовой гибели чеченцев и ингушей от способствовавшей распространению заразных болезней скученности в эшелонах, голода и холода. Она унесла жизни свыше 150 тыс. человек, большинство из которых погибло на плохо подготовленных для проживания спецпоселениях, но многие – еще по пути туда. Особенно высокой была смертность среди детей и стариков. После депортации на территории Чечено-Ингушетии осталось лишь около 2 тыс. чеченцев и ингушей: по каким-либо причинам освобожденных от переселения или сумевших укрыться в труднодоступной горной местности. Чечено-Ингушская АССР была упразднена, некоторые ее западные территории включены в состав Северо-Осетинской АССР, восточные – Дагестанской АССР, но большинство образовало так называемую Грозненскую область. В состав Грозненской области также были включены прежде входившие в Ставропольский край Наурский район и еще некоторые округа по левому берегу Нижнего Терека. Опустевшая территория стала заселяться частично – выходцами из Северной Осетии и Дагестана, в основном же переселенцами из Европейской части России и Украины. Войсками разрушались оставшиеся от депортированных народов культурные свидетельства: кладбища, мечети, памятники архитектуры, в том числе старинные. Согласно плану советского руководства, переселенные чеченцы, ингуши, балкарцы и карачаевцы должны были впоследствии асимилироваться среди более многочисленных коренных народов Казахстана и Средней Азии.
Однако сразу же сталинские планы по освоению северокавказских территорий без коренного населения и по культурной ассимилияции того в иноплеменной среде стали давать сбои. Сопротивление укрывавшихся в горах повстанцев-абреков даже выселением их соплеменников подавить не удалось: они стали находить материальную базу для своего движения в соседней горной Грузии, население которой тоже было недовольно советской политикой. Более того, к ним примкнуло много людей, сумевших бежать во время окружения их родных сел советскими войсками. Действия горных партизан, совершавших нападения на гарнизоны советских войск, разрушавших объекты инфраструктуры, которые пыталась возводить на их земле после депортации ее населения советская власть, разорявших поселения новых жителей, препятствовали освоению края заново. Даже гибель 25 декабря 1944 г. в столкновении с войсками НКВД Х.
Исраилова не привела к прекращению активности абреков, которым, по существу, уже нечего было терять.На спецпоселениях в Казахстане и республиках Средней Азии переселенные народы не подвергались ассимиляции: преисполенные ненависти к советской власти и всем, кто ей лоялен, они вообще неохотно вступали в контакт с местным населением и не принимали насаждавшихся властями духовных ценностей. Управление спецпоселениями требовало мобилизации значительных человеческих и материальных ресурсов, больших финансовых затрат. В конце концов уже после смерти И. Сталина, в 1957 г., сменившееся партийное руководство признало депортацию народов Северного Кавказа преступной и необоснованной. Представителям депортированных народов было разрешено вернуться на родину. В течение нескольких лет подавляющее большинство чеченцев и ингушей возвратились на родные земли, Чечено-Ингушская АССР была восстановлена, а Грозненская область упразднена.
Однако столь грубое насилие и унижение национального достоинства вызвало уже бесповоротную ненависть к советской власти в вайнахской среде, а также сформировало своего рода социальный синдром страха перед всем чужеземным, постоянного ожидания подвоха и агрессии с чужой стороны. Чеченцы и ингуши неохотно стали заключать браки с представителями других народов. В Чечено-Ингушетии широко развились антирусские настроения: верховное советское руководство заседало в Москве, большинство партийных руководителей и поселенцев, занявших чеченские и ингушские дома после выселения их жителей, были русскими по национальности при том, что еще были живы люди, помнившие притеснения со стороны царского режима и даже Кавказскую войну. Возвращавшимся из ссылки чеченцам и ингушам теперь пришлось делить землю с занявшими ее за время их отсутствия русскими, украинскими, осетинскими, дагестанскими поселенцами. Ситуацию усугубляло то, что советские власти не только отказывали возвращавшимся в праве проживать в уже занятых новыми хозяевами своих домах, подчас построенных собственными руками, но и вообще медлили с предоставлением нового жилья. Первое время чеченцы и ингуши были вынуждены ютиться в плохо оборудованных общежитиях при заводах, фабриках, прочих учреждениях, на которые поступали работать.
Земельные ссоры систематически приводили к ожесточенным конфликтам, которые, несмотря на усиленное противодействие властей, временами выливались в целые кровавые побоища. Особенно ожесточенный характер приняли массовые беспорядки в Грозном в конце августа 1958 г., когда после гибели в пьяной драке между чеченскими и русскими рабочими одного из последних по городу прокатилась волна чеченских погромов и манифестаций с требованием повторной депортации чеченцев. Митингующая толпа горожан даже захватывала здание областного комитета Партии. Со временем обстановка стала утихать: чеченцам и русским приходилось мириться с тем, что им приходится делить одну землю, постепенно привыкать друг к другу и вливаться в общесоветский уклад жизни, однако время от времени столкновения возобновлялись и иногда подавлялись только с применением властями военной силы. Последний чеченский абрек – ставший легендарным Хасуха Магомадов, был убит только в 1976 г., будучи уже престарелым, до последнего отстреливаясь от окруживших его советских милиционеров. Источник: history-thema.com
