ЧЕЧНЯ. Чеченский поэт Адам Ахматукаев стал призёром литературного конкурса. Как изменилась роль поэта, кто культивирует образ бородатого и злобного чеченца и кому приходится извиняться за негативные высказывания в адрес народа - в интервью «АиФ-СК».
К десятилетию Клуба писателей Кавказа прошёл литературный конкурс «Есть родина – а значит, счастье есть». Заявки на участие поступили со всей России. Два первых места заняли поэты Татарстана. Чеченский поэт Адам Ахматукаев оказался на третьем месте. Как изменилась роль поэта, кто культивирует образ бородатого и злобного чеченца и кому приходится извиняться за негативные высказывания в адрес народа - в интервью «АиФ-СК».
Кого переводить сложнее? Светлана Болотникова, «АиФ-СК»: Часто ли собирается Клуб писателей Кавказа?Адам Ахматукаев: Пару раз в год. Чаще общаемся заочно, по интернету. Переводим и публикуем друг друга. Я переводил и публиковал у себя дагестанских, ингушских, балкарских поэтов. В прошлом году Союз писателей Чечни выпустил книгу «Страницы белорусской поэзии» в моём переводе. А на днях я получил экземпляр своей книги «Земля Отчизны» на белорусском языке - ответный жест коллег из Белоруссии.
- Белорусов труднее переводить, чем кавказских писателей?- Мне не было трудно, потому что белорусский похож на русский, а его я со школьных лет хорошо знаю. Понятны устойчивые выражения, фразеологизмы. Думаю, сложнее белорусам и русским переводить нас, национальных поэтов, поэтому что для этого надо или знать обычаи и традиции, или тесно общаться с автором оригинала, который объяснит, что означают некоторые выражения. У меня такой опыт сотрудничества есть с Юрием Щербаковым - председателем Астраханского регионального отделения Союза писателей России. Я даю ему подстрочники с пояснениями.
- Это ведь он перевёл стихи для конкурса имени Салиха Гуртуева?- Точнее, я отправил на конкурс переведённые им стихи. Они должны были быть на русском языке и нигде ранее не опубликованными. Юрий Щербаков недавно перевёл несколько моих стихотворений, издававшихся только на чеченском, и я их отправил на конкурс. Они посвящены Родине, семейным ценностям. Перевод получился удачным. Мы обсуждали его в июне в Чебоксарах, где были на фестивале поэзии.
Где остались «бородатые и злобные»? - Вы много ездите по стране на писательские форумы?- Да, последняя поездка – в Махачкалу, до этого был в Чебоксарах, в Казани, в Белоруссию пять раз ездил.
- Писать при таком графике успеваете?- Я же не всё время в разъездах. Больше всего времени отнимают переводы. Но они и обогащают писателя: появляются новые возможности опубликовать что-то за пределами республики, завязываются новые знакомства. В поездках я встречал людей, которые удивлялись нормально говорящему по-русски кавказцу. Однажды мне прямо сказали: «Вы не вписываетесь в образ бородатого, злобного чеченца». К сожалению, этот стереотип живёт на страницах некоторых произведений новых писателей - бывших российских солдат, прошедших через чеченские войны. Они всё ещё не могут освободиться от того, что видели в Чечне, и допускают негативные высказывания в адрес чеченского народа. Но надо понимать, что война закончилась и что она принесла горе, беды, потери всем.
- Эти события переосмысляются и в Чечне. У вас им посвящена книга «Опыт общей беды»...- Она вышла в 2010 году. Можно считать, что под одной обложкой там две книги, объединённые военной темой. Я перевёл стихи московского поэта Юрия Гладкевича на чеченский, а он мои - на русский. О войне в республике выходят книги, но я не видел, чтобы в них оскорбляли русский народ.
- Сейчас за негативные высказывания о чеченцах часто публично извиняются - музыканты, блогеры. Вам бы хотелось слышать такие извинения?- Мне бы не хотелось, чтобы люди негативно высказывались о любом народе. Меня бы совесть замучила, если бы я себе такое позволил. Раз человек извиняется, значит, он понял, что совершил что-то нехорошее. Но лучше бы он сначала думал, а потом делал. На этот счёт есть множество поговорок и в русском, и в чеченском языке. У нас говорят так: «Не делай шагу, не посмотрев вперёд, не скажи слово, не оглянувшись назад». То есть надо подумать сначала, как твоё слово отзовётся. Сейчас много негатива льётся на всех и каждого, а переводчики стараются сблизить народы: встречаются, издают друг друга, знакомят своих читателей с произведениями другой национальной литературы. Устанавливаются творческие и человеческие контакты.
