Мультипортал. Всё о Чеченской Республике.
| ДАЙДЖЕСТ: |
Даже после осознания себя единым этносом адыги стойко позиционировали себя со своей конкретной племенной группой. До окончания Кавказской войны и присоединения Северного Кавказа к России каждый адыг считал себя в первую очередь кабардинцем, темиргоевцем, натухайцем и т.д., и уже потом частью всеадыгской общности, хотя представители разных адыгских племен свободно могли общаться между собой на собственных языковых диалектах. За всю многовековую адыгскую историю племенной состав этноса неоднократно менялся. Одни племена распадались и ассимилировались соседними, вместо них складывались новые. Нашествия врагов неоднократно приводили к изменению очертаний этнической территории адыгов: в наиболее беспокойные времена адыги, жившие на степных равнинах, отступали ближе к горной полосе Кавказа, а когда обстановка становилась более безопасной или же если им удавалось консолидироваться и набрать мощную силу, вновь заселяли берега степных рек Приазовья. Адыгское племя, исконно сложившееся в какой-либо определенной области, со временем могло переселиться в другую местность, а его изначальную территорию занимало другое адыгское племя.
В османской летописи 20-х гг. XVIII в. впервые упоминается черкесское (адыгское) племя шапсугов, которые при реке Пшада, вытекающей из невысокой и лесистой крайне западной части Кавказских гор и впадающей в Черной море, в 1724 г. разгромили войско крымских татар. В 1743 г. некое племя «сапсих», живущее в горах Западного Кавказа и имеющее «особливый язык и такое же правление» упоминается уже в русском издании. Традиционно название «шапсуг, шапсуги» (адыг. «шапсыгъ, шапсыгъэхэр») возводят к названию реки Шапсухо в северо-западной части современного Туапсинского района Краснодарского края, протекающей среди лесистых гор юго-западного макросклона Большого Кавказа и впадающей в Черное море.
По преданию, именно проживавшие в долине реки Шапсухо три древних рода, объединившись, положили начало шапсугскому племени. Языковые и антропологические характеристики указывают на общность происхождения шапсугов и другого многочисленного адыгского племени – бжедугов, с которым шапсуги соседствовали в северо-западной части своей племенной территории. Считается, что когда-то шапсуги и бжедуги были единым племенем, населявшим горные районы крайнего запада Кавказа. Затем две племенные общности разделились, и бжедуги постепенно начали переселяться на степную равнину у низовий Кубани, чему способствовало переселение оттуда на Верхнюю Кубань кабардинцев. Однако уклад жизни шапсугов и бжедугов был существенно различен: переселившись на равнину, бжедуги были вынуждены перенимать быт степных адыгских племен, строить весьма скученные селения, обнесенные укрепленными оградами для защиты от набегов ногайцев и крымских татар, у них сильно возросла социальная роль профессиональной военной знати, а редко заносимые глубоким снегом степные пастбища позволяли разводить большое количество крупного рогатого скота, который составлял главное богатство бжедугов. Шапсуги сохранили уклад жизни и традиционное хозяйство, типичные для горных адыгских племен: достаточно свободно разбросанные по горным долинам отдельные усадьбы, демократический характер правления, в хозяйстве же преобладали овцеводство на приречных лугах и лесных полянах, а также разведение фруктовых садов, традиции которого у горных адыгов были высоко развиты издревле.
Ко времени первых тесных контактов с русскими поселенцами, наступивших в конце XVIII в., шапсуги составляли одно из самых многочисленных адыгских племен и являлись одним из наиболее многочисленных народов Северного Кавказа вообще. Их численность оценивалась в несколько сотен тысяч человек. Наиболее широко они расселялись по южным – причерноморским, долинам кавказского запада. Здесь западная граница их расселения проходила примерно по реке Джубга (современный Туапсинский район Краснодарского края), а восточная – по вытекающей из высоких, увенчанных снегами гор реке Шахе (современный Лазаревский район Сочи). Часть шапсугов населяла долины рек, текущих с северных склонов крайнего запада Кавказских гор в сторону Кубани, и даже прилегающие степные районы (современные Абинский и Северский районы Краснодарского края). На западе шапсуги граничили с другим адыгским племенем, тоже населявшим долины невысоких лесистых гор – натухайцами. На северо-западе – в местах выхода на прикубанскую равнину – с жившими в степных урочищах бжедугами, а на северо-востоке – с населявшими высокие горы абадзехами. На востоке соседями шапсугов были к настоящему времени исчезнувшие как этнос, но прежде населявшие горные долины современных Сочи и северо-запада Республики Абхазия убыхи – народ, в культурно-языковом отношении занимавший промежуточное положение между адыгами и абхазами. С юга территория шапсугов омывалась Черным морем.