- Сейчас ведь немногие интересуются литературой, и она не играет такой роли, как в 60-70-е годы прошлого века.- Совершенно верно. В советское время писатель был в кругу лиц, которые вершили политику. Он был посредником между властью и народом. К нему прислушивались, с ним советовались. Теперь мы сами по себе, хотя в Татарстане, Чувашии, КБР, Чечне власти нас поддерживают. На минувшей неделе в Грозном мы отмечали 90-летие Союза писателей Чечни, и нас поздравляли представители всех уровней власти республики.
- А цензура есть со стороны власти? Спрашиваю, потому что недавно в вашем минкультуры отчитывали самодеятельных артистов, которые выкладывают видеоролики, дающие, как некоторые посчитали, неправильное представление о чеченцах.- В печати я с цензурой не сталкивался. А фильтровать творчество, я считаю, должен сам автор и редактор, ведь иноязычный читатель будет судить о нашем народе по текстам, которые мы пишем. Если я называюсь чеченским писателем, то в моих произведениях что-то чеченское должно быть.
На каком языке читать Чуковского? Сейчас одни говорят, что в национальных республиках идёт русификация, другие – наоборот, что русский всё хуже знают. А вы как считаете? - С русским языком у нас проблемы нет. На русском наши авторы пишут без ошибок, стилистически правильно строят предложения. Гораздо меньше авторов, которые хорошо пишут на родных языках. Я слышу это на каждом форуме по всей России. Двух часов на изучение родного языка в школе недостаточно. В Чечне нам удаётся сохранять язык, потому что мы говорим на нём дома и на улице. Но закон о добровольном изучении родного языка вызывает у нас озабоченность. Национальную идентичность не сохранишь, отняв язык. Язык – это паспорт народа. А у нас уже с детского сада говорят на русском. Знаю, потому что внучка у меня ходит туда сейчас.
- Вы ей читали «Айболита» Корнея Чуковского на чеченском в собственном переводе?- Конечно, читал.
- Она его понимает?- Всё понимает. И стихи мои на чеченском знает. «Айболит» - это мой первый опыт в качестве переводчика. На нём и дети мои выросли. Хотя для широкого читателя я опубликовал его только в 2015 году, в Год литературы в России. У меня был большой проект на сайте информагентства «Чечня сегодня» «Дружба литератур – дружба народов», где я еженедельно выкладывал свои переводы русскоязычных писателей. Мне нравится, как к этому вопросу подошли в Узбекистане. На государственном уровне стоит задача перевести и опубликовать на узбекском языке 100 томов мировой литературы. Выделены деньги, писатели всем обеспечены. Вот это забота о языке! В Казахстане тоже такая работа идёт.
- В Чечне мировую литературу писатели переводят только по собственной инициативе?- В основном так. Хотя возобновился выпуск журнала «Гоч», где публикуют только переводы с других языков на чеченский.
- Откуда у вас такая любовь к родному языку и литературе?- Я последний ребёнок в семье. Матери было далеко за 40, когда я появился. Отец был на 7 лет старше неё. У нас дома по вечерам собирались его ровесники и старики, вспоминали былое. Сейчас подобное только в фольклоре можно услышать. В доме часто звучали по радио народные песни. Эстрада была нововведением и не всеми принималась.
- Потом вы учились в Ставрополе, причём не на филфаке, а на физмате...- Я поступил туда из принципа: доказать, что я хорошо знаю математику. Работал учителем физики, математики, информатики. Попутно писал в газеты, журналы. Потом меня пригласили в чеченскоязычную республиканскую газету «Даймохк» («Отечество»), а затем в журнал «Орга» («Аргун»).
- Сохранили связи с сокурсниками?- Да, мы дважды собирались всем курсом. В Ватсапе есть общая группа, где общаемся. У нас тёплые отношения. К сожалению, не успел пригласить их на творческую встречу, которая прошла в прошлом году в Лермонтовской библиотеке Ставрополя. Думал, там будут только ставропольские писатели, а пришли и читатели. К сожалению, в наше время их не так много. Из читающей нации мы превратились в людей, поглощающих информацию преимущественно из социальных сетей.
- Может быть, там и публиковать стихи?- Там много стихов. Но чаще всего низкопробные. Многие не видят разницы между рифмованными строками и поэзией. Это наша беда.
Источник: АиФ Ставрополь
checheninfo.ru