Как и другие горные адыги, шапсуги жили широкими фамильными общинами – псухо (псыхъо), каждая из которых представляла собой несколько ведущих общее хозяйство семей, происходящих от общего предка. Община обычно насчитывала несколько десятков человек, но некоторые достигали и сотни. Отдельная семья занимала подворье с домом (унэ), отдельным помещением для приема гостей (хьакIэщ (хакещ; по-русски «кунацкая»)), хозяйственными постройками, хлевом, садом и огородом. Усадьба могла располагаться в любом удобном для ее хозяев месте, обычно же на холмистом возвышении перед началом горного склона: это защищало ее от разливов реки. Свободное расположение усадеб способствовало тому, что нередко между подворьями оставалось значительное расстояние: горное селение не выглядело целостным, скученным, как это типично для традиционных сел большинства кавказских горцев, а далеко растягивалось широко разбросанными усадьбами по горной долине. Часто невозможно было четко определить, где заканчивается одно селение и начинается другое: долина словно представляла собой один огромный аул. Только небольшая часть шапсугов, которая жила на равнине Прикубанья, для защиты от нападений крупных вражеских войск строила селения достаточно плотно, чтобы их можно было обносить сложенными из бревен укрепленными общими оградами.
Пахотной землей и скотом община-псухо владела совместно. Мужчины из разных родственных семей вместе выходили на полевые работы или пасти скот. Продукция распределялась между семьями по их потребностям: чем больше едоков было в семье, тем большую долю она получала. Управляли общиной старейшины – главы патриархальных семейств, состоявших из трех – четырех поколений. Общины, проживавшие в одном районе, представляли собой догосударственное политическое объединение – хабль (хьабл), в котором главенствовали наиболее знатные и богатые роды. Представители самого знатного в округе рода назывались тлекотлешами (лъэкъолъэш, буквально: «сильная нога»), самый старший в нем был и политическим предводителем местного населения. Под предводительством тлекотлешей народ выходил и на войну. Тлекотлешам помогали управлять люди из менее знатных фамилий – уорки (оркъ). Тлекотлеши и уорки составляли главную ударную силу войска, в связи с чем свободное от дел управления народом время посвящали совершенствованию воинского мастерства: упражнениям в скачках, фехтовании и стрельбе, охоте, грабительских вылазках за скотом на территории соседних родоплеменных владений или других адыгских племен. Сами тлекотлеши и уорки не занимались хозяйством: их имения обслуживали рабы – обычно захваченные на войне пленные, и крепостные – люди, подчинившие себя воле знатной семьи от крайней бедности. Большинство же населения шапсугской земли составляли тфокотли (тфэкъолI), т.е., «неблагородные», как назывались обычные занимавшиеся сельским трудом общинники. Мужчины-тфокотли составляли основной контингент войска, однако обыкновенно не шли в решительную атаку, предоставляя это более профессиональным в военном деле знатным воинам.
В семьях простых людей воспитывались дети тлекотлешей и уорков, что не позволяло знати и простому народу слишком дистанцироваться друг от друга, а также предотвращало распространение в знатной среде лени, праздности, любви к роскоши. Высшим органом власти в округе было хасэ – собрание делегатов от всех проживавших в ней родов, как знатных, так и простых. Хасэ принимало ведущие политические решения, все свои сколько-либо значимые предприятия тлекотлеши должны были сообразовывать с заявленной на хасэ народной волей. Если несколько разных шапсугских объединений договаривались о сотрудничестве в чем-либо, для принятия важных решений они собирали общее хасэ. Поскольку данный политический институт существовал у всех адыгских племен, созывались и межплеменные хасэ.
Род, как знатный, так и простой, был гарантом безопасности каждой входившей в него семьи и одновременно нес ответственность за деяния своих членов. Иноземный путник, проезжавший через шапсугские земли, не заручившись покровительством какого-либо из местных родов или провожатым из числа местных жителей, рисковал быть взятым в плен и проданным в рабство. За оскорбление, притеснение, убийство свободного человека родственники пострадавшего требовали компенсации от рода обидчика и в случае отказа могли начать кровную войну. Обыкновенно даже в случае несправедливой гибели человека от чужих рук его род довольствовался материальной компенсацией скотом, зерном, деньгами или драгоценностями, однако порой родственники убитого предъявляли такие высокие требования родственникам убийцы, что те, не желая из-за него разоряться, продавали его в рабство, чтобы удовлетворить претензии кровников. В особых случаях родственники убитого могли потребовать выдачи им убийцы для свершения казни. Иногда преступник, не желая быть выданным своим кровникам или проданным в рабство, или же совершивший преступление против людей из собственного рода, скрывался в горных лесах, где становился отшельником, промышляющим охотой на диких животных и разбоем. Случалось, родственники, не желая обрекать своего погрязшего в преступлении человека на смерть или неволю, сами приказывали ему уйти. Этот обычай существовал в старые времена у всех горских народов Кавказа. Таких изгнанников русские поселенцы называли абреками, но позже – во время Кавказской войны и после нее, это прозвание закрепилось также за горцами, совершавшими набеги на русские укрепленные линии, и горцами-партизанами, скрытно продолжавшими борьбу, когда весь Кавказ уже был присоединен к России. Крепостные и рабы считались безродными и зависели от воли своих знатных хозяев.
Полноправным членом рода считался мужчина, способный носить оружие и отделившийся от отцовской семьи, заведший собственный дом с приусадебным хозяйством, а также унаследовавший имущество после смерти отца (обыкновенно родительские дом и хозяйство наследовал младший сын). Женщины и малолетние дети сильно зависели от воли главы семейства (отца или мужа). На молодых красивых девушек их родители часто смотрели как на желанный источник семейного дохода. По обычаю, семья молодого человека, пожелавшего взять девушку в жены, должна была уплатить за нее выкуп (чем красивее и сноровистей в хозяйстве была девушка, чем уважаемей была ее семья – тем больший выкуп за нее отдавался). В большом количестве юных девушек их родители продавали в турецких факториях на побережье Черного моря: адыгские женщины считались в Османской империи особенно красивыми, поэтому составляли очень значительную долю в гаремах пашей, везиров и самих султанов. Когда наложница в гареме достигала малопривлекательного возраста, османский владелец обычно одаривал ее богатыми подарками и отправлял на родину.
Немудрено, что, насмотревшись на возвращавшихся из-за моря в золоте и серебре своих старших соплеменниц, иные девушки сами мечтали быть проданными османским купцам, покинуть свою страну гор и лесов и посмотреть на заморские роскоши. Очень бедные семьи, особенно в голодные годы, практиковали также продажу в рабство детей, в том числе в Турцию. Иногда бывало, что влюбленный молодой человек, у семьи которого не хватало средств, чтобы выкупить понравившуюся ему девушку у ее родителей, совершал отчаянный поступок и похищал ее силой. По устойчивым представлениям, девушка, побывавшая в руках чужого мужчины, даже без интимной близости, уже не имела большой ценности, и родственники часто соглашались на брак, потому что имели мало шансов выдать ее замуж за достойного человека. Однако такой способ «сватовства» был опасен: особенно гордый род мог потребовать от родственников похитителя невесты удовлетворения под угрозой кровной мести. Родовая вражда же не признавала даже классовых границ: каждый род считал себя вправе защищаться, в том числе вооруженным путем, от любой несправделивости, и самые бедные тфокотли могли объявить кровную месть даже тлекотлешам, если те посягали на их честь.
Шапсугское жилище было общеадыгского типа: четырехугольный дом из обмазанного глиной плетня, с высокой и широкой двускатной крышей из соломы или тростника, поддерживаемой установленными вдоль стен деревянными колоннами. В доме находился очаг, дым от которого уходил через глиняный отвод в крыше. Днем свет в жилище проникал через небольшие окошки. Плетеное жилище было легко восстановить в случае разрушения или перестроить. Молодая семья строила дом, разгороженный внутри на две половины – мужскую и женскую. В каждую из них был отдельный вход. Когда выросшие сыновья женились, для них с их женами внутри дома отгораживались новые комнаты. Постепенно с разрешения отца семейства сыновья с женами и собственными детьми отселялись, основывая свои отдельные подворья. После смерти отца сыновья делили его имущество, но на родительском подворье оставался жить младший сын со своей семьей. Женщины не имели прав наследования, также не могли участвовать в общественных собраниях, вмешиваться в разговор мужчин. Однако в ведении домашнего хозяйства старшая в семье женщина играла главную роль, младшие члены семьи были обязаны беспрекословно ей подчиняться, как и отцу. Мужчине было неприлично в присутствии женщины сидеть верхом на лошади. Если женщина вставала или кидала свой платок между двумя сражающимися мужчинами, те немедленно должны были прекратить бой. В отсутствие мужа женщина могла принимать гостей. Супружеские измены были редким явлением, поскольку считались крайне постыдным делом. Девушка, нарушившая целомудрие, практически не имела шансов выйти замуж. Муж, заставший жену с любовником, имел право изгнать ее из дома, изувечив ей лицо, но чаще обманутые супруги ограничивались тем, что подвергали изменницу побоям и продолжали, скрыв неприятный инцидент, жить с ней дальше. В период распространения у шапсугов исламского права прелюбодеев – как женщин, так и мужчин, стали подвергать публичной порке розгами.
Важным институтом социальной взаимопомощи был обычай гостеприимства, по существу, общий для всего горного Кавказа. Любой путник, проезжавший через селение, мог остановиться на отдых на любом подворье, в том числе самом знатном. Как минимум, для гостей, которые могли прибыть в любое время дня и ночи, отводилась особая комната в доме, но большинство подворий имели отдельный дом для гостей. В течение трех дней гость был неприкосновенной личностью, даже если приходился хозяевам кровником. Его не только обслуживали и кормили досыта: хозяин должен был быть готовым при необходимости ценой своей жизни защищать его от любых врагов. В это время было неприличным задавать гостю любые вопросы, касающиеся его личности, например, куда он следует и кто он такой вообще. В пределах селения хозяин всюду сопровождал гостя, охраняя от возможных нападок с чьей-либо стороны, а когда гость собирался ехать дальше – должен был проводить его до окраины. По истечении трех дней дальнейшее пребывание гостя в доме становилось в зависимость от личного желания хозяина, запрет на все расспросы снимался. Само по себе жилище было неприкосновенным для чужаков. Если гость был кровником хозяина, то если после истечения трех дней гостеприимства он не успел покинуть дом, хозяин мог его убить. Та же участь могла ожидать незнакомцев, забравшихся на подворье скрытно, без предупреждения, и застигнутых на месте преступления воров.
Вообще, шапсуги, как и все адыги, были очень консервативны и старались неукоснительно исполнять обычаи даже в случаях, когда видимого смысла в этом не было. В обществе безусловное почтение оказывалось старшим как мужчинам, так и женщинам. В присутствии старика нельзя было сидеть без его разрешения, при появлении старшего по возрасту (даже не преклонных лет) более молодые вставали, старшего в компании приветствовали первым. Нельзя было перебивать речь старшего в группе. Старики и молодые собирались обычно в разных компаниях, но если по какой-то причине пребывали вместе, то старались держаться, не смешиваясь: люди в возрасте – с одной стороны, молодежь – с другой. Мужчины и женщины вообще не собирались в совместные группы и на празднествах сидели отдельно. Невестке было не принято разговаривать со свекром. Тем не менее, у шапсугов, как и у других народов Кавказа, были очень популярны праздничные танцы мужчин и женщин вместе. Во время танцевальных увеселений мужчины и женщины становились по разные стороны площадки. Распорядитель торжества вызывал на танец мужчин, старшая женщина – женщин помладше. Мужчина и женщина под быстрый звук барабана, трещоток и свирели (после присоединения к России появилась также гармоника) исполняли на площадке сложные движения, следуя параллельно по кругу на близком расстоянии, но при этом не смея даже слегка коснуться друг друга. Из общих для Кавказа обычаев у шапсугов стойко держалось избегание семьи на людях. Мужчине молодому или средних лет было не к лицу без особой необходимости обращаться к своим жене и детям, если рядом присутствовали другие люди, даже родственники. Только мужчины в возрасте, уже завоевавшие безусловное уважение общества, могли позволить себе такую, как считалось в народе, слабость. Женщины со своими детьми на людях тоже вели себя сдержанно. Вне дома детей больше воспитывала община, чем родители: родственники и соседи там старались проявлять к ним не меньше внимания, чем родители дома. В семье существовал обычай раздельной трапезы: отдельно ели муж и жена, женщины и девушки, взрослые и дети. Пищу принимали за небольшими круглыми столиками на трех ножках: такие столики было удобно поставить по отдельности перед членами семьи каждой категории.
Наиболее распространенной пищей шапсугов была сваренная вкрутую просяная каша с жареным мясом: бараниной, курятиной, реже говядиной или мясом диких животных, добытых на охоте. Мясо также варили и ели с бульоном. Из мясного отвара с мукой и острыми приправами готовили густой соус-подливку – щыпс. Другими распространенными продуктами питания были мягкий сыр (но, отправляясь в многодневный путь, взятый как провизию сыр коптили до твердой консистенции), жареные в масле лепешки, айран (щхыу) – кисломолочный напиток, более густой, чем молоко, но более жидкий, чем сметана. Айран, как и сыр, обыкновенно брался путниками в дорогу. В праздничные дни и при приеме гостей готовились различные более изысканные блюда. При приеме пищи соблюдался строгий этикет. Считалось, что если не оказать еде должного почтения, на небрежного трапезника может обрушиться кара свыше. Гостю было не принято отказываться от еды, предложенной хозяином: в противном случае тот мог заподозрить, что гость имеет враждебные намерения.
На полях в горных долинах шапсуги выращивали, помимо проса, также пшеницу, рожь, полбу, овес и ячмень. К XIX в. стали также выращивать завезенную из Турции кукурузу. Из огородных культур были распространены бобовые, чеснок, который смешивали с солью и использовали как основную приправу к различным блюдам. У шапсугов было весьма распространено пчеловодство, чему способствовал теплый и хорошо увлажненный климат горных районов Западного Кавказа, в котором разрастается большое количество растений-медоносов. Важную роль играло коневодство: лошадь являлась основным средством передвижения; во время войны шапсуги, как и все адыги, тоже шли в наступление преимущественно верхом, поражая врага шашками – длинным рубящим оружием, похожим на саблю, но имеющем меньшую кривизну и обоюдоострую заточку. Грузы перевозили на двухколесных телегах, в которые запрягали быков. На быках также пахали землю с помощью плуга.
 |
ДАГЕСТАН. В этом году в Дагестане могут произвести на 33% больше алкоголя, чем годом ранее
АРМЕНИЯ. Баку призвал Европу осудить антиазербайджанский вандализм в Армении
АРМЕНИЯ. Армения пообещала построить Зангезурский коридор по иранской модели
АРМЕНИЯ. Ранившему сослуживца срочнику избрана мера пресечения в Армении
АБХАЗИЯ. Туристический провал: в Абхазии рассказали о туризме в 2024 году
ЧЕЧНЯ. Д. Ю. Чахкиев о по томственных чеченских строителях башен (фрагмент)
 |
 |
 |
